|
Ещё пару десятилетий тому назад словосочетание «философия техники» вызывало в России недоумение, по крайней мере в философской среде, и могло навлечь на себя обвинение или в нефилософичности, или в недостаточной марксистской ортодоксальности, буржуазном подходе к исследованию феномена техники. Сегодня подобного рода обвинения утратили силу. Но очевидно, что смена вывески ещё не приводит к изменению стиля мышления и многие продолжают понимать под философией техники то, что носило раньше название философские проблемы научно-технической революции или философские проблемы техники по аналогии с философскими проблемами естествознания. Философия техники как самостоятельное направление существует уже почти столетие и конституируется не только в названии, но и во множестве текстов и социальных институтов в различных странах мира, прежде всего в Германии и США. Философия техники — уже установившееся название одного из важных направлений современной философской науки, призванного исследовать наиболее общие закономерности развития техники, технологии, инженерной и технической деятельности, проектирования, технических наук, а также место их в человеческой культуре вообще и современном обществе в частности, отношения человека и техники, техники и природы, этические, эстетические, глобальные и другие проблемы современной техники и технологии. Она зародилась в середине XIX века в Германии как новая форма философской рефлексии техники и научно-технического прогресса. В числе первых её представителей можно назвать Э. Каппа, Ф. Дессауэра, Э. Чиммера, Э. Дюбуа-Реймона и других. Значительный вклад в развитие философии техники внесли такие философы, как М. Хайдеггер, К. Ясперс, X. Ортега-и-Гассет, Н. Бердяев, X. Йонас, Л. Мамфорд, Ж. Эллюль и другие. В России пионером в философии техники был Пётр Климентьевич Энгельмейер. Для первых этапов развития философии техники были характерны два основных направления — технический оптимизм и технический пессимизм. Характерная черта технического оптимизма — идеализация техники, переоценка возможностей её развития: техника рассматривалась как единственный или как первостепенный детерминирующий фактор социального прогресса. Технический пессимизм характеризовался отрицанием, демонизацией и мистифицированием техники. Представители этого направления проклинали технику как врага человечества и причину всех его бед. В последнее время наметился более конструктивный подход к обсуждению проблем техники, преодолевающий эти крайности, отвергающий технократические концепции техники. Большое место здесь занимает нравственная и ценностная проблематика. Философия техники в этом виде адресуется, в первую очередь, инженерно-технической интеллигенции. Важную роль в развитии философии техники в Германии играет Союз немецких инженеров (VDI — Verein Deutscher Ingenieure), существующий с 1856 года. В ФРГ с 1956 года в рамках VDI работает специальная исследовательская группа «Человек и техника», в составе которой выделены рабочие комитеты «Педагогика и техника», «Религия и техника», «Язык и техника», «Социология и техника», а также «Философия и техника». Длительное время эту группу возглавлял профессор Ф. Рапп, в её задачи входит исследование взаимосвязи современного технологического развития и его социальных последствий, осознание и интерпретация на междисциплинарной основе взаимовлияний технических, общественных и культурных связей, при этом особое значение приобретают основы технической деятельности. В рамках этой группы существует рабочий комитет по искусственному интеллекту. Рабочий комитет по основаниям социальной оценки техники образован двумя группами «Социальная оценка техники» и «Человек и техника». Во многих университетах Германии, США, Испании и некоторых других стран существуют соответствующие курсы, исследовательские группы и кафедры философии техники. Например, в Пенсильванском государственном университете США есть большой отдел «Наука, техника, общество», который возглавляет профессор К. Митчем, в университетах Бамберга, Дортмунда, Дюссельдорфа, Карлсруэ (Германии) регулярно читаются лекции и проводятся семинары по философии техники, в университете Валенсии (Испания) имеется кафедра философии биологии и техники. Среди современных представителей немецкой философии техники можно назвать X. Закссе, X. Ленка, Ф. Раппа, Г. Рополя, А. Хунинга, В. Циммерли и других. В России это направление в самом начале XX столетия развивал в рамках Московского политехнического общества русский инженер-механик П. К. Энгельмейер, который в 1911 году выступал с докладом по философии техники на Международном философском Конгрессе в Болонье, а в 1912 году выпустил книгу «Философия техники». В В философии техники главное внимание всегда уделялось социально-философским и особенно этическим проблемам техники, однако в последние десятилетия всё большее внимание уделяется социальным и методологическим проблемам научно-технического прогресса (в том числе самых современных его областей, например, компьютеризации), технических наук, инженерной деятельности и проектирования. В этом ключе данное направление развивается, прежде всего, в англоязычной литературе (Дж. Агасси, М. Бунге. Л. Виннер, П. Дурбин, Д. Иде, С. Карпентер, Э. Лейтон, К. Митчем, X. Сколимовски, Л. Хикман, Ф. Ферре и другие). В США существует Общество по философии техники, являющееся международным, которое, начиная с 1978 года, публикует ежегодник «Исследования по философии техники». В центре внимания исследователей по философии техники находятся следующие основные методологические проблемы: соотношение науки и техники, естествознания и технических наук и специфика теоретических исследований в современных технических науках, наряду с проблемами историко-культурного осмысления сущности техники, социальной и гуманитарной оценки техники и инженерной деятельности, её социальных, экологических и других последствий. В целом это направление характеризуется сегодня стремлением к позитивному осмыслению и разрешению проблем, порождённых развитием новой техники (например, экологических) с рационалистических и гуманистических позиций. 1. Предмет, основные сферы и главная задача философии техникиКогда вместе произносятся слова «философия» и «техника», в обыденном сознании это вызывает удивление. Философия и техника часто воспринимаются как противоположности, первая — как символ теоретического осмысления мира, нечто возвышенное, отдалённое от действительности, вторая — как символ практического освоения мира, нечто приземленное. Однако в этом словосочетании заложен глубинный смысл современной европейской цивилизации и культуры, где теоретическое неразрывно связано с практическим, где философия также важна, как и техника, а техника сама, на высшей ступени её развития, немыслима без её глубокого философского осознания. И всё же, что такое философия техники? Что является её предметом, если не сама техника? И что философия техники даёт нового по сравнению с технической наукой и технологией или только лишь более отвлечённое её описание? Чтобы определить предмет и объект философии техники, необходимо различать техническое действие, техническое знание и техническое сознание. Результатом технического действия является артефакт, то есть техника в виде технического устройства. Результат технического знания есть техническое действие, направленное на создание артефакта: предписание техническому действию и описание артефакта. Результат технического сознания — выявление места и роли техники, технической деятельности и технического знания в истории и современной культуре. Если техника как техническое устройство (артефакт) — это объект технологии; артефакт плюс техническое действие — объект технической науки (техническое знание описывает технический объект-артефакт и предписывает техническое действие по его созданию), то техника, техническая деятельность и техническое знание, взятые вместе как феномен культуры, являются объектом философии техники. Предметом же технологии является техническое действие, предметом технической науки — техническое знание, а предмет философии техники составляет развитие технического сознания. Таким образом, философия техники имеет отличный от технологии и технической науки объект и предмет: техника, техническая деятельность и техническое знание как феномен культуры (объект); развитие технического сознания, рефлектирующего этот объект (предмет). Отсюда, естественно, вытекают и основные сферы философии техники:
Главная задача философии техники — исследование технического отношения человека к миру, то есть технического миропонимания. При произнесении этих последних слов на ум сразу же приходит ассоциация с технократизмом. Однако философия техники не имеет с ним ничего общего, более того, она противостоит ему и с самого своего возникновения ориентирована на гуманизацию техники. Эрнст Капп в своём труде, в заголовке которого впервые содержалось словосочетание «философия техники», ещё в 1877 году в основание своей философии техники положил принцип органопроекции и антропологический критерий: «Содержанием науки в исследовательском процессе, вообще, — писал он, — является ничто иное, как возвращающийся к себе человек». Фред Бон в книге «О долге и добре», в которой есть специальная глава «Философия техники», поставил в самую тесную связь технику и этику. Цель техники он видел в стремлении к человеческому счастью. Однако и эта цель подчиняется у него наивысшей всеобщей цели — идее добра, составляющей предмет философской этики. В философии техники последняя всегда рассматривалась как неотъемлемая часть культуры. Например, русский инженер и философ техники П. К. Энгельмейер неоднократно подчёркивал необходимость социокультурного подхода к технике. Он отмечал, что для дикаря и в животном мире характерно пассивное биологическое приспособление к природной среде, а для культурного человека — активное технологическое приспособление. «Человек, благодаря своей технике, освободился от необходимости приспособлять свой организм к окружающим природным условиям», — говорил П. Энгельмейер в 1911 году в упомянутом выступлении на IV Международном философском Конгрессе в Болонье. Наоборот, человек эти окружающие условия прилаживает к своему организму, создавая вокруг себя искусственный микрокосмос. В центре внимания философии техники находятся проблемы смысла, сущности и понятия техники. Смысл техники состоит в том, что она является средством человеческой деятельности (но не призвана заменить ее), а её сущность заключается в усилении «органов» и потенций человека, в том числе интеллектуальных. Из этого формируется понятие техники:
Представление о технике постоянно развивается, как и сама техника. В свою очередь техническое развитие является частью культурного прогресса. Представления о технике эволюционировали от мифологического осмысления в древних обществах до научного изучения техники в современном мире. Независимо от того, с какого момента отсчитывать начало науки, о технике можно сказать определённо, что она возникла вместе с возникновением человека разумного и длительное время развивалась независимо от всякой науки. Это, конечно, не значит, что в технике не применялись научные знания. Но, во-первых, сама наука не была эксплицирована как особая дисциплинарная организация и, во-вторых, она не была ориентирована на сознательное применение научных знаний в технической сфере. Хотя в технической деятельности передовые для того времени научные знания и применялись (например, у Архимеда), вместе с тем в античной культуре наука и техника рассматривались как принципиально различные виды деятельности. Рецептурно-техническое знание длительное время противопоставлялось научному знанию, «научное» и «техническое» принадлежали фактически к различным сферам человеческой деятельности. В более ранний период как научное, так и техническое знания были органично вплетены в религиозно-мифологическое мировосприятие и ещё не отделялись от практической деятельности. Формирование научно-технического знания и деятельности можно отнести, по нашему мнению, лишь к этапу становления инженерной деятельности, её выделения из деятельности технической. 2. «Естественное» и «искусственное», природа и техникаВ древних мифах часто трудно отделить естественное от искусственного, как и безличное от персонифицированного. Например, в мифах океан выступает и как объект, и как субъект, и как безличная стихия, и как персонифицированное божество. Искусственно созданный рецепт или проект воспринимается через призму поколений лишь как естественная (безличностная) традиция. Позднее естественное отделяется от искусственного. В Античности естественное рассматривалось первоначально как антитеза сверхъестественному. Платон различал существующее «по природе» и «по закону», то есть с помощью искусства, старанием, упражнением, обучением созданное может быть даже противно природе. Аристотель противопоставляет естественное насильственному (например, движение), то есть существующее по природе и возникающее путем искусства. В Средние века естественное понималось как сотворённое Богом в отличие от искусственного, как созданного человеком. В Новое время в связи со становлением экспериментального естествознания возникает проблема взаимодействия естественного и искусственного. Например, Галилей, в отличие от Аристотеля, рассматривает естественное движение в искусственных условиях, создаваемых для идеализированного эксперимента. Сам эксперимент выступает, с одной стороны, как искусственное, техника, а с другой — как репрезентант естественного, природы. Именно поэтому естественный, природный закон может быть доказан подтверждением в «техническом» эксперименте, а знания, полученные искусственным путём, могут быть в свою очередь распространены на природные объекты. Техническая же деятельность должна основываться на знании природных законов, на естественнонаучном знании. Из этого убеждения вырастает научное инженерное образование и позднее техническая наука. Технический объект рассматривается уже как «естественно-искусственная» система, которая представляет собой, с одной стороны, явление природы, а с другой — то, что необходимо искусственно создать. Однако одного только учёта естественного как природного становится мало. Само понятие естественной среды расширяется, включая в себя социальные и хозяйственные структуры, без учёта «естественного» развития которых становится невозможной реализация современной технологии. Но сегодня и этого оказывается недостаточно. Сама естественная среда становится элементом создаваемой технологии в том смысле, что результаты функционирования последней (как прямые, так и побочные) не рассматриваются уже как нечто, лежащее за её пределами. Экологичность технологии не является лишь задачей устранения последствий, а становится предпосылкой её создания и функционирования, например при создании малоотходных технологий. Таким образом, «естественное» и «искусственное» снова сливаются в единое неразрывное целое. Изменение понимания технического, искусственного, технологического развития вообще не может быть осознанно лишь с естественнонаучных позиций или с точки зрения конкретных социальных наук. Это уже задача философского осмысления — философии техники. Потребность в такого рода осмыслении техники вытекает из её имманентного развития, а также всевозрастающей роли её в культурном прогрессе человечества в XIX — XX веков. Хотя философы техники постоянно обсуждали проблему связи техники с гуманитарным познанием, со всей культурой, реально эта точка зрения начинает проникать в научно-технические дисциплины и инженерную деятельность только в самое последнее время. Необходимость этого начинали понимать уже в начале XX века. Например, тот же П. К. Энгельмейер в своей статье 1900 года «Новое направление в высшем образовании вообще и в техническом в частности» пишет: «Сколько вы его (то есть инженера) не начиняйте специальными познаниями, это будет учёный ремесленник, пока вы ему не дадите гуманитарного взгляда на социально-экономические стороны его профессии». Однако ориентация самой инженерной деятельности XIX — начала XX века была иной. Она и сегодня ещё недостаточно изменилась. Тогда казалось, что технический прогресс решит все или, по крайней мере, многие острые человеческие проблемы. Русский философ Сергей Булгаков ещё в 1912 году в своей книге «Философия хозяйства», которая была его докторской диссертацией, с горечью и тревогой восклицает: «У нашего поколения, особенно сильно захваченного этим порывом (имеется в виду создание мира искусственного. — Прим. авт.), теряются уже всякие границы при определении невозможного. «Мир пластичен», он может быть пересоздан и даже на разные лады… Мы живём под впечатлением нарастающей мощи нашего хозяйства, открывающей безбрежные перспективы для «творчества культуры». Такая позиция инженера, проектировщика в корне отличается от позиции античного и средневекового ремесленника, постоянно озабоченного «вселенским» контекстом его частных технических действий. Они соотносили свои частные действия с культурным и природным макрокосмосом. Такой озабоченности часто так не хватает современным инженерам! По Булгакову же, подлинное стремление жизни заключается в том, чтобы победить, растворить в себе всё неживое, все механическое. «Вот почему, открывая ту или иную закономерность причин и следствий, тот или иной механизм в природе, жизнь стремится им овладеть, включить его в свой организм, и потому расширяющееся познание природы как механизма есть лишь подготовка к овладению ей как организмом. Организм есть опознанный и осознанный механизм, механизм — ещё неорганизованная, хотя и имеющая быть организованной, природа». Таков булгаковский метафизический рецепт преодоления противоречия между хозяйственной деятельностью человека, основанной на научном познании механизма природы, и самой природой (или организмом). Этот рецепт заключается в постепенном «переваривании» искусственного в естественное, превращении механизма в организм в ходе хозяйственной деятельности человека, что коррелируется с идеями малоотходного производства, экологически щадящей техники и тому подобным, возникшими лишь сравнительно недавно. Однако на фоне победного шествия технической цивилизации этот призыв остаётся гласом вопиющего в пустыне. Чтобы такой переход к гуманитарным ценностям произошёл в инженерной деятельности, необходимо изменение всего научно-технического миропонимания. При этом важны не только внешняя ориентация на использование инженером социально-гуманитарных знаний и обучение его социально-гуманитарным дисциплинам в высшей технической школе, но и внедрение гуманитарных ценостей в саму сердцевину инженерной деятельности. Существенную роль в этом сложном процессе может сыграть преподавание философии техники в высших учебных заведениях, а также разработка кодексов инженерной этики, подобных клятве Гиппократа для врачей. Конечно, наличие таких кодексов само по себе ещё не предохраняет от нарушений инженерной этики. Гарантом их реализации может выступать лишь нравственно здоровое инженерное сообщество, неукоснительно следующее кодексу инженерной чести. А это достигается развитием самосознания инженеров и их социальной организации. 3. Отношение философии техники к смежным областямФилософия техники и философия науки. Подобно соотношению естественного и искусственного менялось и соотношение науки и техники на различных этапах развития культуры:
Именно эти два последних этапа развития соотношения науки и техники становятся предметом методологического анализа — методологии технических наук, а затем и инженерного, и системного проектирования. Это и есть пункт встречи, пересечения философии техники и философии науки. Философия техники и история техники. Если рассматривать историю техники не просто как скрупулёзное описание совокупности приборов и устройств в разные периоды времени, а как целостную историю социокультурного развития технической и инженерной деятельности, то связь её с философией техники становится очевидной. Философия техники выступает в этом случае как часть культурологии, а история техники — как часть истории культуры. Однако в отличие от истории техники, но, опираясь на неё, философия техники призвана также выполнять прогностические функции. Мы обозначим здесь только основные направления её в этой области:
Философия и социология техники. На стыке этих двух дисциплин можно выделить следующие основные проблемы. Прежде всего, это социально-гуманитарная экспертиза технологических проектов (экспертократия и общественное мнение), социальная оценка техники и её последствий. «Социальная оценка техники означает планомерные, систематические и организованные действия:
Кроме того, это социокультурные проблемы передачи технологии, включая проблему трансформации социальных структур при внедрении новых технологий (организационное проектирование). Передача технологии является плановым, ограниченным во времени и добровольным переносом технологии от одного партнёра к другому… Передача технологии может происходить как вертикально — от фундаментальных исследований через прикладные исследования к разработкам и внедрению техники, так и горизонтально — в рамках фундаментального исследования, прикладного исследования и так далее… Передача технологии от партнёра к партнёру осуществляется по-разному:
Передача технологии в этом смысле всегда является составной частью инновационного процесса. Философия техники и философия хозяйства. Чтобы определить соотношение этих двух философских дисциплин, необходимо определить соотношение предметов ими изучаемых — техники и хозяйства. Смысл и сущность техники и технологии в современном обществе раскрываются в создании новых хозяйственных структур. Техника включает в себя не только открытие и изобретение, исследование и разработки, но также их внедрение и распространение. В этом смысле техника выступает как неотъемлемая часть хозяйственной структуры, а эта последняя — как обязательное условие эффективного функционирования современной техники, как средство её актуализации (внедрения и распространения) в обществе. Именно через хозяйственную структуру техника становится социальной реальностью. При этом сама техника проходит следующие стадии реализации:
По С. Н. Булгакову, хозяйство — система взаимодействия (сосуществования) человека с природой, система жизнедеятельности человека, система человеческого существования. «Хозяйство, — пишет П. К. Энгельмейер, — есть не более как реальная форма техники, так как техника осуществляется на деле в виде хозяйства, другими словами, техника есть хозяйство в возможности. А под хозяйством разумеется «борьба человечества со стихийными силами природы в целях защиты и расширения жизни, покорения и очеловечивания природы, превращения её в потенциальный человеческий организм». Булгаков понимает хозяйство как постоянное моделирование и проектирование действительности, объектирование человеческих идей, реальный мост из «Я» в «не-Я», из субъекта в объект, их живое и непосредственное единство. Поскольку «теоретический» и «практический» разумы не существуют в действительности отдельно друг от друга, а составляют живое единство «теоретически-практического разума», то и хозяйственное отношение человека к миру — это теоретически-практическое, проективно-деятельное, идеально-объективное отношение. Одним из центральных понятий «Философии хозяйства» Булгакова является понятие «труд», который является живой связью между субъектом и объектом, живой энергией, спаивающей неразрывно субъект и объект; мостом, выводящим «Я» в мир реальностей и неразрывно соединяющим его с этим миром, в котором «Я» осуществляет свои идеи, проекты и модели. Именно с этим понятием Булгаков связывает понятие технологии, понимаемой в самом широком смысле как способность обеспечивать проектирование и моделирование. С. Н. Булгаков формулирует далее общую принципиальную проблему технологии, начиная от молотка и каменного топора и до машины Уатта или любой самой сложной современной машины: «Как возможен трудовой выход субъекта в объект, как возможно моделирование и проектирование, как возможно объективное действие или же целая система таких действий, то есть технология?» По его мнению, мимо этого кардинального вопроса проходят политэкономия и научная технология, сосредоточившиеся всецело на разработке прикладных проблем. На этот вопрос и должна дать ответ философия хозяйства. «Философское исследование общих предпосылок экономической деятельности и экономического мышления вообще составляет прямую задачу философии хозяйства», тогда как в центре внимания философии техники находятся техническая деятельность и мышление. Философия техники и этика. Этические проблемы техники выходят все более на первый план в связи с повышением социальной ответственности учёного, инженера, проектировщика в современном обществе, потому что конечная цель техники — это служение людям, но, добавим (с учётом печального опыта XX столетия), без ущерба другим людям и природе. В связи с этим сегодня активно обсуждается вопрос о том, что такое экологическая, компьютерная, хозяйственная и тому подобная этика. Перенесённый в социальную сферу этот теоретический вопрос приобретает практическое звучание: каковы условия реализации профессиональной, в частности, инженерной этики. В самом общем виде могут быть сформулированы три условия:
И хотя клятва Гиппократа, как мы отмечали, не предохраняет от аморальных поступков отдельных врачей, как и наличие этического кодекса поведения инженеров в инженерных обществах или фирмах, тем не менее, представляется важным сформулировать «категорический императив» современной инженерной деятельности, те главные её «горячие точки», по которым должно происходить и уже происходит изменения характера и ценностных ориентации инженерного мышления. Попытаемся сделать это на материале нетрадиционного проектирования, выделив десять пунктов.
Итак, перспектива, которая возникает в связи со сказанным перед нами, — не отказ от техники вообще, от технического отношения к миру, без которого невозможно существование человеческой цивилизации, а поиск новых, более гуманных форм этого отношения. Мы находимся только в начале пути, и задача наша заключается в том, чтобы изменить саму внутреннюю установку технической науки и инженерной деятельности. А изменить её можно через переориентирование инженерного мышления и, в первую очередь, через инженерное образование. В этом — одна из задач философии техники. Философия техники и философия окружающей среды. Эта тема стала актуальной для философии техники лишь в самое последнее время. Период безбрежного оптимизма по отношению к технике безвозвратно прошёл. Сегодня уже недостаточно лишь исправлять последствия плохого проектирования техники, имея в виду причиняемый ей ущерб окружающей среде и здоровью человека. Техника должна, начиная с самого своего замысла и первых этапов её проектирования, ориентироваться на поддержание окружающей среды и стремиться к её улучшению. Философия техники должна стать философией окружающей среды и это приведёт (и уже приводит) к переосмыслению основополагающих принципов научно-технического развития, которое более не может быть направлено на безудержный прогресс и бездумное расходование природных ресурсов, а должно стать устойчивым развитием, поддерживающим равновесие между природой и обществом. В противном случае человечество ожидает неминуемая гибель. Особенно остро проблемы защиты окружающей среды и безопасности техники стали очевидны после чернобыльской катастрофы. Здесь проблемы сохранения окружающей среды сплелись с проблемами этики инженера и социальной ответственности проектировщика. Рассмотрим на этом примере необходимость обсуждения в философии техники проблем радиационной безопасности как одной из острейших проблем нашего времени, одновременно экологической и этической, оценки последствий применения техники, которая находится сегодня в центре внимания и философов техники. Не случайно Бюро по оценке последствий техники при германском Бундестаге возглавил профессор Пашен, руководитель Института оценки последствий техники и системного анализа Центра ядерных исследований в городе Карлсруэ (ныне Центр исследований «Техника и окружающая среда»). Один из первых известных немецких философов техники Фридрих Дессауэр, радиолог по специальности, посвятил этой теме книгу «Атомная энергия и атомная бомба», которая была издана в 1948 году. В завершение книги он особо подчеркнул, что надёжность и безопасность в пространстве естественнонаучного исследования и технического конструирования являются факторами, формирующими нынешнее поколение техники, а проблематика, связанная с открытием и техническим овладением энергией распада, не является больше национальной, а становится проблематикой всего мирового сообщества. Этот факт накладывает особый отпечаток на обсуждение безопасности ядерной энергетики и ответственности учёных, инженеров и политиков за эту безопасность, стимулирует необходимость развития новой «философии» радиационной безопасности. Как известно, «мирный» атом зарождался как побочное ответвление военно-промышленного комплекса, и поэтому бремя ответственности в равной мере ложится на плечи создателей военной и «мирной» техники, которые оправдывали военное использование мирным её применением. При этом возникает проблема информирования населения и политических кругов о нормальном положении дел на АЭС и вокруг них, отклонениях от нормы и чрезвычайных ситуациях. В конечном счёте, это привело к осознанию необходимости создания надёжной и безопасной техники и оценки её возможных отрицательных последствий не только уже после её создания, но и до, и в процессе её создания. В связи с этим Ханс Ленк рассматривает проблему «делаемости» в современной технике — не всё, что современная наука и техника позволяют сделать, следует реализовывать. |
|
Оглавление |
|
|---|---|
|
|