Герхард Фоллмер:
Эволюционная теория познания.
Часть F. Проективная теория познания

Соотношение реальности и познания можно представить на модели графической проекции. Структура образа, возникающего в результате проекции зависит от: структуры предмета, например, куб, шар; вида проекции например, параллельная, центральная проекция; структуры принимающего экрана например, цветная или чёрно-белая плёнка.

Если известны эти три элемента, то образ можно определять (конструировать). Образ при этом согласуется с оригиналом не во всех аспектах. Однако всегда сохраняется определённая частичная изоморфия. Если известен только образ, то можно попытаться «наоборот», объяснить его на основе предположений (гипотез!) о самом предмете, проекционном механизме, и экране. Таким способом оказывается возможным получить из образа гипотетическую (!) информацию о проецируемом объекте (рис. 10).

Рисунок 10. Проекция реального мира на наш познавательный аппарат

Путь получения познания полностью аналогичен этому процессу. При этом проецируемый предмет соответствует действительности (реальный мир, объекты, вещь в себе); проекционному механизму соответствуют сигналы (электромагнитные или механические колебания, молекулы), которые достигают наших органов чувств; воспринимающий экран соответствует нашему субъективному познавательному аппарату (о котором из эволюционной теории познания мы знаем, что он воспринимает и обрабатывает сигналы внешнего мира, по меньшей мере, «адекватно выживанию»); наконец, образу соответствует восприятие или простой опыт.

Так, уже в донаучном опыте в каждом восприятии, каждом обобщении, каждом предсказании, мы пытаемся реконструировать реальный мир. Естественно, наука выходит за пределы этого «повседневного опыта». Она дополняет органы чувств высокочувствительными приборами, фиксирующими сигналы, которые мы не можем воспринимать прямо органами чувств. В эксперименте она получает целенаправленную информацию (данные) об образе проекции и для объяснения этих данных формирует модели и теории, следствия которых она опять проверяет. Таким образом, она предпринимает реконструкции, которые много ближе к действительности (чем опыт), потому что она владеет большей опытной областью, имеет больше информации и более точные данные.

Такое понимание мы называем проективной теорией познания. Аналогия с геометрической проекцией показывает, в каком соотношении находятся действительность и опытный мир, как и почему возможно познание действительности.

Аналогия с проекцией отражает также гипотетический характер принципиально всего познания. Нет дедуктивного заключения от образа к условиям, в которых оно осуществляется, а только наоборот. Нельзя дедуктивным образом «заключать» о проецируемом предмете, тезис, теоретико-познавательная аналогия которого является также результатом современной теории науки.

Гипотетический характер относится не только к научному познанию, где он был открыт (например, Пуанкаре), но также распространяется на восприятие и опытное познание. Уже интерпретация чувственных данных в восприятии представляет собой (естественно, неосознанную) гипотезу о том, что имеет место «там во вне» и вызывает чувственные впечатления.

В действительности, воспринимаемый предмет есть гипотеза, которая выдвигается и проверяется на основе сенсорных данных… Восприятие превращается в дело формирования и проверки гипотез. Процесс проверки гипотез наиболее отчётлив в случае двузначных фигур, забавного кубика. Здесь сенсорная информация константна и тем не менее восприятие меняется от мгновения к мгновению, предлагая для проверки одну из гипотез. Каждая попеременно восстанавливается, но ни одна не может окончательно осуществиться, так как ни одна не лучше другой. (Gregory, 1972, 12, 223)

Также и в науке мы выдвигаем гипотезы о мире, проверяем их на предмет применимости и обманываемся ложными гипотезами. В плане своего гипотетического характера, восприятие показательно для всех видов познания. Грегори даже характеризует науку как кооперативное восприятие. Аналогия восприятия, донаучного опыта и научного познания дополнительно оправдывает применение прежде всего структур восприятия как примера субъективных структур познания. С другой стороны, из опыта и науки нам известны ограниченность, биологическая обусловленность и приспособительный характер восприятия. Но все эти свойства распространяются в принципе на все другие виды познания.

В ином плане имеются, правда, существенные различия: реконструкция реального мира в восприятии осуществляется неосознанно, в донаучном опыте сознательно, но некритически и лишь в науке сознательно и критически. Некритической позицией является, прежде всего, наивный реализм, для которого мир таков, каким он нам является. Гипотезы восприятия познаваемы, правда, как таковые, но ввиду того, что они врождённы и неосознаваемы, их нельзя корректировать. Научные гипотезы, напротив, принципиально корректируемы, хотя и с большим психологическим сопротивлением.

Проекционную аналогию можно распространить и далее. Она показывает, что уже различие между свойствами проецируемого предмета и проекционным экраном возможно только опытным путём. Но поэтому оно не невозможно; посредством систематических вариаций параметров (замена объектов при одинаковом экране, другое освещение, предположение о том же самом объекте с разными экранами) можно приходить к гипотетическим заключениям.

Тот же самый опыт должен вести к различению «объективных» и «субъективных» аспектов познания.

Замену объектов мы осуществляем беспрестанно — в повседневном опыте и в науке. Особенно примечательны случаи, в которых объект так необычен, что приводит наш познавательный аппарат к заблуждениям (оптические иллюзии, большие скорости, экстремальные расстояния). На таких заблуждениях, психология восприятия и теория познания могут особенно многому научиться.

Вариации субъектов более трудны, так как привлекать других людей для сравнения недостаточно. Успех в этом случае будет не большим, аналогично тому, как если менять лупы, вместо того, чтобы взять микроскоп. Здесь следует привлечь критерии объективности, которые обсуждались выше: независимость суждения от личности, язык, доступный для сообщения, система отсчёта, метод, конвенция. Некоторые аргументы существования реального мира основаны на этих критериях и могут служить для объективной проверки: конвергенция различных аппаратов познания (f), конвергенция исследований (h, i, j), константность восприятия (g), инвариантность в науке (k) и опровержение теорий (l).

В соответствии с этими критериями мы можем попытаться разделить субъективные и объективные элементы в нашем познании. То, что при этом мы должны «открыть» как субъективные, так и объективные структуры, не означает, что мы были свободны в выборе каких-либо из этих компонентов: Гипотезы должны снова выполнять требования, о которых говорится ранее (См. pис. 11):

Рисунок 11. Взаимодействие объективных и субъективных структур при восприятии.

• a) они должны согласовываться друг с другом (внутренняя консистентность);
• b) они должны иметь приспособительный характер; ибо субъективные структуры должны были возникать (внешняя, здесь «эволютивная» консистентность);
• c) они должны объяснять совместно со структурами нашего восприятия и нашего опыта (объясняющая сила);
• d) должна иметься возможность верификации или фальсификации этих гипотез (проверяемость).

Проективная теория познания обсуждалась здесь, правда, в связи с эволюционной теорией познания; но в принципе она предполагает гипотетический реализм и независима от рассмотрения филогенеза познавательных способностей, потому что соотношение реальности и познания можно рассматривать совершенно статично, что и осуществлялось доныне, но также динамично, но в чисто онтогенетическом аспекте, как это сделал Пиаже в своей «генетической теории познания» ⁹⁰. Также и здесь открываются важные аспекты познавательно-конститутивных достижений субъекта. Однако трудно увидеть, как осмысленно можно ответить на главный вопрос о пригодности познавательных структур и основе их согласования с реальными структурами.