|
В этом разделе представлен корпус документов, с помощью которых опытный тренер может выстроить систему тренировок способностей к интеллектуальным работам. Сюда входят вопросники, диагностики, системы знаний, понятия и категории, предписания к размышлению и действию, разборки отдельных ситуаций и случаев исполнения сложных работ, требующих интеллектуального оснащения. Корпус подобных устройств и инструментов мы называем антропотехникой. Проблема выделения и компактной «упаковки» опыта предшествующих поколений издревле волнует активное меньшинство человечества. Мы не претендуем на глубокие исторические реконструкции, ибо они принципиально «уплощают» историю в соответствии с принятой автором реконструкции схемой, но отдельные примеры — иллюстрации из работ великих схематизаторов прошлого — будем использовать по мере необходимости. Среди них работы Мишеля Монтеня (1533–1592), Яна Амоса Коменского (1592–1670), Рене Декарта (1596–1650) и другие (см. библиографический список). Работа интеллекта в современном мире сместилась в достаточно узкую область применения — она обслуживает практику организаторской деятельности. В силу этого тренировка интеллекта необходима тем, кто осваивает управленческую позицию. Персонажи — группы, из которых рекрутируется управленческая позиция, могут быть обозначены как:
Методологическая позиция — инструмент антропотехникаПринципы самоорганизации методологической позиции:
В центре схемы изображена раздвоенная фигурка, левой части которой приписывается методологическое мышление, а правой — методологическая рефлексия. Эта графика указывает для рефлексии форму организации, а для мышления — материал, в котором оно может осуществляться. (Рисование на схемах фигурок-позиционеров означает простую процедуру — различение разных способов мысли и действия и их отчуждение от размышляющего у доски или пишущего текст). Методологическая позиция действует в пространстве, организованном в структуру из трёх мест. В нижнем правом углу обозначено место практик. Это означает, что обсуждаемая позиция не может быть оторвана от определённого вида практики, а деятельность, не имеющая пристроенной или надстроенной методологической позиции, в свою очередь, не может быть названа практикой. В истории методологии на месте практик побывали логика, психология, педагогика, естественные науки, лингвистика, семиотика, проектирование, оргуправление, финансы и так далее. Любая практика может складываться только в условиях активной эксплуатации методологической позиции. Нововведения в сферах мыследеятельности (МД) появляются вследствие методологической работы и мыслительного конструирования новой схемы идеального объекта. Это место обозначено в верхнем правом углу схемы. Здесь уместно задать вопрос: бывают ли неметодологическая рефлексия и неметодологическое мышление? Да, конечно. Рефлексия может оформляться и в схемах интроспекции, и в социально-коммунальных схемах. Известны такие казусы, как «рефлексивная свеча» («возгонка»), и много других чудес. Методолог верит в чудеса, но рефлексию стремится оформлять мыслительно-конструктивно. Однако и конструктивная работа мысли может развёртываться не в материале рефлексии, а, например, в материале знаковых форм (чистое мышление). Как тренировочное упражнение это полезно и здорово, а иногда даже удаётся создать Методологическая рефлексия работает по принципу «прихватывания» определённой формы: категорий, план-карт работ, понятий и других логически и пространственно проработанных схем. Поставщиком-снабженцем этих форм-схем выступают методологическое мышление, а также музей схем СМД-методологии (на схеме 6 — слева). Ну а если принять весьма правдоподобное утверждение о том, что корпус постоянно пополняемых представлений СМД-методологии есть особая упаковка материала культуры, то можно говорить об изоморфности этого музея миру содержания (по К. Попперу) или миру идей (по Платону). Методологическая формация мышленияМетодологическое мышление, функционально и организационно-практически связанное с методологической рефлексией, претендует на аккумуляцию, систематизацию, схематизацию и регулярное употребление в практических делах всех исторически сложившихся форм человеческой мысли: мифологических, философских, конструктивно-технических, научных, инженерных, проектных, управленческих. В силу этого оно не может быть оформлено и закреплено как научный предмет, социальный институт, профессия или сфера деятельности. Попытка такого оформления будет означать его смерть. Единственная из известных приемлемых форм для обозначения такого феномена — формация мышления (поиск более адекватной формы — дело истории). Что есть методологическая формация мышления? Уже Аристотель попытался выделить самые общие формы организации мысли — категории. Подобную работу осуществляли И. Кант и другие мыслители. В ММК разработана категория-система, как снимающая и организующая целое «семейство» категорий. Данная разработка позволяет методологическому мышлению покинуть материнское лоно философии и складывать новые практики непосредственно вокруг категориальных форм мысли. Это и есть отличительная особенность методологической формации мышления по отношению к философской, научной, религиозной и другим. Занятия методологией есть практическое искусство, и подпадают они под общее понятие ремесло. Искусство методолога-ремесленника не может быть вписано в рамки профессионализма, ибо он постоянно меняет себя — меняет, не только двигаясь в мысли по разным рабочим позициям, но и перекладывая на себя всё новые техники понимания, размышления и действования. Если и ставить задачу подготовки методологов, то открывать для этого можно только ремесленное училище. Между мышлением, которое творит новые схемы, и рефлексией, которая надстроена над практикой (выступает для мыслящего в функции исполнительской машины), постоянно существует конфликт. Мышление может двигаться в своём пространстве свободно относительно рефлексии. Как говорится в русских сказках, самое быстрое на свете — это мысль, и «намыслить» можно всё, что угодно. А вот у рефлексии, привязанной к практике, всегда есть ситуация, конкретные ресурсы, конкретные люди, которых нельзя просто уволить и ещё труднее подготовить. Деятельность должна воспроизводиться, и это создаёт нормальные условия для существования. А к мышлению требования принципиально иные. Оно может иногда случаться за счёт титанических усилий специально подготовленных людей. Оно случается, вспыхивает, но не транслируется и не воспроизводится, а развёртывается и умирает в схемах понятий, план-карт организации действия, систем знания. Интеллект — мастерская антропотехникаИнтеллект есть свойство образованного человека, и тот, кто получил образование, обязан его демонстрировать. Именно поэтому образованных людей иногда обозначают понятием интеллектуал. Интеллект — это то, что движет миром и людьми. Философы обсуждают эту тему практически с момента возникновения философии. В Античности ум (греч. — nus) понимался как один из элементов природы. Ум был естеством. Древние космогонии и ранние эпические произведения греков говорили об уме как об одной из ипостасей мироздания. Наиболее выразительную форму это учение нашло у орфиков, которые считали природу проникнутой умом. Орфизм боготворил мыслящую природу и установил ряд культов для поклонения ей. Аристотель говорил о чистом космическом уме — перводвигателе — и его самосозерцании, в силу которого он выступает одновременно и субъектом и объектом и содержит в себе свою собственную умственную материю. В неоплатонизме, во времена упадка античного мира, представление об уме как об одной из ипостасей мироздания удерживало систематическую и конструктивную форму. Ум для неоплатоников тоже лежит вне человека. Глава и основатель этой школы римский философ Плотин говорит о нём как о второй ипостаси мироздания. («Единое», первая ипостась мироздания у неоплатоников, переполняясь самим собой, требует перехода в иное, а поскольку оно остаётся постоянным и не убывает, иное только отражает его, то есть является «видом», или «умом», который, в свою очередь, становится «умопостигаемым космосом», отражающим в себе, как в зеркале, «единое».) Раннехристианская апологетика и патристика (Тертуллиан, Св. Августин) критикуют толкование ума как внеположенного предмета. Для них это есть реликт языческого фетишизма. Христианское мировоззрение сводит всё сущее в субъект, в страдальческое «Я» человека. В становящейся христианской метафизике (учение о троичности) ум не находит себе места. Ни одно из лиц Святой Троицы умом не является и уму непричастно. Для христианина гораздо важнее душа, чем ум. Ум не может помочь христианину в спасении души, главной доминанты христианской морали. Это есть основа христианского спиритуализма, ставящего духовность и нравственную чистоту выше других человеческих добродетелей. В схоластической теологии и философии Средневековья (Фома Аквинский, Ансельм Кентерберийский) ум (intellectus) есть инструмент познания. В рисуемых средневековыми схоластами и мистиками картинах мира у ума нет собственного места, он не представляет собственной ценности, а лишь служит познанию мира под строгим надзором догматического богословия. Философы Нового времени (Ф. Бэкон, Г. В. Лейбниц, Дж. Локк) начинают рассуждать об уме как о самостоятельной сущности. Лейбниц вводит в культуру понятие «апперцепция», а совместно с Локком — «рефлексия». В немецкой классической философии ум становится вещью в себе (Ding am Sich). У И. Канта он является самодовлеющей силой — природы для Канта не существует, а есть лишь формы и способы познания. Бытие есть предлог для разворачивания познавательных форм и методов. Оставаясь до конца непознанной, природа выступает в качестве недосягаемого горизонта для познающего. И. Г. Фихте вводит учение об интеллектуальном созерцании (intellectuelle Anschanung), которое представляет собой «сверхопытное и вместе с тем содержательное познание ума о самом себе». Философы различных школ и направлений весьма неоднозначно понимают интеллект, но общим местом для всех является желание вынести его за пределы человека и сделать предметом спекулятивной философии. Все без исключения окрашивают интеллект в трансцендентальные тона, окутывают его мистическим флером. Я опираюсь на разработки теории мышления и представления об интеллекте, которые были сделаны в Советском Союзе, в московском методологическом кружке. Методологи ММК ввели ряд новых понятий по сравнению со всей предыдущей историей мысли. И то, что мы сегодня называем рефлексией, пониманием, мышлением, мыследействованием, — это результат работ ММК, хотя эти темы в своих трудах развивали многие. Попытки обозначить устройство интеллекта и целевым образом передавать способность владеть им людям в этой традиции насчитывают примерно сорок лет. В соответствии с этими представлениями интеллект есть особое техническое устройство. Эти представления, находятся в резком противоречии с психологическими представлениями о мышлении, сознании, психике. Психологи погружают мышление и рефлексию в человека и выводят мышление из устройства человеческого мозга. Они утверждают, что в мозгу происходят сложные биоэлектрические процессы и на всём этом существует такое явление, как мышление. Но вся история человечества говорит о другом. Интеллект — это такое устройство, которое существует независимо от людей и которым люди могут овладеть (они становятся интеллектуалами, если начинают его употреблять), либо не овладеть (человек всю жизнь прожил, а к интеллекту так и не приобщился). Как устроен интеллект?Первый принцип: любой интеллект есть искусственное техническое устройство, которое создаётся людьми для того, чтобы решать разного рода задачи. Какие задачи — видно из устройства этой машины. Она может делать нечто, что предусмотрено её устройством, как и любая машина: одна может ездить, другая — летать, а третья может и ездить, и летать, да ещё и плавать. И интеллект (как машина) может выполнять определённый набор функций. Можно освоить эту машину точно так же, как компьютер или автомобиль. Второй принцип: это техническое устройство не сомасштабно человеку и человеческой жизни; его рамки захватывают ряд поколений, причём следствием и следами складывания интеллекта оказываются формы подготовки, типы профессий, специальностей и так далее. Интеллектуальная машина складывается на протяжении жизни нескольких поколений, начинает функционировать, а затем постепенно амортизируется и должна быть разобрана. Ей на смену приходит другая интеллектуальная машина. Освоить интеллект возможно только за счёт групповых и командных форм организации работ. В этих формах работ должны быть задействованы свежие умы (дилетанты), которые обязательно должны бороться с носителями культурных традиций и норм. Только в процессе таких столкновений начинают складываться рабочие схемы интеллекта. Интеллект становится инструментом у тех, кто начинает уже на студенческой скамье строить свои проекты, планы и программы. Третий принцип — связывания. На схеме 7 интеллект представлен как структура, связывающая между собой волю, готовность, культуру, «живую» мысль и действия.
Что такое готовность? С точки зрения интеллекта, человек, ограниченный возможностями и оболочкой своего тела, существовать не может. Телесность и психосоматика человека за счёт изнурительных тренировок должны быть приведены в готовность — соответствие с требованиями интеллектуальной работы. Современный человек немыслим вне тренировок, которые превращают его тело в совокупность технических устройств и систем. Когда альпинист поднимается на вершину, он находится далеко от цивилизации, но имеет спроектированное снаряжение, современные медикаменты и находится «в связке» с последними достижениями цивилизации. Да и в теле альпиниста фактически почти ничего естественного нет. Он — машина, результат интенсивных тренировок. Все ошибки, которые допускают альпинисты, делаются в те моменты, когда они забывают о том, что надо следовать законам технических систем, и начинают размышлять по человеческим канонам, привлекая понятия этики и морали. Тут происходит утрата готовности, катастрофы и трагедии. Но именно это и манит людей в альпинизм. Именно из готовности происходит требование к работе интеллекта, которое называется ощущением. Чувства — это ощущения, которые опосредованы культурными нормами. Чувства мы испытываем на базе ощущений, но в зависимости от подготовки и от того, в какой семье, в каком обществе выросли. Воля противостоит телесности и предъявляет ей требование готовности. Джон Локк утверждал, что воля — это такая самоорганизация, когда человек отказывается от того, что требует от него тело: телу хочется спать, а его заставляют встать; телу хочется полежать, а его заставляют двадцать раз подтянуться. Что такое культура на схеме? то следы «живого» мышления и деятельности, которые зафиксированы в текстах, в черепках античных ваз, в музеях, фонограммах, на видеокассетах и так далее. Что такое «живое» мышление и деятельность? Это может с вами случиться, если вы попадёте в ситуацию и сделаете попытку развернуть ряд схем для успешного выхода из неё. Назначение и функции интеллекта состоят в том, чтобы обозначенные четыре места связать в работах, направленных на достижение цели. Когда мы говорим об интеллектуальной деятельности, там обязательно должна присутствовать воля, формирующая готовность, обязательно должны быть зафиксированы культурно фундированные отправления «живого» мышления и деятельности. Структуру связей интеллекта мы назвали мастерской. Европейское мышление, в отличие от других, построено на том, что мы работаем с ним руками, как столяр в своей мастерской. Это возможно за счёт того, что мышление представлено в различных знаковых формах, прежде всего в схемах. Знаки и схемы являются материалом, в котором оно работает. У столяра — бруски дерева, а у интеллекта — схемы. Как устроена мастерская? Центральное место внутри называется «верстаком», и на «верстаке» лежит конструкция (схема 7). К конструкции направлена прямая стрелка от воли, поскольку конструируем мы только за счёт воли, работая с «живым» мышлением и деятельностью, оперируя привлечёнными из культуры знаковыми формами. Рефлексия на схеме обозначена местом «отражения» как «живого» мышления и деятельности, так и знаковых форм — их следов и «скорлупок». Рефлексивный анализ ориентирован на «живое» мышление и деятельность; ориентация на устройство мастерской есть методологическая рефлексия. Мы говорим об организационно-деятельностной рефлексии, если работы направлены на конструирование проектов организации работ. Понимание не связано напрямую с рефлексией, но зависит от конструктивной работы на «верстаке» и её связей с «арсеналом» и «амбаром» знаковых форм в подпространстве культуры. Глубина понимания зависит от запаса отложенных в «амбар» и «арсенал» форм. Мысль-коммуникация обозначена местом выражения и вывода «верстачных» конструкций вовне, в мир «живой» деятельности и мышления. Коммуникация оформляется в различных материалах: жест (поведение), звук (речь), текст (язык), схема (мысль). Мыследействование — наиболее сложная из интеллектуальных функций. Строится на основе мыслительных конструкций и развёртывается посредством воли отдельных персон. Это использование мыслительной конструкции для того, чтобы совершить деяние, поступок, поставить цели, Ещё одно место на «верстаке» — воображение. Это такая работа воли в рамках интеллекта, которая не контролируется рефлексией, а идёт как бы сама по себе. Организующей и управляющей функцией является конструктивное мышление; не в силу своей центральности, но вследствие своего структуротворящего потенциала. Понимая устройство и механизмы отправления интеллектуальных функций, мы можем пытаться строить их целевым образом. Это есть средство рефлексивной самоорганизации и планирования индивидом работ по систематической проработке и развитию собственных интеллектуальных функций. Инженер-педагог может строить интеллект, воздействуя на рамки, выстраивая «живую» МД, обозначая единицы культуры и, наконец, «уничтожая» тело (которое, как известно, всячески сопротивляется работе, подготовке и образованию). Он может работать с объемлющими конструктивную работу сознания местами за счёт постановки разного рода ограничений («Человека делает не свобода, но ограничения»). Из этого принципа вытекает «рамочная» педагогика, которая в отличие от «палочной» имеет своим объектом не индивида, но мастерскую интеллекта. «Палочная» педагогика обеспечивает усвоение на уровне моторики привычек определённого способа действования и поведения. Особенно очевиден этот тезис на примере спортивной тренировки. Научить ребёнка писать и читать также лучше всего палочным методом. Движения мышц руки, доведённые до автоматизма, есть продукт не только интеллектуальной организации, это результат многократных повторений, закреплённый в мышечной памяти. Но возможно ли применение палочного метода при освоении математики, выразительных возможностей языка, теоретического мышления? Очевидно, что эффект здесь будет прямо противоположным. Схемотехника, или «Инженерия схем»: происхождение и составСМД-методология — система работ и сопровождающего их обеспечения, позволяющая связать логически организованное мышление с практически организованной деятельностью. Освоение техник схематизацииПланирование циклов интенсивных интервальных тренировок по освоению техник схематизации (оснащение для разных групп, ориентированных на схемотехническую работу). Требования к осваивающим схемотехнику (типология учеников по культурному возрасту и освоенному уровню схематизации) и вступительные испытания:
Общий методический принцип испытаний:Сделайте Вашу схему — Ваше представление о схемах и схематизации, схематизируйте:
Ответьте на вопросы:
Зафиксируйте:
Испытайте — организуйте:
Попробуйте:
Определитесь с употреблением полученных результатов:
Начните все сначала. Схематизация для практиков (тренировки в боевой обстановке)Практик пользуется техниками схематизации для самоопределения по ситуации, для передачи своих решений системе управления, для прорисовки объекта своих размышлений и для проведения проектно-аналитических работ, обеспечивающих достижение намеченных им целей. «Изготовление» мыслиМысль приходит Мыслительная работа — это конструирование новых схем на базе схем-нормативов для употребления в деятельности. Она осваивается в режиме «зубрежки». Набор инструментов и техник, порождающих мысль, заимствуется у Учителя или формируется под руководством тренера. Основной способ проявления мысли для практика — её естественное складывание в рабочих процессах. Этот способ на материале истории доступно описал Михаил Константинович Петров в статье «Пентеконтера. В первом классе европейской школы мысли» (см. Вопросы истории естествознания и техники. — 1987. № 3. — С. 100–109). Это лучшее из известных нам нормативных описаний. Поэтому выделим здесь основные тезисы. Пентеконтера — это пятидесятивесельный корабль, на котором жители островов Эгейского моря совершали пиратские набеги на мирные земледельческие общины и города Египта, Италии, Малой Азии и так далее. Несколько таких кораблей (пара сотен бойцов) могли захватить и разграбить многотысячный город. Петров реконструирует обстоятельства тех событий и вводит понятие пиратского корабля. Это есть «универсализирующая надпрофессиональная образовательная вставка с особыми правилами и методами обучения, основанными не на подражании действиям старших, но на общении, оперативном кодировании действия в знак и столь же оперативном декодировании знака в деятельность, на навыках повелевать и повиноваться. Оба навыка образуют комплекс «слово — дело» с приматом слова и подчинённым положением дела… один — разумно движет, оставаясь неподвижным. Остальные — разумно движутся, оставаясь неразумными» (с. 106). Они приплывают к неизвестному побережью, главарь придумывает план захвата города, доносит его до команды, а далее они должны действовать точно и согласованно, как единое целое. Действовать в такой ситуации, «подражая действиям старших», невозможно. Здесь нужно соображать и держать в сознании схемы всего поля боевых действий. «Эта палубная ситуация, где Есть ситуация боя (и подготовки к нему), где создаются условия для «сведения нечеловекоразмерного многообразия в человекоразмерную, интегрированную целью, проигранную в уме целостную проблему, допускающую решение наличными человекоразмерными средствами». Пираты вернутся домой и будут обсуждать перипетии проведённых боев — схемы выигранных сражений должны быть пересказаны «зеленым юнцам». Примерно так, шаг за шагом, складывается новая мыслеформа. Первый шаг — подготовка к бою. Планирование коллективных ситуативных действий. Второй шаг — сложная, напряжённая ситуация борьбы, где есть лидер в команде и каждый боец должен понимать целое и «знать свой маневр». Третий шаг — отбор и структурирование в ходе рефлексивных дискуссий сути происшедших событий, конструктивная работа с формой. Четвёртый шаг — передача в доступном виде (неминуемы редукция, селекция, упрощение, схематизация) полученного опыта новым поколениям бойцов. Мысль формуется, отрабатывается, доводится до простой схемы и шлифуется временем. В Московском методологическом кружке были созданы инструменты и технические устройства для того, чтобы быстро и качественно изготавливать то, что в естественных процессах истории складывалось веками. Множество исходных компонентов и деталей было заимствовано у истории (в результате специальной реконструктивной работы). Большая часть сконструирована и спроектирована самими методологами. Вот несколько простых правил для тех, кому не обойтись без «зачатия» и «выращивания» новых идей. Первое правило:Дискуссия, сопровождающая анализ ситуации и принятие решения, всегда есть столкновение и борьба воль, скрывающая за собой намерения экспансии, захвата, ассимиляции иного. Только в условиях конфликта, порой доходящего до прямого столкновения, в проблемной ситуации, может возникнуть мысль. (В ОДИ организация конфликта стала непременным элементом игровой технологии.) Это правило прямо противоречит достижению консенсуса и сглаживанию противоречий, сформированным для решения социально-коммунальных конфликтов. Разрешая конфликт в социальном пространстве, мы «консервируем» ситуацию, оставляя нетронутым «нарыв», её существо. Здесь нет и не будет места для мысли. Вывести людей из «обыденной спячки» — рискованно, но продуктивно. Только смертельно обиженный человек начинает немного соображать (или «убивает» обидчика). Второе правило:Для того чтобы разбирательство не доходило до «убийства», конфликт должен стать содержательным. Это значит, что у дискуссии должен быть организатор, который способен столкновения людей перевести в игру стоящих за их позициями схем. Люди сталкиваются между собой, выход к схемам заставляет их разбираться с устройством дела, по поводу которого и возник конфликт. Отсюда третье правило. Третье правило:Кто-то из участников дискуссии (лучше, чтобы это был организатор) должен взять на себя конструктивную работу с формами (вплоть до категориальных схем) рядом и поверх конфликтной ситуации. Игра схем должна управлять движением дискуссии. Все нарабатываемые схемы должны быть доступны всем участникам конфликта и создавать семиотическое поле, где и будет найдена схема-решение. Четвёртое правило:Найденное решение не может остаться единственным результатом дискуссии-конфликта. Не менее важно зафиксировать найденную схему как знак-носитель определённого опыта для переноса в другую ситуацию (рост собственной компетентности и индивидуальный несессер), для передачи новичкам (методика, новое знание), для критики и проверки на культуросообразность. Схематизация для учениковУчебный план начальной управленческой подготовки (Цикл работ для культурного возраста: Организация работ:
Целевой императив: «Как увидеть деятельность?» Это проблема не для всех и каждого. Мы растем и накапливаем жизненный опыт за счёт огромного количества контактов с разными людьми. Мы их видим, слышим, чувствуем, понимаем. Постепенно складывается сеть социальных связей. Мы учимся понимать смысл и направленность действий других людей. Это понимание даёт возможность сопротивляться «наездам» на сознание. А может быть, в определённых ситуациях разумнее не сопротивляться? Особенно, если за действием стоит сложноорганизованная, специально спроектированная образовательная деятельность. Или другой пример: какая система деятельности стоит за принятием решений в игре «Предприятие?» Откуда взята схема, по которой считают расходы и доходы предприятия? Как устроена экономическая система, где устанавливаются цены на товары и котируются сами предприятия? Управляющий или тот, кто принимает на себя функции лидера, обязан уметь видеть не только людей и их действия, он должен понимать, какие системы деятельности, какие виды работ стоят за поступками и делами тех, с кем он взаимодействует. Это особенно важно в условиях насыщенной коммуникации. Как сказал один французский политик: «Язык дан людям для того, чтобы скрывать свои мысли». Что нужно сделать, чтобы реконструировать подлинные намерения и цели данного человека, то есть ту деятельность, которая за ним стоит и движет им? Для того чтобы деятельность увидеть, есть единственное средство и инструмент — её надо нарисовать. Как нарисовать схему, чтобы она ухватывала суть деятельности? Как организовать свою работу, чтобы получить урок схематизации? Метод (или путь) схематизацииЧитать нижеследующие предписания имеет смысл только тем, в чьей работе возникла ситуация затруднений и разрывов. И они готовы понимать эту ситуацию как проблемную. Что такое затруднение? Это бывает, когда я Большинство людей стремится не попадать в проблемную ситуацию, а прокатываться мимо, не замечая затруднений и разрывов, «вешая лапшу на уши» себе и окружающим. Но люди, которые хотят быть грамотными и образованными, обязаны рассматривать каждую ситуацию, в которой они оказываются, как проблемную. Поэтому они жуткие «зануды». Всё время задают вопросы: «А что, а почему, а зачем?» Когда вы решаете, что у вас проблемная ситуация, первое, что необходимо сделать, — обратиться к опыту. Вдруг найдётся знающий товарищ, или в книжках решение можно отыскать. Как правило, в 90 процентах случаев решение быстро находится. Но бывает и так, что не к кому обратиться, книжек нет, ухватиться не за что, а сделать надо. В такой ситуации нужно работать по методу. Осваивать сам по себе метод бессмысленно. Это имеет смысл делать только в процессе решения практических задач. Первое, что требуется, — это различать включённость в деятельность и, соответственно, отчуждённость. Нельзя построить схему-понятие о том, с чем никогда не сталкивался. Есть уважаемая позиция, которая считает, что понятия можно строить поверх исторических текстов, в которых они якобы содержатся. Может быть, это и можно делать, но не следует особо доверять результатам такой работы. Чтобы выглядеть в любой ситуации профессионально и компетентно, лучше не вступать в область гипотез и предположений, которые неминуемо сопровождают любую реконструкцию. Если вы хотите получить схему-понятие о предприятии, то вы обязаны включиться в работу предприятия. Те, кто не включён, никогда не смогут представить и схематизировать устройство. Отчуждённость стоит за позицией тех, кто не включён, а хочет, чтобы ему рассказали, показали и убедили. Это позиция так называемого «знаниефага», или пожирателя знаний. Отчуждённая позиция подлинно научна, теоретична и для управленца бессмысленна. Как только управленец встаёт на «научные рельсы», он утрачивает способность чем-либо управлять. Формирование смыслового поля. Если вы включились в работу, то у вас начинает формироваться смысловое поле из разных фрагментов: что такое продукция предприятия, как определяются цены, что такое НИР, как это влияет на цены? Все эти фрагменты нужно удерживать в сознании для последующей обработки и сборки в схему. Сознание у нас слабенькое. И ему в помощь нужно употреблять листик бумаги. Рене Декарт называл эту работу перечислением. Чтобы понять устройство сложного объекта, нужно перечислить всё, что можно отнести к этому объекту. Для тех, кто хочет научиться мыслить, наиболее важным является различение реальности и идеальной действительности. Техника такого различения подразумевает владение тремя группами операций и процедур:
Реальность дана нам в ощущениях. Действительность, как учил Гегель, есть единство сущего и существующего. Например, предприятие существует, но есть ещё его суть, которая может быть ухвачена в схеме. И тот, кто хочет управлять предприятием, должен иметь дело не с реальностью (стены стоят, люди ходят, машины Далее мы должны провести тематизацию и отделить разные сущности друг от друга. Тематизация есть требование на различение и разделение объектов мысли. Одно дело размышлять про устройство предприятия, другое — размышлять про экономическую систему. В идеальной действительности (схема 7) различим понятие, знание и знак. Пунктир рядом с местом «знак» означает символ, или некую редукцию того, что называется знак. Между кружками — стрелочки, символизирующие связи. Структура этих связей и есть схема. Одна и та же схема может выступать в разных ипостасях и нести разное содержание, в зависимости от того, как с ней работать. Знак — это то, что имеет значение. Всё, чему может быть приписано какое-либо значение, мы называем знаком. Чем отличается символ от знака? Символ должен быть хотя бы немного похож на то, что он символизирует. Надо различать графему — рисунок — и, собственно, схему. Схема — это рисунок, который предписывает нам определённую последовательность процедур и операций мысли или действия. Слово схема у греков означало физическое упражнение. Понятие — это последовательность операций и процедур мысли, которая объясняет мне, как сделать то, что я хочу. Знание — это попытка «подсунуть» под понятие Картины, образы и представления — это то, что мы в своём сознании вызываем при помощи ассоциаций или опыта. Представления принадлежат первой феноменальной рефлексии.
Схематизация для ищущих, или Странствие в хранилищах культурыЦелевой императив: Ищущему необходимо понять, чтобы в очередной раз определиться. Ему обязательно понадобится история происхождения языка схем («исторический вес» и социальный статус схематизации). Здесь уместна и теория схематизации, показывающая схемы в разных функциональных употреблениях. Организация работ: Восемь занятий по три часа. Обязательно ведение конспекта всех занятий, выполнение технического задания на практикум, прохождение диагностики и тестирования. Три такта-этапа в прохождении учебного курса. 1-й такт. Установка, диагностика, презентация:1:Техническое задание (установка) на практикум (анализ ситуации, организационная аналитика, организационное проектирование, сферический анализ). 1.1:Диагностика коллектива. 1.2:Функции и назначение схематизации в мыследеятельности. Схемы — материал мышления. Освоение интеллектуальных функций через работу в схемах. «Изготовление» мысли. 2-й такт. Система абстрактных знаков и знаний:2:Теоретическая семиотика. История, модели происхождения, алфавит, типология. 3:Процессы и механизмы схематизации. Опыт, знаки, знания, системы знаний. 4:Базовые схемы. Категории, «верстаки», хронотопы, «комбайны». 3-й такт. Накопление опыта схематизации и тестирование:5:Проблематизация. Какие схемы и для чего Вам необходимы? 5.1:Разборка опытов схематизации. Обсуждение результатов практикума. 5.2:Постановка задач на будущие разработки. Рефлексивные вопросы, задание на тестирование. Техническое задание (установка) на практикум. 1. Введение в мир знаков и схемЗнаки и схемы как машины на материале коммуникации. Схема — физическое упражнение. Схематизация как инженерная работа: конструирование, сопротивление материала, проектирование организации работ, пусконаладка, эксплуатация. Схематизация как практическое искусство. Работа на «верстаке» (схема 9). Невозможно научиться схематизировать вне и помимо решения практических задач. Схема связывает логически организованное мышление с практически организуемой деятельностью и вне этой связи становится простым рисунком. Освоение практики схематизации естественно выводит в управленческую позицию (а для других схематизация почти не нужна). 2. Задание на разработкуАнализ ситуации, постановка целей, организационная аналитика, организационное проектирование, сферический анализ (образование, управление, финансы и другие сферы). |
|||||
Оглавление |
|||||
|---|---|---|---|---|---|
|
|||||
