Логический атомизм

Логический атомизм — это логико-философская концепция, сформулированная Б. Расселом в его работах «Наше познание внешнего мира» (1914), «Философия логического атомизма» (1918), «Мистицизм и логика» (1918) и других, а также Л. Витгенштейном в «Логико-философском трактате» (1921). Логический атомизм считается уникальным по своей прозрачности примером проекции определённой концепции логической структуры языка (см. Язык) на реальность (см. Бытие), а именно атомарно-экстенциональной модели, и создания соответствующей этой структуре онтологической доктрины (см. Онтология). Как указывал сам Рассел: «Я постараюсь сформулировать […] определённый вид логической доктрины и на основе этого […] определённый вид метафизики» (Russell В. Logic and Knowledge, Essays 1901–1905. — L., 1956).

Рассел считал, традиционная «спекулятивная философия» (или «метафизика» в его терминологии) давала неправильное объяснение мира вследствие применения «плохой грамматики», поэтому для воплощения истины необходим более «аналитичный» язык. Отсюда, по его мнению, следует необходимость перехода к анализу предложений, основывающемуся на логике кванторов, созданной Г. Фреге и Дж. Пеано. Рассел определял такой анализ как переход от чего-то неясного, неопределённого, неточного к ясным, чётким, определённым понятиям, составляющим последний предел анализа и являющимся в этом смысле «атомами» языка (отсюда название его концепции — «логический атомизм»). В его концепции, атомы логически совершенного языка должны взаимно однозначно соответствовать фактам. Процедуры языкового уточнения и прояснения понятий и суждений Рассел и Мур назвали «логическим анализом». Этот термин, вначале относившийся к методу исследований, позднее определил название всего ныне доминирующего философского направления — аналитической философии (см. Аналитическая философия).

Одним из основополагающих понятий логического атомизма является понятие атомарного факта, которое вводится как некоторая реальность, определяющая условия истинности атомарных предложений. «Логическим атомам», безразличным друг к другу «логическим единичкам» в атомарно-экстенциональной модели, элементарным, или атомарным, высказываниям соответствуют такие же безразличные друг к другу «атомарные атомы» — единичные атомарные факты. Природу такого факта Рассел характеризует при этом не иначе, как условия истинности высказывания: «Когда я говорю о факте […] я подразумеваю тип вещей, который делает высказывание истинным или ложным» (Russell В. Logic and Knowledge. Essays 1901–1905. — L., 1956. P. 182).

В рамках концепции атомарного факта прослеживаются две тенденции. Согласной одной из этих тенденций, получившей своё выражение в «Логико-философском трактате» Л. Витгенштейна, введение понятия «факта» в онтологию атомарного факта диктуется необходимостью определённой семантической интерпретации атомарно-экстенсиональной модели. В ранних же работах Б. Рассела, выражавшего вторую тенденцию, сама эта интерпретация дополняется определённой гносеологической позицией, связывающей атомарные предложения с представлением фактов чувственного восприятия. Эта тенденция находит впоследствии своё развитие в интерпретации атомарных предложений как «предложений наблюдения» у логических позитивистов. Последние отвергают всю «метафизику» логического атомизма, сохраняя, в то же время, идей логически совершенного языка, как предпосылку всеохватывающего логического анализа языка науки.

От онтологии атомарного факта, органически связанной с идеей логически совершенного языка, на позднем этапе своей деятельности Витгенштейн решительно отказывается, переходя к концепции плюрализма языковых игр. От атомарного факта как чётко выраженной доктрины отходит в более поздний период своей деятельности и Рассел. Таким образом, в своём исходном виде доктрина логического атомизма получила дальнейшего развития и представляет ныне лишь исторический интерес, демонстрируя несостоятельность абсолютизации каких-либо частных логических моделей в качестве основы некоего логически совершенного языка, а тем более их онтологизации.