Вячеслав Всеволодович Иванов:
Чет и нечет. Асимметрия мозга и знаковых систем. Вместо эпилога

Путь некоторых областей науки, отраженный в этой книге, может показаться извилистым. Он начинается с попытки рассмотреть человеческий мозг как минимальное кибернетическое сообщество: комплекс, между частями которого непрерывно происходит обмен информацией, как между вычислительными машинами, образующими единую систему. Человеческий мозг — удивительное явление, которое до недавнего времени рассматривали как только биологическое — оказывается как бы обществом в миниатюре.

От изучения диалога между полушариями мы постепенно двигались к диалогу между людьми и между людьми и вычислительными машинами. Наши учёные только в последние годы осознали (143, с. 104] пророческий характер давно уже высказанной мысли о единстве естествознания и наук о человеке. Естествознание в последние годы перешло от века физики, обеспечившего человечеству новые источники энергии (и возможность невиданного разрушения), к веку биологии, чреватому ещё более неожиданными открытиями.

Одна из главных неожиданностей заключается в том, что именно биологические открытия приоткрывают завесу над единством знания, включая и гуманитарные науки, постепенно всё больше привлекающие к себе внимание учёных. Открытие нейропсихологией различия между функциями полушарий мозга позволяет связать выводы физиологических исследований с данными других наук о человеке.

Противопоставление правого и левого (в частности, правой и левой руки) объединяет новейшие достижения физической и культурной антропологии, языкознания и других гуманитарных дисциплин. Вместе с тем благодаря изучению функциональной асимметрии мозга науки о человеке сближаются и с другими областями знания, где проблема симметрии и асимметрии становится всё более значимой. Ещё Пастер предположил, что всё живое характеризуется особого рода асимметрией. Позднее учёные пришли к выводу, что биологическая эволюция описывается в терминах специфической асимметрии. Теория асимметрических языковых противопоставлений и подобных им бинарных противопоставлений, открытых этнологами в «примитивных» обществах и поддающихся математическому и кибернетическому моделированию, идёт к постепенному сближению с гораздо более общей теорией, охватывающей и функциональную асимметрию мозга, и те соотношения, которые физика микромира выявляет при рассмотрении материи и антиматерии. Принцип сохранения симметрии Кюри может помочь объяснить возникновение асимметричных систем в асимметричном мире.

Речевое (доминантное) полушарие мозга человека, чьи описания мира передаёт словесный язык, соотнесено с полярным ему правым полушарием, воспринимающим целостные образы.

Для бионики, использующей биологические модели при проектировании новых технических, в частности кибернетических, систем, загадка структуры правого полушария вдвойне интересна. Если, как предполагает сейчас большинство исследователей, морфологически (по структуре на нейронном уровне) оба полушария мало отличаются друг от друга, то из этого может следовать принципиальная возможность решения на устройствах типа вычислительных машин таких задач, связанных с распознаванием, хранением и созданием целостных (непрерывных) образов, которые ещё не удаётся моделировать.

С другой же стороны, выше указывались и такие доводы, которые говорят в пользу важности континуальных моделей работы мозга (по-видимому, на уровне более высоком, чем нейронный). Моделирование подобных процессов может открыть невиданные возможности в техническом овладении самыми сложными сторонами человеческой творческой деятельности. Язык представляет собой интерес как такое явление духовной жизни человека, которое отчасти поддаётся и исследованию биологическими методами. Поэтому использование достижений биологии в гуманитарных науках, которого можно ожидать в близком будущем, вероятнее всего, может ускориться именно благодаря кибернетическому исследованию языка и мозга.

Обращение исследователей к относительно простым системам, таким, как первобытное общество с дуальной организацией, определяется не только тем, что эти системы гораздо легче моделировать с помощью методов математики и кибернетики. Эти ранние системы позволяют легче уяснить те принципы, которые в известной мере сохраняются и на следующих этапах развития. Среди одной из тех задач постепенно вырисовывающейся общей теории, которые представляются особенно заманчивыми, можно отметить несомненную связь дуального принципа, по которому каждая древняя социальная единица делится на две (с дальнейшими двоичными делениями), и митоза — деления клетки, при котором происходит удвоение хромосом. Речь идёт не просто о внешнем сходстве простейших культурно-антропологических и генетических явлений, находящем известный формальный аналог и в принципе двойственности в математике.

Суть дуальных членений в древних обществах связана с биологическим значением разнополости, обеспечивающей перемешивание наследственных задатков (144, с. 30]. Наличие биологических истоков у подобных ранних принципов организации (отчасти продолжающихся и позднее в парном браке) согласуется и с тем, что некоторые рудиментарные их формы находят у антропоидов: указанный выше закон, по которому группы обмениваются друг с другом женщинами как сообщениями (при дуально-экзогамной системе) находит аналог в структуре организации сообществ шимпанзе [145, 146]. Как и в исследовании языка и орудий [143], сопоставление с данными приматологии позволяет структурной антропологии выявить те общие принципы, которые особенно важны для соединения биологических исследований с социальными. В каких-го отношениях развитие кибернетической техники воспроизводит направление биологической эволюции, что делает занятия историей весьма актуальными. Кибернетику, конструирующему робототехническое устройство с двумя искусственными «руками» — манипуляторами, практически важно знать, как сложилась система управления руками у человека.

Обоснованный в новейших антропологических работах тезис о зависимости речевых функций доминантного полушария от локализации в каждом из полушарий не только управления основной — правой рукой, но и сложными формами построения деятельности обеих рук [28, 34], может иметь практическое значение для инженеров, создающих робототехнические системы по двухмашинному принципу. Исследование принципа парности в технике, начатое нашими учёными в духе бионики [14], сулит существенные практические результаты.

С точки зрения биологической эволюции вычислительные машины являются продолжением функций молодого — левого полушария мозга. Те свойства, которые характеризуют это полушарие в отличие от правого, в вычислительных машинах, оперирующих с дискретными последовательностями символов, доведены до крайнего своего выражения. Для человека назвать (с помощью левого полушария) то, что он иногда смутно воспринимает (правым полушарием), уже значит осознать этот смутный образ. Но для вычислительных машин и человеческие слова могут оказаться столь же смутными. Поэтому сравнение машин с левым полушарием позволяет лучше понять некоторые его особенности и в то же время задуматься над свойствами правого полушария, моделирование которых сулило бы переворот в кибернетической теории и в практике построения вычислительных машин.

Если правое полушарие мозга с раннего детства связывает человека с внешним миром, то левое облегчает ему быстрое вхождение в то общество, в котором он живёт. Более того, левое полушарие можно в известной мере считать представителем этого общества в нейропсихологической структуре личности. В этом полушарии закреплён родной язык человека и его внутренняя (интериоризованная — введённая внутрь) словесная речь, на этом языке основанная.

Развивая идеи Выготского о происхождении внутренней речи и Бахтина о диалоге, наши логики в последние годы пришли к выводу, что «внутренняя речь… может быть представлена как диалог тех культурно-исторических образов мышления (деятельности), которые интериоризованы в различных голосах моего собственного «Я» и спор которых выступает как форма полагания, творчества новых культурных феноменов (знаний, идей, произведений искусства…)» [147, с. 160]. Иначе говоря, в левом полушарии находятся те обусловленные культурно-исторически программы поведения, которые общество вводит в человека. В социальной значимости левого полушария можно видеть объяснение его относительно малой морфологической изменчивости в отличие от правого, где биологически допустимы значительные индивидуальные вариации. На этом пути могут быть сделаны интересные выводы и о психофизиологических и генетических истоках изобразительного искусства и музыки (а возможно, и некоторых других искусств), связанных с правым полушарием.

Кибернетический подход к изучению языка и мозга, начавшийся с представления мозга как сообщества, приводит далее к включению одного из членов этого общества — левого полушария — в весь широкий коллектив, пользующийся языком. Процессы обмена информацией внутри мозга и внутри общества (а также и между цивилизациями, включая и обсуждаемые в настоящее время возможности космических «диалогов», что потребовало бы создания новой науки — «космической лингвистики» [148]) предстают как разные стороны единого процесса.

Большой интерес представляет выявление возможностей приложения знаний об асимметрии мозга в будущем. Внимание специалистов по искусственному интеллекту все более привлекает мысль Шеннона, согласно которому «эффективность решения таких задач, как распознавание образов, перевод с одного языка на другой, предполагает создание другого типа вычислительных машин, чем мы имеем сегодня. Мне кажется, что это должны быть вычислительные машины, которые будут выполнять естественные операции с образами, понятиями и смутными аналогиями, а не последовательные операции с десятиразрядными числами» [155, с. 309–310; 156, с. 75]. Решение этой кибернетической задачи и означало бы моделирование функций правого полушария. Поэтому оно может иметь огромное значение для кибернетической теории и практики ближайших десятилетий. Как и при исследовании явлений асимметрии, явления, прежде относившиеся к совершенно разным областям знания, объединяются воедино благодаря применению идей и методов кибернетики.