Коллектив авторов:
Апории дискурса

Предисловие редактора

Анализ дискурса предполагался основным в работе Центра методологии и этики науки, которым руководил А. П. Огурцов. После его ухода с заведования Центром это стало ядром исследований организованной им группы дискурс-анализа, а затем — работой сектора философских проблем гуманитарных и социальных наук. Первый сборник работ «Методология науки и дискурс-анализ» вышел в год смерти Александра Павловича в 2014 году; второй, — «Дискурс-анализ и дискурсивные практики» — в 2016 году. Представляемая сейчас книга — третья, в которой участвуют Светлана Сергеевна Неретина, Александр Павлович Огурцов, Николай Николаевич Мурзин и Константин Александрович Павлов-Пинус.

Глава «От апоретики и паранепротиворечивой логики к докладу и отчёту. Анализ современного дискурса» публикуется под двумя фамилиями — С. С. Неретиной и А. П. Огурцова: после смерти Александра Павловича остались заметки и проработанные вдвоём материалы. Предполагалось, что это будет называться «От апоретики до паранепротиворечивой логики: к истории дискурсивных методов». Но в процессе работы стало ясно, что одним переходом к паранепротиворечивости дискурса не обойтись, потому концепция несколько изменилась, но многое оказалось бы невозможным без твёрдой логики А. П. Огурцова. Разумеется, второй автор работы принимает на себя всю меру ответственности за публикацию.

Глава «Метафора и дискурс» А. П. Огурцова послужила основанием для многих его работ по этой теме, но в таком виде не публиковалась.

В главе «Неуязвимый дискурс» Н. Н. Мурзин, предлагая разделить понятия «дискурс», «дискурсивность» и «дискурсивное», понимает под дискурсивным традицию, связанную с рационалистической философией Нового времени; это характеристика эпистемологического подхода, противоположностью которой выступает понятие «интуитивного». Дискурсивность связана с экспортом понятий за пределы породивших их теорий и дисциплин, в которых они применяются. А дискурс — с его претензией на тотальное развёртывание — выражается в предельной вопросительности. Н. Н. Мурзин рассматривает проблемы историко-философского анализа дискурса как самостоятельно формирующиеся в теле истории и культуры концептуального субъекта, который постепенно подчиняет себе метафизически ориентированное мышление, побуждая его выстраивать законченные всеобъемлющие смысловые структуры, основанные на развёртывании его центральной идеи — так называемого «ядра» дискурса. Это ядро определяется как точка роста всей дискурсивности, относительно которой сам дискурс играет роль развёртываемой из неё логической экспликации заключённых в его «ядре» концептуальных возможностей. Внешнее, риторическое обрамление дискурса — сама дискурсивность — призвана служить своего рода «телом», обеспечивающим ядру известную аргументативную «неуязвимость». Нацеленность дискурса на абсолютное осуществление в теле реальности (как доминирующей и объясняющей эту реальность идеи) порождает также эффект его специфической «неуловимости», затруднительности его анализа с позиций неких «чистых», гомогенных определений. Дискурс всегда ускользает в двойственность, двусмысленность, прячется во всевозможных «переходах» между мыслью и действительностью, а потому является подлинным субъектом метафизики, рассматриваемой как совокупность тематизаций всяческой переходности.

К. А. Павлов-Пинус, подключаясь к дискуссиям, начатой в книге «Дискурс-анализ и дискурсивные практики», поставил вопрос о возможностях определения дискурса. В фокусе главы «Дискурс научности и научные дисциплины» — понятие научного дискурса. Проблема заключается в том, что дискурсивные особенности научных дисциплин сами по себе не являются чисто теоретическими компонентами, а выполняют иную, вне-теоретическую работу. Выявление дискурсивных особенностей «научного дискурса» проводится с помощью ряда оппозиций: различия между риторическим и теоретическим дискурсом, игровым и серьёзным дискурсом, а также различием между предметной и коммуникационной интенциональностью дискурсов.