Джон Сёрль:
Рациональность в действии

Предисловие редактора русского издания

Проблема рациональности и практического разума, то есть рациональности в действии, остаётся одной из ключевых для западноевропейской философии. Джон Сёрль, видный американский языковед и философ, в своей новой работе формулирует шесть постулатов так называемой «классической модели рациональности» и приводит аргументы, доказывающие их несостоятельность. Затем он представляет собственную теорию рациональности в действии.

Сёрль полагает, что лишь иррациональные действия обусловлены убеждениями и желаниями; к таким действиям относятся, к примеру, поступки человека, находящегося во власти навязчивой идеи или неодолимой зависимости. В большинстве же случаев нашей рациональной деятельности налицо разрыв между мотивирующим желанием и реальным принятием решений. Этому разрыву мы обязаны наличием у нас «свободой воли». Согласно представлениям Сёрля, всякая рациональная деятельность предполагает наличие свободы воли, поскольку рациональность возможна лишь там, где действующее лицо может из ряда вариантов поведения, как рациональных, так и иррациональных, выбирать один.

В отличие от большинства философских трудов в книге «Рациональность в действии» автор применяет предлагаемые им концепции к ситуациям повседневной жизни. Так, он доказывает, вопреки многим философским теориям, что слабость воли — это весьма распространённое явление. Кроме того, он раскрывает абсурдность утверждения о том, что рациональное принятие решений всегда основывается на стройном наборе желаний. Зачастую, полагает Сёрль, принятие рациональных решений сводится к выбору между противоречащими друг другу желаниями. По мнению автора, человека отличает от животных способность к действиям, рационально мотивированным независимыми от желания основаниями. Распространяя теорию рациональности на «личность» (self) и критикуя выдвинутую Д. Юмом концепцию личности, Д. Сёрль раскрывает, каким образом рациональное волеизъявление связано с понятием «неустранимой», то есть неюмовскои личности. Учёный также создаёт концепцию взаимосвязи свободы воли с деятельностью человеческого мозга.

Предисловие автора

Эта книга представляет собой исследование в рамках традиции философских взглядов на рациональность и попытку уточнить доминирующую точку зрения в этой традиции.

Иногда я работаю лучше, если могу противопоставить свою точку зрения мнениям оппонентов. Философия часто развивается в дебатах. Здесь я полемизирую с концепцией рациональности, на которой сам учился и которая, по-моему убеждению, является доминирующей в нашей интеллектуальной культуре. Я называю её, думаю, вполне оправданно, «классической моделью».

Критикуя «классическую модель», я критикую очень влиятельную традицию в западной философии. В этой книге я указываю на некоторые узкие места этой модели и пытаюсь их преодолеть. Но может показаться неправомерным нападать на модель рациональности, которая во многих отношениях является правильной и подчёркивает роль рациональности и интеллекта в принятии решений и в жизни вообще, тогда как сама идея рациональности систематически подвергается нападкам. Различные адепты релятивизма нападали на идей рациональности как таковую, иногда под ярлыком постмодернизма. Рациональность в них представляется чем-то сущностно гнетущим и подавляющим, деспотическим и так далее.

Почему я критикую вполне приемлемую теорию рациональности, когда сама рациональность подвергается нападкам? Как и всех, меня пугают эти нападки, но я не уделяю им большого внимания, поскольку не верю, что они могут стать вразумительными. Например, иногда меня спрашивают: «Каковы ваши аргументы в пользу рациональности?» Бессмысленный вопрос, поскольку само понятие «аргумент» предполагает наличие стандартов рациональности. Эта книга написана не в защиту рациональности, поскольку идея «защиты» в форме аргументов, доводов и так далее предполагает в себе ограничения рациональности, так что в ней вообще нет смысла. Ограничения рациональности универсальны и встроены в структуру разума и языка, в частности, в структуры интенциональности и речевых актов. Можно описать функционирование этих ограничений, как я пытаюсь сделать здесь, и можно критиковать другие подобные описания, что я также делаю, но рациональность как таковая ни требует, ни даже допускает обоснования, поскольку любые мысль и язык и, следовательно, рассуждение предполагают наличие рациональности. Можно спорить о теориях рациональности, но нельзя подвергать сомнению её существование.

Эта книга представляет собой исследование традиции философских взглядов на рациональность и попытку уточнить доминирующую точку зрения в этой традиции.

В отзывах на публичные лекции по этим вопросам я обнаружил две устойчивые ошибки, которые делали люди в отношении того, что можно ожидать от теории рациональности, и я хочу искоренить эти ошибки в зародыше. Во-первых, многие верят, что теория рациональности должна обеспечить их алгоритмом рационального принятия решений. Они считают, что не стоит платить деньги за книгу о рациональности, если она не предлагает им конкретного метода для принятия решений: нужно ли разводиться с супругом или супругой, какие инвестиции сделать на фондовом рынке и за какого кандидата голосовать на следующих выборах. В силу оснований, существующих внутри проводимого мной анализа, ни одна теория рациональности не может дать алгоритма для принятия правильных решений. Цель такой теории не в том, чтобы сказать вам, как разрешить трудную проблему, а чтобы объяснить определённые структурные свойства рационального принятия решений. Как теория истинности не даёт алгоритма для определения того, какие высказывания являются истинными, так и теория рациональности не даёт алгоритма для принятия большинства рациональных решений.

Второе ошибочное мнение в отношении рациональности состоит в том, что если бы стандарты рациональности были универсальными и если бы все люди действовали рационально, то не существовало бы споров. Вследствие этого принято считать, что постоянство противоречий среди хорошо информированных и рациональных людей говорит о том, что рациональность привязана каким-то образом к культурам и отдельным людям. Но всё это ошибочно. Стандарты рациональности, как и стандарты истинности, вполне применимы ко всем людям и культурам. Но при универсальных стандартах рациональности и рационального мышления есть возможность возникновения крупных противоречий; это даже неизбежно. Пусть существуют обоснованные и принятые стандарты рациональности, люди, действующие полностью рациональным образом, владеющие полной информацией; всё равно рациональные противоречия появятся — поскольку, например, рационально действующие субъекты часто имеют различные и противоречивые ценности и интересы, тем не менее одинаково приемлемые с рациональной точки зрения. Одна из наиболее глубоких ошибок состоит в той позиции, что неразрешимые конфликты являются знаком того, что кто-то, должно быть, ведёт себя иррационально, и под вопрос ставится сама рациональность.

Благодарности

Поль Валери как-то сказал, что поэму никогда не заканчивают, её оставляют в отчаянии. То же самое можно сказать и о некоторых философских работах. Неоднократно после того, как я заканчивал мои книги и отправлял их издателю, у меня было такое чувство: «Если бы я только мог переписать эту книгу с самого начала, она бы вышла такой, какой нужно!» Книгу, которую вы держите в руках, я действительно переписал заново. Несколько лет назад я завершил первоначальный вариант, его приняли к печати, но затем я решил все переделать. Некоторые главы я исключил, некоторые добавил и кое-какие переписал. Но теперь, когда моя книга идёт к издателю, у меня снова появляется это чувство: «Если бы я только мог переписать книгу сначала…»

Отчасти благодаря этой продолжительной истории я смог получить больше полезных комментариев, чем обычно, и я даже больше обычного обязан в этом моим ученикам и другим критикам. Материал данной книги обсуждался на моих семинарах в Беркли и в лекциях в Северной Америке, странах Европы, Южной Америки и Азии. Он был предметом обсуждения на симпозиуме в рамках Витгенштейновской конференции в Кирхберге (Австрия) в 2000 году, и четыре главы были представлены на чтениях в Париже и в Сеуле. Более ранний вариант этой работы, в который входила большая часть первых семи глав, получил в Испании премию Ховельяноса и был издан на испанском языке под названием Razones Para Actuar издательством «Нобель» в 2000 году.

Особую признательность я выражаю моему испанскому переводчику Луису Вальдесу. Работа над этой темой началась более пятнадцати лет назад, когда Майкл Бретман пригласил меня выступить на конференции по практическому разуму. Я в долгу перед Майклом и другими участниками конференции за их ценные замечания. Большое спасибо Крису Кауэллу за подготовку алфавитного указателя и всем, кто прочитал эту работу и откликнулся на нее: Роберту Ауди, Гвидо Баччагалуппи, Берит Брогорд-Педерсен, Уинстону Чонгу, Алану Коуду, Будвижну де Брену, Дженнифер Хью-дин, Кристине Корсгорд, Джозефу Муралю, Томасу Нагелю, Джессике Сэмьюэльс, Барри Смиту, Мэриэм Тэлос, Бернарду Уильямсу, Лео Зэйберту и более всего моей жене Дагмар Сёрль, которой я посвятил эту книгу.