Суждения аналитические

Аналитические суждения — это класс суждений (утверждений, высказываний, предложений — см. Суждение), истинность которых устанавливается путём чисто логического анализа (см. Логика) составляющих их элементов (терминов, элементарных высказываний) без обращения к внелогической или внеязыковой информации. Термин «аналитические суждения» введён И. Кантом и впоследствии получил широкое применение в различных направлениях современной философской мысли, главным образом в рамках аналитической философии.

Понятие аналитических суждений в противопоставлении понятию синтетических суждений было впервые сформулировано Кантом применительно к суждениям с субъектно-предикатной структурой: «Аналитические суждения высказывают в предикате только то, что уже мыслилось в понятии субъекта, хотя и не столь ясно и не с таким же сознанием» (Кант И. Сочинения, т. 4 (1). — М., 1965, с. 80). Таким образом, под аналитическими Кант понимает такие суждения, где предикат, уже содержащийся в понятии субъекта и смутно мыслящийся в нём, эксплицируется из этого понятия по закону тождества. Хотя аналитические суждения и не расширяют сферу познаний, они всё же расширяют сферу отчётливо мыслимого. В этом психологическом моменте основное отличие аналитических суждений от бессодержательных тавтологий. Будучи основанными на непреложном законе тождества, все аналитические суждения априорны (строгая необходимость трактуется Кантом в качестве одного из критериев априорного знания). В метафизике, как и в других науках, аналитические суждения играют служебную роль, уточняя и разъясняя основные понятия.

Вместе с тем, определяющие признаки аналитических суждений, не связанные только с суждениями с субъектно-предикатной структурой, по существу были сформулированы уже Г. В. Лейбницем в контексте противопоставления им «истин разума» и «истин факта». Последние понимались Лейбницем как необходимые истины, устанавливаемые путём анализа их составляющих, причём безотносительно к эмпирической информации. «Истины разума» рассматривались им как априорные «истины во всех возможных мирах», то есть как истины, которые независимы от положения дел, как оно складывается в этом реально существующем мире.

Д. Юм проводит различение «отношения идей» и «положений дел»: первые носят для него необходимый характер и устанавливаются путём чисто логического анализа понятий. И для Лейбница, и для Юма априорность утверждений, их независимость от опыта жёстко связана с их аналитичностью (в отличие от Канта, вводящего понятие синтетических априорных суждений). Новая волна интереса к понятию «аналитические суждения» была связана в гносеологии и методологии науки XX века прежде всего с развитием исследований по обоснованию математики и математической логики.

Б. Рассел и Л. Витгенштейн сформулировали понятие тавтологий (или тождественно истинных высказываний), посредством которого они интерпретируют статус так называемых законов логики, то есть формул исчислений математической логики, истинных при любой подстановке в них дескриптивных постоянных вместо переменных. К содержанию этого понятия применяется термин «аналитические суждения», хотя, строго говоря, классическому смыслу этого термина, по Канту, соответствуют только дескриптивные аналитические суждения типа «всякий холостой мужчина не женат». В соответствии с разделявшейся Расселом и Витгенштейном концепцией логицизма, сводящей математику к логике, признак аналитичности был распространён и на положения математики. Эта трактовка аналитических суждений легла в основу классификации предложений языка науки логическим позитивизмом Венского кружка.

Согласно этой классификации, все осмысленные предложения языка науки исчерпывающе делятся на два взаимоисключающих типа, для обозначения которых применяются идущие от Канта термины аналитичности и синтетичности утверждений. Определяющим признаком первой выступает возможность чисто логического обоснования. При этом специфика трактовки аналитичности в логическом позитивизме заключается в истолковании аналитических предложений как схем допустимых формальных преобразований в системе языка. Если для классического рационализма аналитические суждения выступали как логически необходимые, содержательные «истины разума», то для логического позитивизма аналитические предложения оказываются языковыми конструкциями, которые не несут в себе какой-либо информации о мире, являются «тавтологиями» (в специфическом смысле этого термина в философии логического анализа), принимаются на основе конвенционально устанавливаемых правил «языка науки».

Трактуя логику и математику в противопоставлении остальным так называемым фактуальным наукам как «формальную науку», состоящую из подобного рода аналитических предложений, логические позитивисты пытались примирить свой «радикальный эмпиризм» в трактовке фактуальной науки с признанием специфики статуса логики и математики, всегда представлявшим непреодолимую трудность для эмпиризма. Кроме аналитических предложений формальной науки, то есть логики и математики, в предлагаемой логическими позитивистами схеме предусматривался и подкласс дескриптивных аналитических предложений фактуальной науки, приводимых на основе правил языка к виду «предложений логики», что, собственно, только и соответствовало аналитичности в классическом смысле Канта.

И логика, и математика, предлагая определённые правила работы в языке науки, основываются тем не менее на определённых онтологических установках. В последующем развитии методологии науки, использующей идеи логической семантики, аналитичность интерпретируется как возможность обоснования утверждений при помощи исходных семантических правил данного языка, но при этом она оказывается связанной с наличием некоторых исходных предпосылок рассмотрения мира, постулируемого семантикой данной языковой системы. Рациональный смысл различения аналитичности и синтетичности фиксирует реальную методологическую проблематику выделения исходных основоположений построения языков науки и предложений, связанных с выражением той информации, которая ассимилируется в этих языках. Поскольку и семантика исходных постулатов языковой системы задаёт определённый взгляд на мир, определённую его картину, аналитические суждения не являются в этом смысле «истинами во всех возможных мирах» (как характеризовал их Лейбниц), а только в том «мире», картина которого задана семантикой соответствующей языковой системы. Таким образом, явно или неявно сами исходные семантические постулаты языка предполагают определённую онтологию (см. Онтология).