Всё, что мы знаем ныне о мышлении, достигнуто на относительно узких, дисциплинарных путях. Примечательно здесь то, что свои начальные стадии они пережили в лоне философии. Казалось бы, налицо парадоксальная ситуация — философия всегда претендовала на универсальность и Древняя философия становилась в синкретичных формах, где собственно философские учения переплетались с возникающими научными подходами. Среди последних можно выделить логику и психологию, которые развивались внутри спекулятивных доктрин, и их неявная дисциплинарность существенно влияла на философские трактовки мышления. Доминирование в них логико-психологических аспектов объясняется ещё тем, что это содержание фиксировало относительно простые стороны работы интеллекта. Рано сложившаяся теоретическая геометрия стала незаменимой моделью для осмысления типичных ходов дедуктивного силлогизма. В учениях Платона и Аристотеля уже содержались идеи технологической интерпретации мышления, но их разработка была законсервирована рядом факторов. Главным из них было то, что до второй половины XIX века изучение феномена проблемности и когнитивной инструментальности сдерживалось относительно низким уровнем понимания сознания. Известно, что в Новое время субъективность и её формы преимущественно оценивались как негативные для познания факторы. Начиная с философии И. Канта, установился процесс реабилитации активности чувственности и интеллекта. На рубеже На современном этапе актуализировалась задача философского осмысления всего многообразия научных и эпистемологических подходов к мышлению. Необходимость такого исследования диктуется потребностью выработки объединяющей стратегии, которая могла бы вписать модель мышления в сложный и разноплановый контекст сознания. Мы уверены, что такими возможностями обладает технологическая парадигма. Её ключевая идея сводится к тому, что клеточкой интеллектуального роста является акт, где знание структурируется в «предмет-проблему» | |
Оглавление | |
|---|---|
| |