Пост­индустриальное общество

Постиндустриальное общество — социологическая концепция, объясняющая основные закономерности развития человеческого общества (см. Общество) на основе анализа его технологического базиса (см. Технологический детерминизм). Основоположником концепции постиндустриального общества является Д. Белл, который выдвинул в своей книге «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) тезис о том, что современное западное общество вступает в новую фазу собственного развития, выходящую за рамки индустриализма — доминирования промышленного сектора в экономике и соответствующей социальной и политической структуры общества.

Представители теорий постиндустриального общества исследуют взаимообусловленность научно-технического и социального прогресса, предлагая оригинальную модель исторической периодизации, позволяющую рассматривать перспективы цивилизации как постиндустриальное общество, характеризующееся смещением центра хозяйственной активности от производства материальных благ к созданию услуг и информации, повышающейся ролью теоретического знания, возрастанием значения политического фактора в развитии общества и замещением взаимодействия человека с элементами природной среды интерперсональным общением. На протяжении последних десятилетий эта теория является универсальным методологическим основанием большинства исследований, ведущихся в рамках либерального направления западной социологической науки.

Первый вариант теории постиндустриального общества сформировался как результат развития основного течения европейского позитивизма. Периодизация истории на основе развития технологического базиса общества и повышающейся роли теоретического знания во вполне явной форме составляет ядро работы Ж. А. де Кондорсэ «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума» (1794) и большинства просветителей и материалистов во всех европейских странах.

Явно предпосылки этой теории формируются в первой половине XIX века, когда ряд французских исследователей, в первую очередь А. де Сен-Симон и О. Конт, ввели понятие «промышленного класса» (les industriels), который рассматривался ими в качестве доминирующей силы в обществе будущего. Такой подход позволял определить формирующееся буржуазное общество в качестве эпохи «индустриализма» и противопоставить его всей предшествующей истории. В работах Дж. Ст. Милля впервые индустриальное общество стало рассматриваться как комплексный социальный организм со своими противоречиями и внутренними движущими силами.

Конец XIX и первую половину XX века можно считать периодом завершения формирования предпосылок теории постиндустриального общества. С одной стороны, экономисты и социологи, принадлежавшие к так называемой «исторической» школе в политической экономии, и прежде всего Ф. Лист, К. Бюхер, В. Зомбарт и Б. Гильдебранд, предложили целый ряд принципов периодизации истории на основе анализа технологического прогресса. При этом они выделили в развитии общества такие периоды (например, эпохи домашнего, городского и народного хозяйства [К. Бюхер], натурального, денежного и кредитного хозяйства [Б. Гильдебранд], индивидуального, переходного и социального хозяйства [В. Зомбарт]), которые могли использоваться как универсальные инструменты социологической теории. С другой стороны, работы Т. Веблена положили начало институциональному подходу в экономической теории, а развитие предложенных им подходов в трудах К. Кларка и Ж. Фурастье в полной мере подготовило появление теории постиндустриального общества.

Марксизм содержал в себе ряд элементов, которые были использованы в рамках теории постиндустриального общества. Так, один из основоположников теории постиндустриального общества Д. Белл без всякого преувеличения или иронии говорил о самом себе и о некоторых своих коллегах как о «постмарксистах».

Термин «постиндустриальное общество» впервые был применён в 1917 в названии одной из книг А. Пенти, теоретика английского либерального социализма; при этом сам А. Пенти признавал приоритет в использовании данного понятия за А. Кумарасвами. Оба использовали этот термин для обозначения такого идеального общества, где возрождены принципы автономного и даже полукустарного производства, каковые, по их мнению, могли составить социалистическую альтернативу индустриализму. В 1958 это понятие появилось в статье американского социолога Д. Рисмена «Отдых и труд в постиндустриальном обществе».

Распространение теорий постиндустриального общества было обусловлено и тем, что среди либерально настроенных социологов и экономистов концепция единого индустриального общества получила достаточно широкое признание (Р. Арон. 28 лекций об индустриальном обществе, 1959, Дж. К. Гэлбрейт. Новое индустриальное общество, 1967 и другие). Поэтому эта идея оказалась адекватной для исследования исторических перспектив различных социальных систем.

1960-е годы стали периодом активного развития теорий постиндустриального общества, став методологической парадигмой обществоведческих исследований. В развитие новой концепции внесли свой вклад представители фактически всех идеологических течений — от американского консерватора У. Ростоу и умеренного японского либерала К. Томинага до придерживавшегося явно социалистической ориентации француза А. Турена и чешского марксиста Р. Рихты.

Ключевым произведением, в котором освещены все основные элементы этой теории, стала работа Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) и позднее «Культурные противоречия капитализма» (1978).

Книга «Грядущее постиндустриальное общество» посвящена теоретическому осмыслению наиболее важных тенденций западного общества двух послевоенных десятилетий. Для Д. Белла индустриальное общество представляет собой теоретическую абстракцию, позволяющую осмыслить наиболее важные тенденции развитых стран (развитие науки и образования, структура рабочей силы, тенденции в сфере управления). В книге «Культурные противоречия капитализма» Белл противопоставляет индустриальное и постиндустриальное общества и анализирует основные изменения, происходящие в процессе перехода от первого ко второму. Индустриальному обществу противопоставляется аграрное в качестве предшественника и постиндустриальное в качестве преемника.

Индустриальное общество противопоставляется доиндустриальному по ряду параметров (аграрное хозяйство в качестве основного ресурса использует сырьё, а не извлекает продукты из природных материалов, в производстве интенсивное применение труда, а не капитала). По сути аграрный строй предстаёт как система, которая не обладает ни специфическим способом производства, ни современным производством. В постиндустриальном обществе основным производственным ресурсом становится информация, основным продуктом производства услуги, а место капитала занимают знания. При этом отмечается особая роль науки и образования, значение политических институтов общества и возникновение нового класса, представители которого способны преобразовывать информацию в знания и в силу этого занимают доминирующие позиции в обществе будущего.

«Постиндустриальное общество, — пишет Белл, — есть такое общество, в экономике которого приоритет перешёл от преимущественного производства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни: в котором класс технических специалистов стал основной профессиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение нововведений… во всё большей степени стало зависеть от достижений теоретического знания… Постиндустриальное общество… предполагает возникновение нового класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве экспертов или технократов» (Bell D. Notes on the Post-Industrial Society. — The Public Interest, 1967, № 7, p. 102).

Исследователи не могли пройти мимо вопроса о том, каким образом и кем будут приниматься управленческие решения в рамках нового общественного устройства. Вместе с тем ряд авторов исследовали возможность нового социального конфликта, который был бы связан с разделением общества по интеллектуальным и профессиональным признакам.

Предложенная периодизация исторического развития общества не представляет собой некоей жёсткой схемы, претендующей на вычленение резко отличающихся друг от друга этапов. Ещё Р. Арон отмечал, что «легко дать абстрактное определение каждой формы социума, но трудно обнаружить его конкретные пределы и выяснить, является ли то или иное общество, например, архаическим или индустриальным» (Aron R. The Industrial Society. Three Lectures on Ideology and Development. — NY., Wash., 1967, p. 97). Поэтому отмечается, что «постиндустриальные тенденции не замещают предшествующие общественные формы как «стадии» социальной эволюции. Они часто сосуществуют, углубляя комплексность общества v-природу социальной структуры» (Bell D. The Third Technological Revolution and Its Possible Socio-Economie Consequences. — Dissent, Vol. XXXVI, № 2, Spring 1989, p. 167). Сравнивая доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное состояния как преимущественно естественную, технологическую и социальную формы человеческих сообществ, сторонники теории постиндустриального общества апеллируют к системам межличностных взаимоотношений (в доиндустриальных обществах к непосредственной имитации действий других людей, в индустриальном — к усвоению знаний, в постиндустриальном — к комплексности интерперсональных взаимодействий).

Хронологические рамки нового общества остаются не определёнными. Так, иногда своеобразной критической точкой считается середина 1950-х годов, когда в США количество работников сферы услуг превысило число занятых в материальном производстве. Чаще всего подчёркивается, что реальные изменения, позволяющие говорить о современных развитых обществах как о постиндустриальных, относятся к середине и концу 1970-х годов и включают радикальное ускорение технического прогресса, быстрое изменение структуры занятости, становление нового менталитета у значительной части населения, рост роли государства в управлении хозяйственными процессами. Выделение в истории человечества трёх глобальных эпох дополняется анализом переходов между ними и движения к качественно новому состоянию всего общества (см. Kahn H., Brown W., Martell L. The Next 200 Years. A Scenario for America and the World — NY., 1971, p. 22).

Будучи сторонниками рассмотрения знания в качестве основного ресурса, обеспечивающего социальный прогресс, Д. Белл и его последователи не являются приверженцами идеи свободного рыночного хозяйства. Они отмечают, что формирующееся общество ставит во главу угла интересы человека как целостного субъекта, нередко подчиняя таковым требования непосредственной экономической целесообразности. Вместе с тем они указывают, что в условиях расширяющегося производства информации затраты на воспроизводство информационных благ, учитываемые в трудовой теории стоимости, становятся неисчислимыми; в то же время устраняется фактор редкости, на чём основаны многие постулаты современного макроэкономического анализа.

Создание теории постиндустриального общества вызвало критическую реакцию среди экономистов и социологов. С одной стороны, было отмечено, что само понятие «постиндустриальное общество» не несёт позитивного определения формирующегося социального состояния. В этой связи ряд авторов попытался выявить одну из черт нового общества, которая рассматривалась бы в качестве определяющей. Наиболее известная из этих попыток связана с введением Ф. Махлупом (США) и Т. Умесао (Япония) понятия «информационное общество», положившего начало теории, развитой такими известными авторами, как М. Порат, Й. Масуда, Т. Стоуньер, Р. Катц и другие. Концепция информационного общества рассматривалась многими исследователями как развитие теории постиндустриального общества, о чём свидетельствуют заглавия ряда работ, таких, например, как книга Й. Масуды «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1980). Зб. Бжезинский в работе «Меж двух эпох» (1970) предложил концепцию технотронного общества. В 1970–1980-е годы развернулись такие исследования современного общества, как «knowledgeable society», «knowledge society» или «knowledge-value society»), то есть апеллирующие к той роли, которую в новой социальной структуре занимают теоретическое знание и его прикладные формы.

Наряду с этим предпринимались и иные попытки определить новое общество, апеллируя к его отдельным чертам. Так, возникли представления о будущем состоянии как «организованном» (С. Крук и другие), «конвенциональном» (Й. Пакульски, М. Уотерс) или «программируемом» (А. Турен) обществе. Эти подходы неадекватны, поскольку их определения носят предельно общий характер; так, говорят об «активном» (А. Этциони) и даже «справедливом» (good) (А. Этциони, Дж. К. Гэлбрейт) обществе. Характерно, что Э. Тоффлер вынужден был отметить, что все ранее предложенные позитивные определения будущего общества, в том числе и данные им самим, не являются удачными.

С другой стороны, теории постиндустриального общества были подвергнуты критике постмодернистами за технологический детерминизм. Они обратили внимание на ряд факторов, которые не могли быть отброшены при анализе новой социальной реальности — отчуждённость человека в современном обществе, растущая плюралистичность общества, многовариантность современного прогресса, уход от массового социального действия, изменившиеся мотивы и стимулы человека, его новые ценностные ориентации и нормы поведения и другие. При этом излишнее внимание было уделено процессам демассификации и дестандартизации, преодолению принципов фордизма и отходу от форм индустриального производства. В результате общество будущего противопоставляется традиционному капитализму — либо как «дезорганизованный» (К. Лэш), либо как «поздний» (Ф. Джеймсон) капитализм.

На сегодняшний день, по прошествии десятилетий развития этой теории, её фундаментальные основы не претерпели существенной модификации, а её основное обогащение происходит благодаря новому фактическому материалу, предоставляемому экономическим и социальным прогрессом конца XX — начала XXI века.