Валентин Германович Попов:
Логика и реальность. Логико-философские очерки

Предисловие автора

Эта книга возникла в результате размышлений над вопросами: «Что есть реальность?» и «Что есть логика?» На первый взгляд вопрос о реальности может показаться странным. В самом деле, реальность рек, полей и лесов очевидна, а в последнее столетие столь же очевидной стала и реальность бесчисленных двигателей, машин и аппаратов. Именно реальность, с различными видами которой мы взаимодействуем посредством наших органов чувств или с помощью приборов, и формирует в нашем сознании уверенность в том, что объективное существование мира — не просто удобная спекулятивная гипотеза, но фундаментальный факт, который мы можем использовать в качестве аксиомы для получения более детальных знаний о мире.

Первым, кому удалось заметить эту неоспоримую взаимосвязь, а также сформулировать и первую истину мышления — Единое, был Парменид из Элей (родился около 540 года до новой эры) В своём главном сочинении — философской поэме «О природе» — он говорит: «Можно лишь то говорить и мыслить, что есть; бытие ведь Есть, а ничто не есть: прошу тебя это обдумать» ¹.

Эта абсолютная логическая категория содержательного мышления (в современных терминах — «объект», «мир», «действительность»), а также непосредственно из неё вытекающие законы сохранения, один из которых составляет сущность всякого логического рассуждения в форме закона тождества, и определяет в первую очередь структуру всех языков — от повседневного до специальных. Эту идею в предлагаемых здесь очерках автор попытался выразить настолько доступно, насколько этого возможно достичь средствами естественного языка, и настолько полно, насколько позволяет объём книги. Следуя Пармениду, можно сказать, что логика и реальность объединяются в слове, ибо только средствами содержательного (не символического) языка как материального носителя наших мыслей возможно функционально отобразить определённый вид реальности мышлением одного человека.

Сохранить же взаимно-однозначное соответствие между формой (звуком) и содержанием слов (смыслом) в процессе рассуждения, то есть сохранить истину, возможно только при строгом соблюдении закона тождества.

Редукция семантики к синтаксису (содержания к форме), применяемая в символических моделях логики, приводит и к так называемому «символическому мышлению», принципиальное отличие которого от содержательного состоит в его многозначности (герменевтичности), что, естественно, ведёт к нарушению функционального соответствия между словом и вещью, которая всегда подразумевается логическим мышлением (в силу его природы) «позади» каждого слова. Если коммуникатор абстрагирует значения слов до отвлечённых понятий, что свойственно «чистым» математикам, философам и поэтам-символистам, то каждый воспринимающий (читатель, слушатель) такого рода сообщения вынужден вкладывать в каждое слово-символ собственный субъективный смысл (интерпретировать символ), ибо наше мышление, законом которого есть логика, не приемлет пустых слов. И стремление к так называемой «высшей форме обобщения» незаметно превращается в свою противоположность — субъективизм.

Автор хотел бы специально отметить, сколь многим он обязан общению с Я. Г. Клюшиным, президентом Международного клуба учёных, любезно согласившимся прочесть рукопись. Все его замечания были учтены при окончательном редактировании книги. Автор выражает благодарность профессору Э. Н. Береславскому, заведующему кафедрой прикладной математики Академии Гражданской авиации, прочитавшему рукопись и принявшему участие в дискуссиях по улучшению её качества.

Валентин Германович Попов.