Герхард Фоллмер:
Эволюционная теория познания. Врождённые структуры познания в контексте биологии, психологии, лингвистики, философии и теории науки

Проблемы теории познания.
Предисловие автора

Целью философии, утверждал Бертран Рассел, является познание.

Очевидно, что не одна только философия преследует эту цель. Логика и математика, естественные и гуманитарные науки, медицина и теология, а также многие другие дисциплины устремлены к познанию. Тысячелетиями поэтому пытались философы раскрыть особый характер философии (и философского познания). Она определялась как универсальная наука (Древняя Греция), как учение о правильном образе жизни (Стоя), как служанка богословия (Средневековье), как учение об общем (Лейбниц), как наука самого себя постигающего разума (Гегель), как мировоззрение (системы нового времени), как критика познания (Рассел), как анализ языка (Витгенштейн) и иначе.

Естественно, трактовки философии изменялись, потому что менялась сама философия. Существенно новую ориентацию приобрела она особенно в Новое время. Прежде всего, была сужена её область: вследствие отделения математики и естествознания, вследствие развития психологии, математической логики и лингвистики, вследствие неверной оценки метафизики и онтологии как языковых недоразумений, наконец, вследствие конкуренции с исследованиями поведения, социологией и исследованиями проблемы мира. В основе этой субстанциальной потери лежат, по крайней мере, пять факторов:

1. Формализация и символизация в математике и логике ведут к большей точности, к «исчисляющей логике», как надеялся Лейбниц.
2. Наблюдение, проверка и эксперимент создают базис для наук о действительности, который может отодвигать эксплицитную отнесённость к философским принципам.
3. Образование и проверка гипотез и теорий позволяют давать согласованное описание, объяснение и предсказание.
4. Выдвижение эмпирических критериев смысла и границ даёт повод оценивать многие философские системы как бессодержательные спекуляции, языковые заблуждения или как «плохую метафизику».
5. Науки находят решения философских проблем.

Кажется, что для философии, наряду со спорными «дефисными дисциплинами», которые занимаются государством и правом, природой и культурой, религией и историей, экономикой и техникой, остались только этика и эстетика, теория познания и интерпретация философских систем и исторических текстов. Частично это объясняется тем обстоятельством, что предмет больше не относится к философии, как только о нём становится возможным точное познание; тогда, как правило, образуется новая и самостоятельная научная дисциплина. (Russel, 1967, 136).

Рассматриваемая таким образом, философия была бы лишь источником нерешённых проблем, который течёт всё слабее и слабее, пока, наконец, не иссякнет в нескольких принципиально неразрешимых вопросах.

Однако область философской деятельности также расширилась. Именно эмансипация и дифференциация наук выдвинули новые проблемы, важная роль в решении которых принадлежит философии. Она рефлектирует и критикует цели, методы и результаты наук и стала благодаря этому метадисциплиной. Поэтому она широко вошла во многие ветви человеческих познавательных устремлений, прежде всего в анализ языка и критику идеологии, аксиоматику, исследования оснований и междисциплинарного взаимодействия наук. Наиболее важными «новообразованиями» философии стали теория и философия науки.

Ни одна из названных областей не принадлежит философии целиком. Поэтому сегодня гораздо сложнее, чем раньше, отграничить и определить философию. Связь между философией и наукой — после 150 лет вынужденного разделения — опять стала теснее.

Относится ли это к теории познания? Разве не остались теми же её проблемы? Хотя термин «теория познания» возникает лишь в XIX столетии, разве не видел уже Локк свою задачу в том, чтобы исследовать источник, надёжность и границы человеческого познания? Разве не полагал также Кант, что философ должен уметь определить источник человеческих знаний, охват и границы разума? Представляется, что и сегодня проблемы теории познания можно очертить с помощью своеобразного каталога вопросов:

В этой книге речь идёт, прежде всего, о последних трёх вопросах, в ней показано, что современная наука внесла важный вклад в проблематику теории познания. Новыми в теории познания являются не столько её проблемы, сколько её исходный пункт, её методы и ответы. На неё распространяется то, что написал Рейхенбах в 1931 году о «Целях и путях современной философии природы»: Её цель состоит в решении ряда фундаментальных теоретико-познавательных вопросов, которые частью играли роль в старой философии, частью стали заметны лишь в наши дни. Её путь принципиально иной, чем путь традиционной философии. Ибо она хочет решить теоретико-познавательные проблемы не посредством абстрактных спекуляций, не посредством погружения в чистое мышление, не посредством анализа разума, как это было свойственно всем прежним философам — она полагает скорее, что сможет решить свои проблемы только в тесной взаимосвязи с естественнонаучными и математическими исследованиями.

Наши размышления, таким образом, не могут быть «чисто философскими» — чтобы это ни означало — в существенной степени они являются междисциплинарными. На вопросы, которые поставлены философией, опять отвечает наука. Такие ответы покоятся на результатах физиологии, теории эволюции и исследованиях поведения, психологии, антропологии и языкознания, а также многих других исследовательских направлений. Они также должны быть соразмерны критериям современной теории науки. Из этого, однако, не следует, что теория познания должна отделиться от философии. Философия именно как метадисциплина берёт на себя совершенно новые задачи. Прежде всего, теория познания превращается в метатеорию par exellence, так как она исследует не мир, а наше знание о мире.

С учётом этого междисциплинарного характера, мы попытаемся здесь обосновать теоретико-познавательную позицию, которая взаимосогласована с наукой и позволяет дать современный ответ на теоретико-познавательные вопросы: гипотетический реализм (часть B). Анализ познавательного процесса, прежде всего восприятия, ведёт к центральному вопросу об основах и степени согласования познавательных и реальных категорий. Индуктивно вводя эволюционно ориентированный ответ, мы покажем, что эволюционная мысль продуктивна не только в биологии, но имеет универсальную значимость (часть C). Гипотетический реализм, эволюционная теория и современные физиологические и психологические исследования делают возможным, наконец, решение главного вопроса посредством эволюционной теории познания (часть D).

Хотя эта теория также не доказуема (как все теории) она может оцениваться по естественнонаучным критериям, в особенности, могут проверяться её следствия. Такие следствия исследуются в последних главах теории познания, где дан анализ языка и философии науки.

Центральное место в части B и F занимают теоретико-познавательные вопросы, в части C и D — биолого-психологические, в части E и H — теоретико-научные, в части G — философско-языковые. Лишь вводная часть A посвящена историко-философскому и историко-научному рассмотрению.

Герхард Фоллмер.