Благо

Благо — это одна из основных аксиологических категорий (см. Аксиология, Ценность), выражающая состояние осуществлённого бытия как конечной цели человеческих устремлений. В целом, понятие блага представляет собой наиболее общую понятийную универсалию для обозначения положительной ценности (противоположность блага — отрицательная ценность, или зло), а также тех или иных предметов, явлений и других сущностей, удовлетворяющих определённые человеческие потребности и желания, отвечающие интересам, целям и стремлениям людей. Так, различают естественные блага — результат стихийных природных процессов, и общественные блага — продукты деятельности человека; но в обоих случаях благо составляет социальное определение предмета, его полезное значение для человека. В зависимости от того, какие потребности удовлетворяются, принято различать материальные и духовные блага, хотя подобное деление неполно и условно, так как многие ценностные явления не могут быть отнесены ни к той, ни к другой рубрике или обладают признаками обеих одновременно. Вместе с тем, понятие блага следует отличать от понятия ценности, которое означает в первую очередь нечто неотъемлемо личное, тогда как благо рассматривается нечто общепризнанное, что индивид стремится обрести; ценность поэтому, при любых попытках разделить её с кем-либо, остаётся принципиально «субъективным», тогда как благо, при любой степени его индивидуализируемой интериоризации, — относительно «объективным». Между ценностями и благами может быть согласие, но может быть (и чаще всего бывает) конфликт: что-то может быть признано разумом в качестве блага, но не стать таковым для души (как и наоборот). Ценность и благо по-разному реализуются и в целеполагании, которое во втором случае носит императивный характер.

Благо — ведущее понятие европейской античной и иудео-христианской культуры, выражающее не только духовные и материальные ценности, но и одно из традиционно принятых имён божественного начала. Исторически феномен блага складывается одновременно с развитием общества осмысления жизни человека в качестве её бессознательно переживаемой и интуитивно удовлетворяемой функции. Переход к цивилизации с необходимостью приводит к осознанию блага как того изначального, единого и единственно всеобщего основания, по отношению к которому сохраняется актуальной и остаётся всегда мыслимой разнородность социальных и личностных интересов, множественность социокультурных ориентаций индивидов и существенно изменчивый характер их ментальности.

Античный греческий идеализм вложил в концепцию блага мистический опыт погружения в просветлённую суть вещей как в среду, наиболее близкую человеческому существу; бескорыстное интеллектуальное созерцание оказывалось наиболее прочным, дорогим и сущностно обогащающим благом. У Платона идея блага занимает центральное место в его учении: она есть «первопринцип», благодаря которому образован весь идеальный мир, «высшее начало», которое отводит всему своё место и всё собой ведёт как свет, озаряющий истину бытия, и «высшая цель». Все другие основные понятия метафизики Платона получают свои сущностные определения в зависимости от отношения к благу: совершенное бытие является одновременно прекрасным, правильным и благом. Лишь в сфере реальной жизни благо утрачивает своё исключительное место и может быть осмыслено только через зло, как свою собственную противоположность. Человек, по Платону, не выбирает — жить или не жить, но он свободен в выборе — жить по справедливости и в благе или жить в пороке и зле. Именно этот мотив определяет в дальнейшем всю эволюцию места и роли идеи блага в философских концепциях Античности. Аристотель подчёркивает в благе телеологический аспект оптимального статуса, в котором всё стремится к осуществлению. В его учении благо выступает в трёх основных отношениях: в метафизическом — благо есть «то, ради чего», «целевая причина», «конечная цель» (τε’λος); в онтологическом — благо представлено во множестве своих собственных воплощений (благ), вещественных и «политических», физических и психических, будучи синонимом всего хорошего, полезного, наилучшего (то αγαθο’ν); и, наконец, в этическом — высшее из всех благ, осуществляемых в поступках, совершенная цель (το αριστο’ν), реализуемая в добродетелях, а в конечном счёте — в счастье. У стоиков метафизический смысл блага сохраняется уже формально: благо выступает, наряду со злом, в качестве одного из полюсов, между которыми находятся ценности.

Начиная с Аристотеля, понятие блага становится по существу теоретическим основанием этики (что следовало, в частности, из «Никомаховой этики» Аристотеля, где учения о благе и добродетелях мыслились приблизительно как учения о целях и средствах). В дальнейшем по мере нарастания кризиса античного мира идея блага всё более отождествляется с добром, приобретая тем самым конкретно-этический характер. Однако радикальная переоценка ценностей античной эпохи, осуществлённая христианством, возвращает идее блага её метафизический, универсально мировоззренческий смысл: благо, наряду с бытием и истиной, становится сущностным атрибутом Творца. Бог, творящий бытие свободным актом благодати, становится абсолютным средоточием всех благ (summum bonum) и конечной целью человеческих устремлений. В процессе последующей эволюции средневековой эпохи трансцендентальный смысл понятия «благо» медленно, но неуклонно размывается, обретая нравственные определения и нагруженные повседневностью оценочные характеристики.

В философии Нового времени обсуждение проблемы блага идёт поначалу в том же поисковом поле, что и ранее, то есть вокруг оппозиций единого и высшего, божественного и изначального, но акценты всё более смещаются в сторону основных определений человеческого бытия и познания таковых. Р. Декарт считает высшим благом познание истины; Т. Гоббс видит величайшее благо в самосохранении и беспрепятственном движении вперёд; И. Кант считает благом конечную цель, возможность достижения которой он связывает со свободой; Г. В. Ф. Гегель считает благо «побуждением», «ещё неосуществлённой идеей», «последней абстрактной непосредственностью», такой же, как и небытие.

Но в целом, начиная с XVII века благо выводится из числа бытийных начал и в итоге релятивируется. Из трёх равновесных и взаимообратимых понятий — блага, единого, бытия — удерживается только последнее. Поскольку бытие стало определяться [свободной] волей непосредственно (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше) или в образе субъективности (И. Г. Фихте, Г. В. Ф. Гегель, Э. Гуссерль), благо стало трактоваться как результат полагания и с XIX века его место заняла ценность. К XX веку тема блага с полной очевидностью обнаруживает свой собственный, соответствующий новому времени, метафизический смысл — встречи с будущим. Трансцендентальное содержание понятия «благо» связывается отныне не с непостижимостью космической глубины бытия и не с немыслимой высотой Бога, а с пред-стоянием будущего как такового, в его отношении к наличному благосостоянию людей и общества.

Современные концепции блага связаны с изысканиями Дж. Э. Мура (изучавшего, в частности, «философскую грамматику» прилагательного «благой» и существительного «благо») и феноменологической школой М. Шелера (введшего термин Güterethik — «этика благ»), Н. Гартмана, Г. Райнера, Дж. Роулза. В дискуссиях XX века (преимущественно в англоязычной философской традиции) были поставлены следующие проблемы:

1. Что означает понятие «благо» (а также прилагательное «благой») — объективное свойство определённых объектов или только субъективную их оценку?
2. Всем ли объектам можно атрибутировать предикаты «благой» и «неблагой» и каким образом осуществляется их познание в этом модусе их бытия?
3. Что означает понятие высшего блага (summum bonum), каковы его критерии и соотношение с «обычными благами?»
4. Как соотносятся друг с другом различные разновидности «благости» (гедонические, утилитарные, духовные и так далее) и каково место среди них этического блага — является ли оно производным от других или автономным?
5. Актуально ли и в настоящее время построение иерархии благ (которое было актуальным для Античности и Средневековья)?