Одним из первых начала критической оценки разумного познания, развил Фрэнсис Бэкон (1561–1626) в своём «Новом органоне», который он сознательно противопоставил «Органону» Аристотеля. Для него человеческий дух полон вредных предрассудков (идолов, призраков).
Над нами довлеют четыре вида таких идолов; идолы рода (человеческого рода), пещеры (точки зрения, индивидуальной перспективы), рынка (общества, языка) и театра (философских учений).
Например, мы полагаем в вещах больше порядка и закономерности, чем есть в действительности (45), факт, который в гештальт-психологии XX столетия обозначался термином «Pragnanztendenz». Если мы однажды сформировали мнение, то регистрируем прежде подтверждающие, а не опровергающие случаи. Этим питаются все суеверия, но от этого страдают также философия и наука (46). Таким образом, также и у Бэкона имеются врождённые структуры. Но они приводят — в отличие от Платона — не столько к познанию, сколько к заблуждению и должны корректироваться. Поэтому для Бэкона лучшим доказательством является опыт (70). Английский эмпиризм (Локк, Беркли, Юм, Милль) развил критические начала Ф. Бэкона в критику познания. В своём «Опыте о человеческом разуме» (1690) обращается Джон Локк (1632–1704) прежде всего против учения о врождённых идеях. Для него душа при рождении «чистый лист бумаги, без всяких знаков, свободная от всяких идей», tabula rasa, на которой чувственные впечатления отпечатываются как в воске. Локк не придумал этот образ. Его применял уже Платон, стремясь показать, что познание может состоять не только в восприятии. Также стоики характеризовали душу при рождении как ещё неисписанный лист; Гоббс и Гассенди говорили о tabula rasa. Заслуга Локка не в том, что он отклонял врождённые идеи. Он первым предпринял серьёзную попытку исследовать прежде всего средства и возможности самого мышления. Поэтому он по праву считается отцом современной критики познания. Представлять, что Локк лишь отрицает «ideae innatae», значит упрощать его. Правда, фактически он утверждает о необходимости указать только путь, на котором мы получаем знание, чтобы показать, что оно не является врождённым (1.1. § 1) и описание этого пути занимает большую часть его произведения. Но Локк собирает также другие аргументы, которые говорят против или только по видимости за врождённые идеи:
Против локковского эмпиризма с его максимой, нет ничего в разуме, чего первоначально не было бы в чувствах, позднее выступил Лейбниц с его знаменитым утверждением «nisi intellectus ipse» (кроме самого разума). В анализе комплексных идей и законов их ассоциаций Давид Юм (1711–1776) систематичнее, чем Локк. В своём «Трактате о человеческой природе» (1748) он писал: В то время как предложения математики обладают интуитивной или демонстративной определённостью, «независимо от того существует ли нечто где-либо в космосе» факты не так достоверны, а Но какова основа всех заключений из опыта? Это не тот разум, который позволяет людям ожидать сходства между прошлым и будущим или одинаковых следствий из одинаковых причин. Имеется другой принцип, который побуждает разум к подобным заключениям: привычка (V. I). Привычка, правда, естественный принцип, который ни приобретён, ни выведен путём медленной и обманчивой дедукции разумом.
Ещё более последователен Юм в разделе «О разуме животных».
|
|
Примечания: |
|
---|---|
Список примечаний представлен на отдельной странице, в конце издания. |
|
Оглавление |
|
|
|