Георгий Петрович Щедровицкий:
Путеводитель по методологии организации, руководства и управления.
Раздел 20. Принцип искусственного и естественного

Мы с вами всё время пользуемся этим принципом. Он может непосредственно выводиться из предыдущего: из принципа двойного знания. Что делается в этом «двойном» принципе, в содержательном подходе? Вот я нечто освоил, значит, привёл к некоторому знаемому мной образцу, может быть, инженерному, и я теперь объект вижу через другой объект, через эталон. Тогда я говорю: этот объект такой же, как эталон, но он же другой объект, не такой. Я его уже искусственно, технически освоил, но он же ещё существует как естественный. Я теперь могу сделать следующий шаг: вычерпать его «натуральное» содержание. Вот в чём принцип искусственного и естественного.

Человек наложил свою деятельностную печать на весь окружающий его материал. Всё, что мы делаем, есть реализация этой идеологии.

Структура и организованность

Давайте разберёмся, что это такое — структура и организованность.

Представим себе, что у нас есть деревянная рамочка и три шарика, которые скреплены между собой пружинками, а кроме того, они ещё растянуты на пружинках, прикрепляющих их к рамочке. Почему я называю такую вещь «структурой»? Если вырвать один из этих шариков, то динамическое равновесие, которое здесь установилось, сразу нарушится. Как только я выну шарик, все остальные сдвинутся, и я получу совершенно другую структуру, соответствующую другому состоянию динамического равновесия.

Другой пример. Представьте себе деревяшку, в которой выдолблены дырочки для шариков, и шарики там лежат. И вот я один из этих шариков вынимаю. Целое изменилось, потому что я шарик вынул. Но произойдёт ли изменение в положении других шариков? Никаких изменений.

Первый пример — это пример структуры, второй — организованности. Но теперь нам нужно извлечь признаки, свойства. Я говорю: и организованность, и структура суть некие целостности. Вводя эти три шарика, я специально отождествил и структуру и организованность по характеру и числу элементов. Чем же они отличались друг от друга?

В первом случае была некая конфигурация связей, структура. Это значит, что, если я одну из связей нарушу, автоматически меняются все остальные. Значит, структура есть целостность сама по себе; сама структура и есть целостность, и она уникальна. Структура неразложима на части — процедура разложения вообще не может к ней применяться. Это «убийство», разрушение, уничтожение структуры.

Теперь мы переходим к организованности. Здесь тоже — целостность. Но эта целостность имеет малое отношение к связям. Так что здесь очень интересен вопрос, что же это за целостность. В первом случае целостность принадлежала связям и структуре. А во втором она не принадлежит связям и структуре. Я сказал бы, что в организованности связей нет. Могу ли я делить её на части? Могу. Организованность делится на части. Она разрезается и собирается. Но шарики в организованности лежат на строго определённых местах. Итак, места в организованности есть, но только эти места как бы «не доходят» до самих элементиков — шариков в нашем случае. Они безразличны к наполнениям. Значит, — организованность безразлична к наполнениям мест. Мы получаем конкретизацию разложения: организованность может просто резаться, делиться на части, а может разбираться особым образом.

Теперь два следующих важных понятия: связи и отношения. Рассмотрим пример. Я говорю: Пётр I выше Наполеона, длиннее. Скажите, между Петром и Наполеоном были какие-нибудь связи? Никаких. Значит, когда я говорю «выше», — это не связь, это отношение. Отношения входят в умозаключения и характеризуются признаком транзитивности, переходности. Пётр I выше Наполеона, Наполеон выше карлика — Пётр выше карлика. А если я говорю, что я люблю Петра, а Пётр любит Сидора, то это совсем не значит, что я люблю Сидора. Связи в принципе не транзитивны.

В организованности с шариками есть чёткие отношения — отношения упорядоченности, расположения. Расположение в этом смысле не есть связь или структура, структура связей. Это есть определённая совокупность отношений. Я теперь могу сказать жёстче: организованность фиксирует отношения между элементами. Структура в противоположность этому является структурой связей.

И ещё два понятия я введу: «организованная структура» и «структурированная организация», или «структурированная организованность». Начну с последнего. Представьте себе, что в доске есть ямочки, ячейки, а кроме того, шарики связаны пружинками. Если я теперь выну один из шариков, то непонятно, что будет происходить. Организация будет держать шарики на месте, а пружинки будут тянуть их в разные стороны, вырывать их из их мест. И победит тот, кто сильнее. Можно ещё представить себе, что в доске не ячейки, а желобки, так что организованность не только держит, но и задаёт возможные варианты в отношениях между шариками. А структура держит их в определённом положении. Трудно сказать, что здесь организованная структура или структурированная организованность. Но важно, что между ними начинается расхождение.

Реально мы всегда имеем дело с организованными структурами и структурированными организованностями. Разница между тем и другим в том, в какой последовательности что на что накладывается. Мы можем организовывать существующие, сложившиеся структуры — ведь реально структуры соответствуют процессам, а можем дополнительно структурировать существующие организованности.

Итак, основная работа организатора и управляющего — одна из основных работ — в этом и состоит. Он организует и организационно закрепляет через совокупность отношений сложившиеся структуры либо вводит в сложившиеся организованности новые структуры. При этом он каждый раз имеет в виду обеспечение тех или иных процессов. И ему и структуры, и организованности надо проецировать на процессы.

Категориальный анализ

Хочешь разобраться в том, что такое «система», начни с анализа знаковой формы, восстанови объект, к которому она относится, операции и затем выйди к набору понятий, обслуживающих данную категорию.

Выход к содержанию. Системная математика

Таким образом, получается, что схема выводит нас не к одному объекту, как это получалось при формальной работе, формальной онтологизации, а к четырём типам разных содержаний, каждому из которых мы придаём объективный статус. Мы говорим, что и процессы, и функциональные структуры, и организованности материала, и материал существуют объективно.

Когда мы это поняли, то мы фиксируем то странное на первый взгляд обстоятельство, что эти четыре разных содержания выражаются в одной схеме. Но вообще-то это тоже понятно. Я вам рассказывал о функции знаковых выражений вообще и говорил, что именно знаковые формы заранее связывают в одно целое наши операции и действия с объектом. Поэтому не случайно мы в одной знаковой форме выражаем четыре разных содержания. Мы их таким образом стягиваем в одно целое, получаем как бы один объект. Это соответствует практике нашей работы. Все объекты, с которыми мы имеем дело, скажем, в оргуправленческой работе, — это всегда сложные объекты, имеющие процессуальный план, план функциональных структур, план организованностей материала и план собственно материала.

Но поскольку это разные типы содержания, постольку, говорим мы, для каждого из них нужны свой язык и свои схемы. Должен быть язык–1 для процессов, в этом языке будут строиться схемы процессов; должен быть язык–2, в котором будут строиться схемы функциональных структур; язык–3 для схем организации материала и, наконец, язык–4, в котором фиксируются схемы самого материала как объекта. И мы с вами фиксировали то важное обстоятельство, что системно наш объект будет представлен лишь в том случае, если все эти схемы будут определённым образом увязаны и соотнесены друг с другом.

Только тогда мы будем иметь дело с реальной объективной системой, где процессы соответствуют функциональной структуре, функциональная структура — организованностям материала и сам материал соответствует всему этому. Тогда у нас будет живой, реальный объект — неважно, природный или деятельностный: организационно-управленческий и так далее.

Сочленяющие смысловые таблицы

Итак, мы с вами выделили эти два узловых момента: функциональные структуры и организованности материала. И я начал их обсуждать на модельках. Это важно, поскольку дальше я применю другой метод — так называемых смысловых, сочленяющих таблиц, но пока я начал работать на модельках и стал показывать разницу между функциональными структурами и организованностями материала. И при этом тоже применял особый приём, а именно ставил вопрос: как функциональные структуры организуются, а организованности функционально структурируются?

При этом я решаю одну основную проблему. Мы уже отметили, что система будет объектом, когда все слои у нас будут связаны друг с другом, когда мы процессы соотнесём с функциональными структурами, функциональные структуры с организованностями. Если мы это сделаем, у нас получится системное представление объекта. А иначе у нас будет куча разрозненных проекций и планов. Нам надо их связать, понять, как одно соотносится с другим.

Итак, я начинаю сочленять. Процессы — что с ними может быть? Они могут структурироваться, организовываться, материализовываться. Материя, или материал, — что с ним может происходить? Он может организовываться, структурироваться и процессуализироваться. Как это происходит? Я даю серию примеров для того, чтобы пояснить эти различения.

Организация процесса

Первый пример: организация процесса. Я у себя дома, на улице Обручева, постоянно наблюдаю одну и ту же картину, которую можно назвать войной архитекторов и районной администрации с жителями города. Рядом с домом, где я живу, — торговый центр. Естественно, что все жители дома выходят из подъезда и прямо идут в магазин. Но почему-то на их пути обязательно должен быть газон. Асфальтированная дорожка — в обход, а прямо пройти нельзя. Жители протаптывают по газону дорожку, её регулярно перекапывают, по распоряжению администрации ставится проволока и так далее.

Интересно, как организовано пространство. Когда мы кладём асфальт, то мы определённым образом организуем процессы, канализируем, направляем их. Англичане делают так: они сажают газон в парках, люди ходят, протаптывают дорожки, потом через некоторое время протоптанную дорожку асфальтируют. Что здесь происходит? Я описал бы это так: сначала дают возможность процессуализировать материал, образуются естественные дорожки, после этого их организуют асфальтом. У нас же сначала организуется пространство, исходя из идей симметрии и ещё каких-то абстрактных принципов, а потом начинается борьба этой организации с соответствующим процессом.

Функциональная структуризация

Следующий пример. Представьте себе, что передо мной множество точек. Что это — структура или организованность материала? Непонятно. А теперь представьте себе, что я даю задание подсчитать, сколько здесь точек. И вот поскольку подсчитывающий должен осуществить определённый процесс, он начинает функционально структурировать это «нечто», тем самым показывая, что это есть определённая организованность материала.

Материалом здесь являются точки, и они определённым образом упорядочены, организованы. Но оказывается, что люди в зависимости от того, каким способом они будут их считать, создают разные функциональные организации. Давайте посмотрим, какие здесь могут быть организации. Если вы считаете по одной, таким вот скучным способом, нужна вам какая-то функциональная организованность? Я бы сказал, что тоже нужна, но она незаметна (схема 28). Но можно пойти разными путями в подсчёте, и вы начинаете структурировать это множество. Более сообразительные работают так: они выделяют здесь один квадратик, здесь — другой, подсчитывают — шесть на шесть и пять на пять. Произошла функциональная структуризация. В этом множестве были выделены два квадрата (схема 29).

А студенты мехмата работали совершенно иначе. Они знают более сложные формулы, они применяли прогрессии.

Получается, что каждый раз способ нашего движения, с одной стороны, производит функциональную структуризацию, а с другой — предполагает функциональную структуризацию. Мы здесь, следовательно, идём от процесса к функциональной структуре, а функциональная структура осуществляет группировку различных элементов материала.

Давайте попробуем перенести эти представления на некоторые случаи нашей жизни. Скажем, чем отличается хороший шахматист от плохого? И перед тем, и перед другим стоит доска с определённой конфигурацией шахматных фигур. Но при этом хороший шахматист видит там массу функциональных структур, а плохой — очень мало, только самые банальные.

Чем отличается хороший полководец от плохого? Тем, что при том же самом расположении подразделений он видит различные функциональные структуризации. Чем отличается хороший организатор строительства от плохого? Тем, что он на участке, на площадке, при одном и том же расположении механизмов и при имеющихся у него резервах, может моментально представить себе множество разнообразных функциональных структуризации и построить множество разных планов ведения работ.

А пока я сделаю такой вывод: функциональная структуризация есть один из наиболее важных моментов организационно-управленческой работы, в особенности когда мы имеем дело с меняющимися ситуациями.

И точно так же при решении проблем и задач умение правильно функционально структурировать становится основным качеством. Чем отличается тот, кто умеет решать сложные геометрические задачи? Вопрос всегда в том, как решающий увидит исходный материал задачи: то ли как совокупность треугольников, то ли как внутренние рамочные конструкции, или ещё как-то. Он каждый раз производит определённую функциональную структуризацию, вынимая и вставляя элементы.

Продолжая эту линию, я говорю: умение решать сложные проблемы и задачи зависит в первую очередь от умения применять функциональную структуризацию.

Понятие полисистемы

Как только мы переходим к полисистеме, круг методологических проблем невероятно усложняется, потому что у нас оказывается много процессов, причём странных процессов.

Представьте себе жизнь на льдине. Выстроили палатки, проводят там какие-то метеорологические исследования. А льдина дрейфует. Кроме того, там идут свои процессы: она начинает таять, трескаться, одни куски наползают на другие и тому подобное. И у нас возникает неимоверное количество вот таких четырёх-плановых системок, которые теперь ещё удивительным образом состыкованы друг с другом и друг на друга всё время влияют. И я начинаю разбирать некие типы стыковки их друг с другом.

Вот мы имеем два процесса, две функциональные структуры на одном материале. Это предполагает вкладывание организованностей друг в друга. Теперь представьте себе, что организованность, которую я ввёл, начинает жить, появился новый процесс — её процесс. Значит, эти две состыкованные моносистемы оказываются вовлечёнными в третью системную жизнь. Например, происходит старение человеческого материала, как в примере с издательством. И в этот процесс теперь включается вся эта сложнейшая организация, системно нами представленная. Теперь и линейные процессы, и функциональные процессы, говоря в терминах примера, начинают «стареть». Значимость их теряется.

Вот пришёл новый начальник, что-то резко сказал, резко кого-то обругал. Это имеет огромное значение. Допустим, он и дальше применяет эту технику работы: обругал ещё кого-то, ещё кого-то. Что происходит? Ругань перестаёт иметь значение: произошёл процесс старения.

Вот теперь — моя основная мысль, прошу вас приготовиться, чтобы её уловить. До сих пор я всё время обсуждал вопрос, что представляет собой система как таковая, моносистема, какие тут варианты и так далее. Теперь я всё это оборачиваю.

Варианты-то вы применяете, случаи раскладываете и выбираете из них — это всё здорово, и я это оставляю в стороне. Тайна — тайна системного анализа — не в том, чтобы иметь все эти варианты системного представления, а в том, чтобы ответить на вопрос: вот оно, моё строительство — так в виде какой полисистемы, с какими завязками, «зашнуровками» одних систем на другие я его представлю?

Представьте себе, что я обратился к вам с такой просьбой: нарисуйте системный образ вашего строительства. Ответьте на вопросы: сколько моносистем? какие вы учитываете? как эти моносистемы друг с другом состыкованы? Иначе: сколько там будет основных процессов, которые вы учитываете?

«Оестествление» организации и руководства

Мы привыкли свою оргуправленческую работу рассматривать как поддержание стабильного процесса. Но если вы рассматриваете оргуправленческую работу не как нормальный рабочий процесс, то тогда здесь нет сбалансированных механизмов, нормальных. Вам приходится, как организатору, руководителю и управляющему, всё время поддерживать этот баланс за счёт оргуправленческой деятельности. Вам передохнуть некогда. Практически мы все — мы не раз к этому обращались — работаем в этом режиме. Хотя, наверное, работать надо в других режимах, когда весь процесс вами так устроен, что вы сидите и только в потолок поплёвываете. Но это совершенно разные стратегии.

Есть два процесса: один — технологический, другой — процесс работ. И мы вроде бы организовали систему управления этими процессами. Мы создали систему руководства, и через руководство появляется управление. Мы туда заложили свою естественную жизнь, свои диссонансы. Теперь наша система — это не технологическая система и система работ, а всё это плюс ещё оестествлённая, начавшая жить своей жизнью система организации.

Вводили мы её как инструмент, но инструмент зажил собственной жизнью. Он оказался сложным, противоречивым, там возникли свои процессы. Теперь мы не занимаемся уже обеспечением основного технологического процесса. Мы теперь дёргаемся по поводу системы организации и руководства, которая живёт собственной жизнью, следовательно, выкидывает фортели.