Сергей Борисович Чернышёв: Корпоративное предпринимательство: от смысла к предмету. Лекция 24. Корпоративное принятие решений в многоукладной среде

1. Формы деятельности и формации

Простейшей абстрактной социологической моделью, на уровне которой я решаюсь впервые, со множеством оговорок, соотнести нашу модель с реальностью, является столбец «формация».

Если вам случалось заглядывать в работы Маркса, которые сейчас уже не изучают, то у него формацию определяют производительные силы, производственные отношения и «надстройка». «Формация», с которой я работаю в книге «Смысл» ¹, несколько отличается от формации Маркса. Если представить её как столбец форм деятельности, упорядоченных определёнными отношениями, и взять за масштаб клеточку под названием «Капитал» в роли производственного отношения, в нашем столбце будет не 3 клеточки, а 243. Ничего себе надстроечка! В книге «Смысл» желающие могут найти ответ, откуда берётся такая цифра. «Капитал» понимается (с точки зрения здравого смысла) как самовоспроизводящаяся стоимость. Так что, рассматривая «капитализм» как формацию, нужно учитывать, что помимо капитала там ещё имеется не две, а двести сорок две клеточки. Из общего числа 81 клетка относится к «формам движения» и по столько же — к «формам деятельности» и «формам развития». Желающих в этом поподробнее разобраться я отсылаю к книге «Смысл», а для оставшегося большинства предложу некоторые содержательные намёки, приоткрывающие отдельные части этого невероятного разнообразия.

Реальность «общества» неотделима от «природы». При капитализме помимо капиталистов и рабочих продолжают существовать удавы, кролики и тараканы. Притом обратите внимание, что тараканы XX века радикально отличаются от своих сородичей XIX веке. Во-первых, они живут в состоянии ожесточённой борьбы с человечеством (а в XIX веке им позволяли бегать свободно), против них постоянно применяются все новые и новые химические, биологические и прочие средства массового уничтожения, на что тараканы отвечают мутированием. Во-вторых, радикально изменилась среда их обитания, например появились удобства сквозных межэтажных каналов под названием «мусоропровод», что абсолютно меняет экологическую нишу существования тараканов.

Бананы при капитализме тоже не те, что в доисторических лесах. Ими покрыта ныне половина Канарского архипелага, на котором до прихода испанских капиталистов они вообще не росли. На каждую банановую гроздь, произрастающую на Кипре, надет полиэтиленовый чехол… Если мы претендуем на серьёзное отношение к абстракции «общества», мы должны дать в ней место и кислотным дождям, и озоновой дыре, и другим природно-техногенным явлениям, которые существуют, но исключены из социологических моделей. А где в Марксовой «формации» место для творческих актов, открытий и изобретений, например для создания компьютерного томографа? Он ведь не является «непосредственной производительной силой». Над этим вопросом долго бились кафедры общественных наук.

Более того, сами формы научного и художественного творчества тоже изменились. В XIX веке не могло быть Союза советских писателей. Они играли тогда совсем другую роль. Я не имею в виду, что это был плохой или хороший союз, вопрос в том, что формы самоорганизации сообщества творческих людей тоже изменились по сравнению с XIX веком. Социальный феномен «художники-передвижники» ² появился именно в России в конце прошлого века, а в его начале ничего подобного и вообразить себе было нельзя (Карл Брюллов одиноко ездил в Италию). Все это существует в рамках того общественного организма, к которому мы прикладываем «модель-формацию».

Мы не должны забывать, что тощая абстракция «идеального экономического человека» почти ничего нам не говорит о личностном типе жителя этого общества, об эволюции его сознания и подсознания. К примеру, современные психопрактики радикально отличаются от дзенской практики в том виде, в каком она бытовала до XIX века. Последняя не была тогда объектом пристальнейшего интереса и моды на Западе. Тогда ещё не было популярных книг по йоге и восточные проповедники не приезжали массово в Европу, а западные хиппи не отправлялись на строительство городов солнца и не искали Шамбалу ³ в Гималаях. А где в наших абстрактных моделях место для регулярных появлений Девы Марии, которые происходят в маленьких итальянских местечках и широко освещаются в прессе? Или вдруг возникает «Дианетика» Хаббарда ⁴ и прочее, то есть формы трансцендентного, формы экзистенциального переживания жизни в формации «капитализм» тоже должны находить своё отражение, когда и если мы её отождествляем с реальностью.

Таким образом, не случайно в «столбце-формации» аж 243 формы деятельности. Я призываю не рассматривать это как чистое проявление шизофрении. Вы можете даже считать, что точная цифра 243 отражает некий «пунктик», но сам порядок величины разнообразия форм не должен вас удивлять. К этому стоит отнестись серьёзно.

2. Уклады и принцип полноукладности

Вождь мирового пролетариата В. И. Ленин как-то мимоходом совершил выдающееся социологическое открытие, пребывающее в тени его страшных исторических грехов, равно как и великих достижений, которые у него никто не отнимет. Он ввёл понятие многоукладности, указал на то обстоятельство, что всякое общество многоукладно, то есть (поможем Ленину уточнить то, что он придумал) во всяком обществе можно обнаружить не одну формацию.

До него подразумевалось, что, скажем, при феодализме все, кого ни возьми, — рыцари с доспехами, вассалами и сюзеренами, и никого более, а при капитализме — либо толстый буржуа, либо угнетаемый рабочий. Однако человек выходит на улицу и видит юродивого, который бегает и кричит нехорошие слова в окна проезжающего царского поезда, или обнаруживает раскольницу боярыню Морозову ⁵, или революционера-бомбиста, и ни одна из этих фигур не вписывается в концепцию «капитализма».

Бесстрашные этнографы исследовали джунгли Амазонии и острова Полинезии, а Миклухо-Маклай ездил к папуасам, рискуя пополнить их меню. В результате были открыты архаические общества, в которых до настоящего времени дожил ископаемый традиционный тип личности. А после этого социологи XX века на основе наблюдений за детскими дворовыми играми вдруг обнаружили, что разные возрастные группы детей в своей эволюции демонстрируют все этапы развития человечества (все архаические формы поведения, все мифологические типы сознания, все ритуальные игры, инициации и прочее вплоть до людоедства, разве что не физического!).

Правда, все это можно увидеть там, где есть дворы. Ребёнок, который с годовалого возраста и до шести лет играет во дворе без присмотра родителей, проходит в свернутом виде целый ряд наиболее важных этапов социопсихического развития, и все они слой за слоем укладываются в нём. В формации личности ребёнка все эти формы есть, и за ними не нужно отправляться в Полинезию. В современных многоэтажных микрорайонах, лишённых дворов в обычном понимании этого слова, из детей вышиблен целый ряд укладов, и это трагедия! Если ребёнок живёт в новых кварталах без дворов, если родители не рискуют выпускать его на улицу, где постоянно происходят какие-то «разборки», если ребёнок с самого начала находится под присмотром взрослых сначала в яслях, потом в детсаду, — во всех подобных ситуациях он вырастает социальным инвалидом, и не потому, что воспитательница плохая, а потому что естественная среда, в которой раньше закладывались личностные формации и уклады, разрушена. Ребёнок вырастает личностью, в столбце форм которой зияет дыра. Он похож на здание с полом и крышей, подвалом и верхними этажами, но без нескольких нижних или средних.

С точки зрения, представленной в книге «Смысл», в любом реально существующем социуме вы можете найти не только некоторые, не просто отдельные, а всю совокупность бывших, настоящих и будущих укладов. Но чем дальше по осям «прошлое — будущее», «имманентное — трансцендентное» и так далее от нас отстоит соответствующий тип деятельности, тем труднее найти этот уклад.

Например, высшие формы йоги существуют в современном мире независимо от того, как мы относимся к возможности левитации, но они достаточно скрыты. Чтобы попасть в ашрам, нужно, во-первых, его обнаружить, во-вторых, получить право туда войти, а в-третьих, пройти долгий путь взаимодействия с мастером, пока он не решит, что новичка уже можно посвящать. На это можно потратить всю оставшуюся жизнь. Например, как и всякий российский читатель, вы можете открыть третий том хрестоматии «Иное» и свободно прочесть статью одного из наших выдающихся китаистов В. Малявина ⁶ по поводу традиции, культуры и цивилизации. Так вот, вы обнаружите, что каждая фраза по отдельности написана красиво и понятно, а о чём текст в целом — остаётся загадкой. И если кто-нибудь особо ушлый объяснит мне на экзамене, о чём вообще написана эта статья, он сразу и немедленно получит пять баллов. Но это ещё весьма доступный, то есть не эзотерический, пласт. Узкая когорта посвящённых знает, что Малявин является наставником и мастером одной из школ в рамках У-шу (а именно «Багуа»). Таких людей в нашей стране единицы, попасть к Малявину непросто и учиться у него нелегко.

То есть общество устроено как пирог — в нём сосуществуют сложным образом сочленённые и сопоставленные, известные и неизвестные уклады. И если бы в нашем обществе не существовало укладов-островков очень далёкого будущего, если бы в нём творцы ежечасно не творили новые формы деятельности — никакого развития не было бы. И если бы не было укладов-рудиментов позабытого прошлого — не было бы и почвы, в которую падали бы семена будущего и оплодотворяли её.

Ведь чтобы третье сословие совершило французскую революцию, чтобы буржуа стал доминирующим социальным типом, было необходимо, чтобы кто-то когда-то изобрёл саму форму его деятельности. Эта форма прошла длинный путь эволюции в оболочке финикийского и еврейского торгового капитала, великой Генуэзской и Венецианской купеческих республик, в облике изобретателей и предпринимателей, грюндеров, пуритан и конкистадоров, фабрикантов и банкиров. Только пройдя через все эти формы и исторические воплощения, чья-то гениальная идея давать деньги в рост привела к тому, что создаётся финансово-индустриальный миропорядок, вырастает огромная формация, в основе которой лежит эта форма деятельности.

Таким образом, каждый тип деятельности в своём развитии проходит целый ряд форм — от эмбриональных (через цветущие и зрелые) до рудиментарных. И на каждом их этих этапов он играет свою конкретную роль в многоукладной социальной системе.

3. Формации, уклады и проектные концепции

Предположим, у нас имеется гигантская вертикальная «сосиска-формация», в которой есть место для всех типов деятельности, движения и развития. Означает ли это, что мы наконец получили и трепетно прижимаем к груди вожделенное концептуальное средство для описания реальности «как она есть»? Ничего подобного. Мы к ней сделали лишь один шаг. Если у нас в наличии только абстракция «формации», то абсолютно непонятно, каким образом из некоего условного феодализма получается некий условный капитализм. Чтобы изобразить процесс смены формаций (или «идеальных типов», по Веберу, «социальных типов», по Дюркгейму), требуются гораздо более серьёзные концептуальные средства.

Когда я вам говорил, что в книге «Смысл» таблица многомерна, то имел в виду, в частности, что помимо плоской таблицы «формации-категории» есть ещё две плоскости социальных моделей.

Чтобы облегчить восприятие, напомню о пространственных моделях белка, с которыми вы могли столкнуться, листая научно-популярные журналы или играя в компьютерные игры. Спираль белка изображается в виде нитки с нанизанными на неё разноцветными бусинками, где каждая цветная бусинка — какая-то аминокислота. Под первичной структурой белка подразумевается порядок, в котором бусинки-аминокислоты выстроены в цепь.

Когда вы положите эту нитку бус на поверхность стола, то выяснится, что у бусинок по бокам имеются присоски, например, бусинка № 45 может быть склеена своим боком с бусинкой № 389, и если их склеить, то на бусах образуется петля. В результате многочисленных склеек на поверхности стола вместо нитки получится кружево — вторичная структура белка.

И, наконец, это плоское кружево может изгибаться, сворачиваться, разрезаться, перекручиваться и склеиваться как лист Мёбиуса ⁷. В результате вы получаете третичную, пространственную структуру белка, похожую на свернутый клубок или кокон.

Похожим образом могут быть устроены проектные концепции, с которыми мы собираемся всерьёз подходить к реальности. Ничего страшного в этом нет, особенно для людей, представляющих, что такое компьютерная графика. Представьте себе трёхмерную модель здания со всеми его помещениями, коридорами, лестницами и коммуникациями. Для того чтобы с ней было легко работать, нужно сделать цветной компьютерный интерактивный мультфильм и крутить её в пространстве так, что на экране она будет поворачиваться к вам передом или задом, подобно избушке на курьих ножках по команде Иванушки-дурака, а также крышей или подвалом. Программа должна также разрезать модель здания под разными углами, залезать внутрь каждой комнаты, двигаться с телекамерой по коридорам и вентиляционным шахтам, наводить на каждый из элементов увеличительное стекло, и так далее.

Этот образ помогает понять, как могут быть устроены современные средства концептуального проектирования, которое, к сожалению, пока находится в зачаточном состоянии и в маргинальной роли, то есть не стало общепризнанным методом. Это очень жаль, ибо, являясь средством для проектирования организаций, подобные системы одновременно призваны служить настольным средством интеллектуальной работы. Думаю, вам предстоит жить в мире, где Всё это будет столь же банальным, как сегодня персональный компьютер.

Работа с объектами типа «социального движения» и «социального развития» требует уже трёх плоскостей проектирования. В школе вы проходили Декартовы координаты, в которых, скажем, ось X — длина, ось Y — высота и ось Z — ширина. В данном случае вместо осей у вас плоскости, и получается интересный мир с тремя ортогональными плоскостями, поэтому он имеет больше трёх измерений. По аналогии с первичной, вторичной, третичной структурой у молекул, реальная корпорация редко может быть отождествлена с одной атомарной формой деятельности. Проектная концепция всегда состоит из разных молекул-укладов, и эти уклады собираются в объёмные структуры, в симбиоз, они взаимодействуют друг с другом, напоминая самодвижущуюся молекулу белка. И для того, чтобы работать с такой проектной концепцией, вы должны иметь соответствующую химию и молекулярную биологию. То есть в арсенал менеджера, который владеет концептуальным проектированием организации, должна входить система операций над первичными концепциями библиотеки моделей, аналогичная арсеналу генного инженера.

Записка: Уважаемый Сергей Борисович! Неужели Вы думаете, что Ваши пространные лекции научат нас принятию решений? Ведь все это довольно тривиально: «Необходим тщательный анализ ситуации»… и прочее. Извините за резкость, спасибо.

Ответ: Счастлив получить записку, где утверждается, что все мною рассказываемое довольно тривиально. С самого начала я пытался убедить вас именно в этом. Всю жизнь я тружусь над тем, чтобы к этому подойти, ибо почти все, кому бы я это ни рассказывал раньше, бились в падучей и говорили, что все это непостижимо. Как известно, всякая новая истина проходит через две фазы: на первой её никто не понимает и не замечает, на второй — все говорят, что это совершенно тривиально и известно каждому идиоту. Мне бы очень хотелось, чтобы первая фаза была вами быстро пройдена.

Я уже рассказывал, как, читая книгу Оптнера ⁸, сомневался: «Неужели твои, Стэнфорд Оптнер, пространные слова научат меня принимать решения? Ведь все это довольно тривиально — вход, процесс, выход, порождение дерева альтернатив. Тоска!» Я так и думал бы всю жизнь, если бы мудрый Никаноров не написал к ней интересного предисловия, а я бы с недосыпу не обнаружил там мысль. Поэтому, надеюсь, к моему курсу лекций какой-нибудь умный человек тоже напишет предисловие, вы его прочтете и вдруг заметите, что чего-то в лекциях не поняли.

4. Принятие решений: тактика и стратегия

Большая часть того, что мы изучали в данном курсе, относится к функционированию технологии корпоративного принятия решений: генетическое проектирование, библиотека моделей, интранет-сервер и так далее. Но помимо технологии принятия решений есть две наиболее важных взаимосвязанных стороны этого процесса — тактика и стратегия.

Предположим, Вы владеете технологией, вы пришли в организацию и собираетесь в ней налаживать процессы принятия решений по обычной схеме, и тут вдруг выясняется, что по удачному стечению обстоятельств на работу наняли нового менеджера, который учился на параллельном потоке, освоил концептуальное принятие решений и может быть вашим тайным союзником или агентом. Вы ему говорите: «Вась, ты будешь моей пятой колонной, но никто не должен знать, что мы — союзники, потому что нас сразу начнут натравливать друг на друга. Я буду все делать явно, ты же помогай мне тайно, изнутри, в роли жидомасона, и мы справимся куда быстрей». Или же вы приняли стратегическое решение стать брокером и заработать 10 тысяч долларов за три месяца, вы идёте его реализовывать, а на дороге валяется бумажник, из которого торчит толстенная пачка долларов.

Стратегически вы должны идти и заниматься тем, чем решили, не отвлекаясь на мелочи. Но если вы просто проигнорируете данную случайность, то будете полным идиотом. Приходится принять незапланированное решение: поднять его или не поднять. Для этого надо посмотреть, не тянется ли от него ниточка за куст… То есть помимо технологии есть тактика, учёт неожиданных событий — как счастливых случайностей, так и несчастий. Вы пошли на запланированную встречу, поскользнулись на банановой корке, упали, сломали ногу. Вариант один — ползти со сломанной ногой вперёд, вариант два — всё-таки подлечиться. То есть тактика — следствие того, что деятельность погружена в мир природы. А мир природы — это случайности, катаклизмы, всякие неожиданности и так далее.

Стратегия — нечто обратное. Предположим, вы технологией проектирования владеете до такой степени, что можете сделать со своей корпорацией всё, что угодно. Но что именно нужно делать и почему? На эти вопросы отвечает стратегия. Изучив текущее состояние данной корпорации, а также конъюнктуру рынка в том сегменте экономики, где она работает, вы должны выстроить вполне определённую стратегию, выражающуюся в исходной структуре базовой концепции и последовательности её модификаций. Например, вы исходите из того, что сначала надо заниматься разработкой конкретных комплексов оргпроцедур и составлять из них регламент, потом применять модель системного анализа, потом сделать ключевыми направлениями «открытость» и «рост» — это ваша стратегия. Вы являетесь носителем некоторой идеи, по отношению к которой все доступные проектные концепции упорядочены, берёте их упорядоченное множество и применяете к той конкретной ситуации, с которой столкнулись. То есть когда вы погружаете ваш идеал во множество типов деятельности, то получаете стратегию.

Таким образом, наряду с курсом лекций «Основы корпоративного принятия решений» я вам должен был бы читать ещё два: курс по тактике разработки и использования предпринимательских схем и стратегический курс по идеологии корпоративного предпринимательства. Максимум, что я смогу сделать в этот раз, — вместо каждого из двух названных курсов прочитать по одной обзорной лекции, чтобы у вас в голове возникла некоторая целостность.

5. Образ целого: корпоративное принятие решений в многоукладной среде

Для того чтобы из кажущегося нагромождения сущностей скорее сложился образ целого, я использую роман Азимова «Конец вечности» ⁹. Он был написан в 1950-е годы и издавался у нас несколько раз. Сюжет его таков. Существует «Вечность» — некая номенклатура, которая находится вне и над временами. Она отбирает из каждой эпохи наиболее талантливых молодых людей, проводит с ними некие обряды концептуальной и духовной инициации, объясняет им, что миром правит Вечность, где живут самые умные, образованные, ответственные люди. У них есть миссия — присматривать за всеми временами. По каждому из них они выносят суждение, счастливы или нет люди, живущие в этой эпохе. У них имеется сложная многопараметрическая модель общества, где в плюсе находятся удачные браки, рост рождаемости, количество издаваемой литературы, самочувствие животных в зоопарках и так далее, а в минусе — употребление наркотиков, ухудшение демографической ситуации, инфляция, рост самоубийств, и так далее.

В каждом из времён номенклатура Вечности содержит шпионов-наблюдателей, которые по указанной параметрической модели сообщают о значении и динамике всех параметров. В Вечности сидят социологи. По данным наблюдателей они строят дескриптивную модель и выносят суждение, что в данном обществе есть такие-то проблемы, требующие вмешательства Вечности.

В Вечности существует и более высокая каста — вычислители, занимающиеся принятием решений. Они, косясь в книгу Оптнера ¹⁰ или используя алгоритм решения изобретательских задач, специальным образом разрабатывают так называемое минимальное необходимое воздействие (МНВ) на данное общество, то есть способ, который позволит решить проблемы таким образом, чтобы само воздействие было по возможности локальным, нанесло минимальный вред и было как можно более незаметным для граждан, но чтобы в итоге баланс хорошего и плохого в данном обществе радикально изменился.

И, наконец, в Вечности существуют техники (или прогрессоры ¹¹, в терминах Стругацких) — профессиональные работники Службы внешней разведки. Техник из Вечности входит в локальное время данной эпохи. Например, он материализуется в грузовом отсеке самолёта, везущего пассажиров из Японии на заседание Трёхсторонней комиссии в США, аккуратно берёт кейс, стоящий в отсеке, и заменяет на точно такой же (а в изъятом багаже, как легко догадаться, лежат важные документы). В результате попавший на заседание представитель японских корпораций открывает кейс, находит там курицу, завернутую в промасленную бумагу, или ещё что-нибудь вместо важного документа, на заседании комиссии принимается не то решение, и запускается цепь изменений, которые радикально меняют ситуацию в данном времени (если, конечно, правильно выполнено воздействие).

Естественно, некоторые из изменений требуют в том числе и вмешательств типа убийств, похищения людей. Но если из времени похищен человек, то возникает трагическая цепь последствий: исчезает также и вся ветвь его потомков, а у людей, чьими знакомыми были эти потомки, возникают провалы памяти. То есть всякое минимальное воздействие — опасная хирургия, несущая трагедии людям. Трагедии заранее кладутся на весы, вычислители сопоставляют тот вред и ту пользу, что принесёт эта хирургия.

«Вечность» Азимова — это образ многоукладного мира, в котором действуют корпорации, принимающие решения. Им не обязательно в буквальном смысле слова сидеть вне времени. Но если корпорация, принимающая решение, — это другой, более высокий уклад, то она трансцендентна по отношению к миру, который не умеет принимать корпоративных решений, то есть невидима для него.

Сейчас, пока мы с вами разговариваем, трансгосударственные корпорации используют ту или иную современную компьютерную технологию принятия решений, в том числе и относительно нас. Мы не знаем, как называются эти корпорации, мы не имеем туда доступа, у нас нет кодов компьютерных программ, обслуживающих процесс принятия решений. Все это творится в некоем правовом вакууме, вне юрисдикции национальных государств — даже не скажешь, что «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве». Для нас они совершенно трансцендентны, невидимы, их нет! И они для нас ничем не отличаются от суперменов-вычислителей и техников из корпорации «Вечность» Азимова. Даже если некто, приняв обличие представителя МВФ, приезжает сюда с соответствующим мандатом для осуществления МНВ, для нас он в этом качестве трансцендентен. Одни думают, что он приехал, чтобы обсуждать пресловутый транш, другие — чтобы раздробить РАО ЕС или денационализировать Газпром, тем самым разрушив основы нашего отечества, третьи думают ещё что-нибудь, а на самом деле он решает какие-то совсем иные, непостижимые и чуждые нам проблемы.

Что случилось с Вечностью Азимова? Сначала выяснилось, что ряд эпох оказались закрытыми для представителей Вечности. Туда они не могли послать своих наблюдателей, и социологи не могли вынести суждения о том, счастливо или несчастливо живут там люди. Им пришлось предположить, что в этих эпохах существуют сверхлюди, или людены, которые раскрыли тайну корпорации «Вечность» и закрыли для неё свой мир. То есть существуют уклады ещё более высокие, чем корпорации лиц, принимающих решения! Они к себе не пускают.

Далее, естественно, оказалось, что эти сверхлюди и сверхкорпорации заслали в Вечность своих представителей, так как посчитали, что деятельность Вечности стала вредной и её надо разрушить. Для этого они не стали посылать туда сверх-прогрессоров, которые бы взрывали компьютеры, а просто проследили генезис этой корпорации.

В каком-то из веков (кажется, даже в XX) жил гениальный изобретатель. Он открыл темпоральное поле, на этой основе создал аппарат, который позволил людям выходить за пределы социумов, живущих во времени, и таким образом стал основателем «Вечности». Сверхлюди заслали в XX век своего агента. Конечно, агентом была дама. В неё изобретатель влюбился. Дама, улучив момент, представилась ему посланницей из будущих столетий и объяснила учёному мужу всю вредоносность его инновации. Он раскаялся (ибо не знал всех последствий), отказался от изобретения, уничтожил аппарат вместе с чертежами — и Вечность исчезла, ибо в новой реальности отсутствовал лежащий в её основе творческий акт создания формы деятельности.

Аналогичным образом в тайное сражение с корпорацией КОМКОН, блюдущей социальную стабильность, вступают людены — сверхлюди из будущих эпох — у Стругацких в трилогии «За миллиард лет до конца света» ¹², «Жук в муравейнике ¹³» и «Волны гасят ветер», где эта же идея развита гораздо полнее и содержательнее. Я рекомендую вам прочесть эти повести. Хотя тот факт, что они составляют единую трилогию, остался тайной Аркадия Стругацкого. Незадолго до его смерти мне довелось побеседовать с ним, и он подтвердил мою догадку на этот счёт.

Это — образ, позволяющий нагляднее понять не только завтрашнюю, но и сегодняшнюю проблематику корпоративного принятия решений. Как устроен многоукладный мир, в котором уже существуют корпорации лиц, принимающих решения? Какова функциональная схема этой деятельности? Кто там занимается «тщательным анализом ситуации»? Для чего нужен этот анализ? Какие средства при этом используются? И какова судьба людей, которые оказались в этой ситуации невольными жертвами, которых тайно облагодетельствовали или, наоборот, тайно уничтожили, чтобы облагодетельствовать кого-то другого?