Пол Диксон:
Фабрики мысли.
Глава II. Империя НИР

1. Символ в 150 миллиардов долларов

Нервно-паралитические газы, вакцина Солка, высадки на Луну и цифровые вычислительные машины — все это драматические символы масштабов научно-исследовательской деятельности в Соединённых Штатах Америки. Но ни один из них порознь не даёт точного представления ни о масштабах, ни о границах этой работы. Невозможно вообразить себе всю её огромность, если исходить лишь из одного какого-либо факта, но некоторое представление об этом можно получить, попав в приземистое невзрачное здание, уютно примостившееся между жилыми домами в городе Спрингфилд, штат Вирджиния. Организация, о которой пойдёт речь, называется Центр распространения федеральной научной и технической информации и внешне вряд ли более привлекательна, чем гигантская фабрика химической чистки одежды. Это основной пункт сбора и распространения самых популярных и дефицитных отчётов о научных исследованиях и разработках, финансируемых правительством. Центр, который был основан в 1950 году и значительно расширен в 1964 году, является тем местом, где продаётся технология, созданная на средства федерального правительства. Здесь находится несколько миллионов экземпляров более чем 600 тысяч отдельных отчётов о научной работе, к которым ежегодно прибавляется 50 тысяч новых названий. Каждый год продаётся свыше трёх миллионов экземпляров этих отчётов.

Этот универсальный магазин-библиотека, торгующий американскими научными исследованиями, имеет на своих полках отчёты: «Распределение температур в модели ледникового покрова центральной Арктики», «Поведение морских свинок после частичного облучения тела», «Воздействие социальных перемен в развивающихся странах», «Принятие решений на фермах в Средней Швеции», «Улучшенные пропиленовые кополимерные диэлектрики для кабелей линий связи», «Воздействие на окружающую среду ядерного оружия» и так далее. Обменный центр имеет в своём распоряжении все, начиная с исследования о методах ведения психологической войны до отчётов о способах совершенствования фильтров в плавательных бассейнах (эта проблема изучалась, наверное, четырёхкратно, причём до мельчайших подробностей). Семь новых отчётов о работах в области свиноводства были получены в 1969 году и ещё пять на эту же тему поступили за первые шесть месяцев 1970 года.

И всё же Центр распространения федеральной научной и технической информации не может полностью отражать положение в области научных исследований, поскольку его фонд носит выборочный характер. Он охватывает только небольшую долю правительственных научных исследований и не включает исследования, финансируемые частной промышленностью, университетами, а также административными органами отдельных штатов и муни-ципалитетов. Кроме того, хотя этот центр — крупнейшее хранилище документов о федеральных научных исследованиях, он является всего лишь одной из многих конкурирующих организаций, распространяющих подобные документы. Среди них можно назвать правительственную типографию, Центр оборонной документации, правительственные журналы, а также информационные и издательские подразделения более чем пятидесяти ведомств и министерств, ведущих значительную научно-исследовательскую работу.

Все эти отчёты, исследования и обзоры, отражающие результаты научной деятельности федеральных учреждений, не только подтверждают часто повторяемую мысль о том, что основным товаром вашингтонского экспорта является бумага, но и отражают энтузиазм, с которым наша нация занимается научными исследованиями и разработками, или, как их обычно принято называть, НИР. Хотя наибольшие усилия в этой области предпринимает федеральное правительство, заинтересованность в НИР не менее сильна в промышленности, университетах, частных фондах, частных научно-исследовательских институтах, а также в административных органах штатов и городов.

НИР не является общим термином. Для них существует официальное определение, данное Национальным научным фондом, которое гласит, что это совокупность трёх видов деятельности:

1. Фундаментальные исследования — изучение неизвестного. Такие исследования иногда называют ненаправленными, и они оказывают мотивирующее воздействие, выраженное в стремлении к знанию ради него самого. Чарльз Э. Уилсон, первый министр обороны президента Эйзенхауэра, говорил о них как о деятельности, когда «вы не знаете, что вы делаете». Примером мог бы служить химик, работающий с каким-либо соединением просто для того, чтобы получить какие-нибудь неизвестные до сих пор сведения об этом соединении. Он что-то ищет, но что — не знает сам.
2. Прикладные исследования — исследования, направленные на удовлетворение какой-либо существующей потребности, например создание лекарства от какой-либо болезни, или на нахождение новых путей для повышения скорости самолёта. Они опираются на фундаментальные исследования и, как правило, порождают дополнительные знания. Если продолжить наш пример с химиком, то нужно сказать, что он вступит в область прикладных исследований, как только предпримет попытки обнаружить, не позволяет ли изучаемое им соединение предупредить какое-либо заболевание.
3. Разработки — систематическое использование фундаментальных и прикладных исследований для создания и производства конкретных объектов от сывороток до космических кораблей), систем, методов и материалов. Они обычно включают проектирование и эксперименты с каким-либо изделием или процессом, но никогда — его непосредственное производство. Если, например, наш химик обнаружил бы, что изучаемое им соединение потенциально может использоваться в качестве противомалярийного препарата, то тогда разработки включали бы в себя очистку соединения, его проверку и подготовку к массовому производству.

За последнее десятилетие на эти три вида деятельности было затрачено 150 миллиардов долларов. Такая деятельность проводилась как самим федеральным правительством в его лабораториях и учреждениях, так и колледжами, университетами и некоммерческими научно-исследовательскими организациями и фондами, а также промышленностью, осуществлявшей исследования и разработки в соответствии со своими потребностями и по заказам, полученным от правительства. Источники финансирования также были различными, но самым крупным являлось федеральное правительство, предоставившее около двух третей от общей суммы израсходованных средств. Большинство правительственных исследований проводилось по контрактам с промышленными фирмами, в то время как правительственные лаборатории, университеты и прочие некоммерческие учреждения выполнили около одной трети исследований и разработок. Если принять во внимание, что ежегодные ассигнования в государственном бюджете на научные исследования и разработки в Соединённых Штатах Америки превосходят общий бюджет государства средних размеров, то можно без прувеличения сказать, что НИР — это гигантская машина. Тем не менее подлинные её размеры и влияние не могут быть выражены ни в миллиардах долларов, ни в сообщении о том, что ими занято свыше миллиона человек; для наглядности требуются не вполне обычные факты и сравнения. Например, можно указать, что:

1. Общая сумма расходов на НИР, начиная с американской революции до конца Второй мировой войны, меньше, чем ежегодные затраты на эти цели в настоящее время.
2. Из каждых восьми учёных, которые когда-либо жили на свете, семеро живут в наши дни.
3. В настоящее время Соединённые Штаты ежегодно затрачивают на космические исследования, представляющие собой всего лишь одну из статей расходов на НИР, больше, чем сумма, в которую обходилось управление всей страной в 1927 году.

2. Создание империи

Начало было положено в 1832 году, когда министр финансов, которому надоели постоянно происходившие взрывы котлов на американских пароходах, обратился во Франклиновский институт в Филадельфии, предложив институту изучить эту проблему. С тех пор правительство в каждом десятилетии выплачивает все большие суммы специалистам, работающим по его заказам.

Наиболее резкий рост совершенно очевидно происходил в период с конца 1940-х годов до настоящего времени. Федеральные расходы на НИР составляли 250 миллионов долларов в 1940 году, несколько менее 1 миллиарда в 1948 году, достигли 3 миллиардов в 1957 году, подскочили до 8 миллиардов в 1960 году, а в период 1967–1971 год уже превышали 16 миллиардов долларов в год.

В настоящее время НИР осуществляются во всех закоулках федерального аппарата и являются столь сложными, что Национальному научному фонду обычно приходится затрачивать несколько лет лишь на то, чтобы определить, сколько и кем было израсходовано. О степени участия всех органов государства в этой деятельности свидетельствует тот факт, что в начале 1970 года было выявлено 22 ведомства и министерства, проводящих океанологические исследования, и не менее 60 правительственных подразделений, осуществляющих программы в области изучения окружающей среды. Колоссальные суммы на научные исследования затрачивают Пентагон, НАСА, Комиссия по атомной энергии, а также Министерство здравоохранения, просвещения и социального обеспечения. Кроме того, существуют ещё десятки ведомств, учреждений и комиссий, расходы которых на научные исследования также исчисляются миллионами долларов.

Несмотря на то что федеральные научные исследования и разработки имеют большой размах и, по всей вероятности, в последующие годы их масштаб ещё увеличится, на них тем не менее приходится немногим более половины всех затрат на НИР в целом по стране. Данные двух опубликованных обзоров дают представление об объёме НИР в США в 1969 году в долларовом выражении: в исследовании Баттеловского научно-исследовательского института, который сам является научной организацией, названа цифра 25,9 миллиардов долларов, а в обзоре, составленном издательской фирмой «Макгроу-Хилл», мы находим цифру 27,17 миллиардов долларов. В исследовании, проведённом в начале 1971 года журналом «Индастриал рисерч», предсказывалось, что расходы на НИР составят 28 миллиардов долларов ещё до окончания года. Несмотря на то что за последние три-четыре года наблюдается сохранение на одном и том же уровне расходов на НИР, многие предсказывают, что в конечном счёте темпы роста не будут снижаться, а, согласно некоторым прогнозам, расходы на НИР в ближайшее десятилетие удвоятся.

Дальнейшее увеличение, если судить по опыту недавнего прошлого, будет связано не только с федеральными ассигнованиями, поскольку местные органы власти и промышленность значительно увеличивают свои затраты на эти цели по сравнению с предшествующими годами. Показательны два факта, приведённые в недавно опубликованных обзорах Национального научного фонда: расходы на НИР местных органов власти увеличились с 20,3 миллионов долларов в 1966 году до 28,8 миллионов долларов в 1967 году, а расходы на НИР, финансируемые промышленностью, увеличились на 114 процентов между 1957 и 1966 годах: с 3,4 миллиарда долларов до 7,3 миллиарда долларов.

Феноменальный рост НИР после Второй мировой войны вызван целым рядом обстоятельств. Некоторые из них можно отнести за счёт специфических тенденций и событий, как, например, запуск спутников Советским Союзом. Это достижение в значительной мере обусловило развёртывание военной и гражданской космических программ США, а также дало толчок научной работе в других областях, начиная от обороны и кончая просвещением. Запуск спутников вызвал тревогу в Америке и заставил правительство по-новому подойти к оценке различных институтов — от статуса вооружённых сил до качества начального образования. Ответной мерой явилось увеличение ассигнований на НИР — говоря конкретно, расходы увеличились с 3 миллиардов долларов в 1957 году, когда были запущены первые спутники, до 15 миллиардов долларов к 1964 году. В этот период стремительно возросла помощь университетам при проведении научных исследований, равно как и ассигнования, связанные с обследованием всех форм осуществления образования. Целый ряд других реальных и мнимых опасностей, порождённых «Холодной войной», и стремление сохранить военное превосходство привели к увеличению расходов на НИР; этому способствовали и многие второстепенные события, как, например, резкое снижение добычи и продаж угля, что вызвало необходимость создания Управления научных исследований в угольной промышленности, а также к проведению в ограниченных масштабах исследований в области угледобычи и поисков новых способов использования угля. В последние годы признание факта существования различных видов социального зла, а также ущерба, наносимого окружающей среде, явилось стимулом к проведению новых исследований. В связи с ростом преступности, например, стали разрабатываться методы обеспечения выполнения законов и создаваться новые виды оперативной техники для полиции.

После Второй мировой войны наука и техника во всё большей степени стали переходить под опеку федерального правительства. Попросту говоря, одно из положений, определявших правительственную политику, состояло в том, что правительство будет выступать в качестве источника финансирования и осуществлять руководство научно-исследовательской деятельностью в стране. Такие меры непосредственно связаны с положением в период Второй мировой войны, когда правительство для обеспечения военных усилий в весьма значительной степени опиралось на научные круги. В годы войны, как никогда, стало ясно, что наука может внести наиболее значительный вклад в дело обеспечения безопасности страны, и с тех пор правительство стало считать науку и; технику областями, заслуживающими его поддержки. Наиболее распространённая до настоящего времени среди членов федерального правительства точка зрения хорошо сформулирована в докладе, представленном в 1945 году президенту Рузвельту Ванневаром Бушем, учёным, который возглавлял во время войны Управление научных исследований и разработок. Буш писал: «Основная политика Соединённых Штатов заключалась в том, что правительство должно способствовать достижению новых рубежей. Оно открыло морские просторы клиперам и обеспечило землёй первых поселенцев. Несмотря на то что эти рубежи уже в значительной степени не существуют, рубеж науки остался. Более того, поскольку здравоохранение, благосостояние и безопасность входят в компетенцию правительства, научный прогресс представляет и должен представлять первостепенный интерес для правительства». Тем не менее, хотя правительство в значительной степени финансирует НИР и играет здесь направляющую роль, оно ограничило своё участие в фактическом их осуществлении.

Примером этого может служить программа «Аполлон», в которой роль HACA свелась к тщательной координации усилий примерно тысячи подрядчиков, проводивших НИР. Ещё один фактор, который всегда способствовал росту НИР, заключается в том простом обстоятельстве, что их осуществление необходимо для прогресса. Если существует потребность создания новой ракеты, вакцины против свинки или мышеловки, то единственный путь здесь — проведение НИР. Более того, понятие «прогресс» не требует постановки конкретной цели ещё до того, как начинается финансирование НИР. Фундаментальные исследования часто называют «посевом», поскольку хотя они и не направлены на получение конкретных результатов, однако могут в перспективе привести к получению новых знаний и методов, позволяющих решить новые проблемы или достичь нового прогресса.

Монография, выпущенная Национальным научным фондом в 1969 году, показывает, насколько оправданна подобная точка зрения. В книге, названной «Ретроспективный анализ технологии и переломные моменты в науке», перечисляется ряд важных изобретений недавнего времени, как, например, видеомагнитофон, и прослеживаются их истоки в безграничном царстве фундаментальных исследований. Наконец, ещё одним мощным фактором, способствующим росту научных исследований, является то обстоятельство, что сами НИР неизбежно порождают более сложные и более дорогостоящие НИР. Поскольку плодами НИР являются технология, идеи, знания и продукты, то совершенно очевидно, что научные исследования и разработки открывают пути для новых исследований. ДДТ, например, явился результатом исследований. Позднее широкое применение этого препарата побудило других исследователей изучить его действие, и полученные ими отрицательные результаты в значительной мере послужили причиной того, что в настоящее время новый контингент научных работников старательно ведёт поиски новых средств борьбы с насекомыми. Аналогичным образом изобретение электронно-вычислительной машины открыло новые широкие горизонты для НИР. Самым эффективным примером, пожалуй, может всё же послужить самолёт. В настоящее время в США затрачивается около 4 миллиардов долларов на аэрокосмические НИР, тогда как стоимость первоначальных НИР, давших возможность самолёту братьев Райт оторваться от земли, составляла всего несколько тысяч долларов. В 1920-х годах прототип нового самолёта можно было создать, затратив на НИР около 10 тысяч долларов, в 1930-х — средняя стоимость подскочила до уровня 600 тысяч долларов, в 1940-х годах уже требовалось несколько миллионов на каждый новый тип самолётов, а к середине 1950-х годов эта стоимость составляла от 10 до 20 миллионов долларов. Стоимость НИР на создание сверхзвукового пассажирского самолёта оценивалась в 1,4 миллиарда долларов, пока Конгресс не принял решение о прекращении осуществления этой программы. Можно просмотреть на выбор любую кипу научных отчётов, будь то отчёты из области теоретической физики или общественных наук, и обнаружить в большинстве из них одну общую особенность: содержащееся в конце утверждение, что представленные результаты свидетельствуют о необходимости проведения дальнейших исследований. Несмотря на то что одной из причин подобных утверждений вполне может оказаться самодовлеющее стремление получить новые ассигнования и новые контракты, вывод о необходимости дальнейших исследований является в большинстве случаев обоснованным.

По мере увеличения объёма и расширения сферы исследований возрастала и стоимость НИР. Научные исследования представляют собой индустрию о с оборотом во много миллионов долларов, которая далеко продвинулась со времён одинокого изобретателя, что-то мастерившего у себя в подвале, или не получавшего финансовой поддержки университетского физика. Рост расходов в значительной степени вызван инфляцией, однако не меньшую роль играет сложность работы, равно как и численность персонала и количество оборудования, необходимых для обеспечения исследователя, например электронно-вычислительные машины и электронные микроскопы. В 1963 году средние расходы, связанные с деятельностью одного учёного, работающего в области космических исследований, составляли 54,4 тысяч долларов; эта сумма возросла до 62 тысяч долларов в 1966 году, а сейчас составляет, по оценке, свыше 70 тысяч долларов. Увеличивающаяся стоимость научных исследований отмечалась в официальном отчёте комиссии палаты представителей по правительственным мероприятиям. В отчёте в качестве примера указывалось, что за составление обзора исследований по определённой теме в 1947 году правительство заплатило несколько более 9 тысяч долларов, тогда как аналогичный обзор, составленный на ту же тему той же фирмой в 1967 году, обошёлся в 150 тысяч долларов.

Эти гигантские усилия оказали огромное воздействие на всю страну. Вакцина против кори, программа освоения космоса, сублимационная сушка кофе, полупроводниковая электроника, цветное телевидение, лазеры, LSD, быстродействующие ЭВМ, планы автоматизации, водородная бомба, новые виды крупяных концентратов к завтраку, ксерография, а также планы на случай внезапного возникновения войны — все это лишь несколько примеров из богатейшего арсенала научных достижений, взрывоподобно порождённых исследованиями и разработками. Одновременно с этим чрезвычайно большим и чрезвычайно разнородным конгломератом продуктов и открытий возникла целая империя. Новые профессии, невиданная ранее финансовая поддержка, оказываемая колледжам и университетам, стимулы к развитию экономической деятельности на местах и самое наглядное — тысячи и тысячи новых фирм и учреждений свидетельствуют о её непреходящем и возрастающем могуществе.

3. Обзор состояния империи

Самый многочисленный класс научно-исследовательских учреждений — это те, которые принадлежат частным компаниям, как независимым, так и являющимся филиалами более крупных фирм. Темпы роста подобных учреждений «богатых техникой» районах вокруг крупных городов США были поразительными. Хорошим примером может служить район Вашингтона (округ Колумбия). В 1950 году там было 48 частных фирм, занимавшихся проведением НИР и научной деятельностью, в 1956 году их стало 107, а в 1967 году таких фирм было уже 399, их персонал насчитывал 44 445 человек, а фонд заработной платы составлял 360 миллионов долларов в год. Затем между 1967 и 1969 годах их число вновь возросло более чем в два раза. К ноябрю 1969 года имелось уже около 700 фирм с годичным фондом заработной платы 585 миллионов долларов. И конца этому, насколько можно судить, не видно. Как заявил один из членов комиссии по науке и промышленности Торговой палаты Вашингтона на годичном собрании этой организации в 1969 году, ожидается, что к 1975 году будет 1500 таких фирм с общим фондом заработной платы более миллиарда долларов.

Несмотря на всю внушительность этих цифр, чтобы полностью осознать, что они значат, следует совершить поездку по одной из пригородных автострад Вашингтона. Научно-исследовательские фирмы возникают повсюду как грибы, с жилыми массивами и торговыми центрами, обеспечивающими их нормальное существование. Ещё в недалёком прошлом Вашингтон был известен как город «одной компании», но эта метафора быстро теряет свою актуальность по мере появления новых фирм с такими названиями, как «Экзотек», «Энтрон», «Трактор», «Верситрон», «Юниверсал-дайнемикс», «Вертекс», «Джионотикс», «Дженерал кинетик», «Космик», «Дайнэлектрон», «Телесигнал», «Галакси», «Систематик», и сотен других имён, ассоциирующихся с ультрасовременной техникой. Последним элементом в облике этого района как центра исследований и разработок являются университеты, такие, как Американский университет, Университет Джорджа Вашингтона и Университет штата Мэриленд, которые прекрасно обеспечены средствами для проведения научных исследований. Нужно учесть также и целую армию учёных, выступающих в качестве консультантов и осуществляющих исследования самостоятельно; по крайней мере полдюжины агентств по трудоустройству, специализирующихся на трудоустройстве научных работников, а также находящиеся в этом районе 40 правительственных научных лабораторий общей численностью персонала около 50 тысяч человек.

Научный бум, происходящий в окрестностях Вашингтона и пригородах других крупных городов, свидетельствует о том факте, что талантливые молодые люди, располагая небольшими средствами, могут создать собственное предприятие и добиться успеха, не располагая почти ничем, кроме известной доли напористости и проницательности, которая помогает им сориентироваться в том, какого рода НИР пользуются поддержкой со стороны правительства и крупных компаний. О лёгкости подобного проникновения в деловую сферу говорится в публикации Управления по делам малого бизнеса США, выпущенной под названием «Мелкие предприятия и правительственные исследования и разработки» (U. S. Small Business Administration, Small Business and Government Research, and Development. — Прим. ред.). Эта настольная книга Горацио Олджера космического века информирует о том, как учредить фирму, как получить первый контракт и как обеспечить их получение в дальнейшем. С несвойственной бюрократам откровенностью в первых же строках описывается, как легко при соблюдении минимума формальностей создаются фирмы такого рода и как следует поддерживать полезные знакомства. (Горацио Олджер — американский писатель середины XIX века. Известен в США своими назидательными книгами для детей и биографиями бизнесменов и политических деятелей — выходцев из бедных слоёв населения. Написал около 130 книг. — Прим. ред.) Сочинение это начинается словами: «Фирма, ориентированная на научные исследования, обычно основывается одним человеком, который либо имеет подготовку в области технических наук — как правило, это инженер, физик или химик, — либо же он практик, ставший специалистом благодаря деятельности в данной области». Далее совершенно откровенно подчёркивается, что именно является наиболее важным условием при заключении первого крупного контракта: «Постоянный личный контакт с персоналом ведомств, предоставляющих контракты, является, кроме того, средством постоянного получения информации относительно правительственных контрактов на научные исследования и разработки». О важной роли контактов такого рода свидетельствуют раздающиеся иногда высказывания типа «вы уже выбыли из игры, если впервые узнаете о возможном контракте благодаря сделанному запросу». Как и в других сферах деловой жизни, личные контакты играют важную роль. Все эти профессиональные откровения подкрепляются разделом, озаглавленным «Действительные случаи», в котором речь идёт о четырёх безымянных фирмах с персоналом в один или два человека, которые со временем благодаря получению контрактов от федерального правительства на научные исследования и разработки превратились в крупные компании. Аналогичные случаи можно в изобилии встретить в любом районе, где в больших масштабах проводятся исследования и разработки. Например, компания «Флоу лабораторис» в Роквилле, штат Мэриленд, была создана в 1962 году, когда её основатель заключил контракт на 3 тысячи долларов с национальными институтами здравоохранения; семь лет спустя фирма насчитывала 300 сотрудников, а оборот её превышал 4 миллиона долларов в год. Корпорация «Мерл Томас» возникла, когда Мерл Томас, профессор Университета Джорджа Вашингтона в Вашингтоне, получил предложение сделать заявку на контракт для анализа информации, получаемой с искусственных спутников. Он получил этот контракт, а вскоре заключил другой, на 500 тысяч долларов, на проведение исследований по заказу военно-морского ведомства. Сейчас компания и её 175 сотрудников предлагают целый ряд услуг в области НИР — от научных консультаций и до деятельности, которую они именуют «статистическое конструирование».

Хотя район Вашингтона и представляет собой хороший пример, он не является уникальным. В пригородах Бостона только вдоль автодороги № 128 появилось свыше 300 научно-исследовательских фирм. Десятки их имеются также в Кембридже и деловой части Бостона, а ещё многие возникают вдоль недавно законченной дороги № 495, которую местная торговая палата уже окрестила «платиновым шоссе». Точно так же как увеличение численности подобных фирм в Вашингтоне в значительной мере можно отнести за счёт наличия здесь федеральных ведомств, бостонский бум вызван преимущественно концентрацией деятельности, связанной с осуществлением ряда проектов и сосредоточением специалистов в Гадвардском университете и в Массачусетсом технологическом институте. Такое сосредоточение позволило журналу «Бостон» выступить с утверждением, что каждое утро между» 7 ч 30 мин и 9 ч 00 мин в автомобилях, проезжающих по 128-й дороге, находится примерно четверть умственного потенциала страны в области электроники. Ведущее положение среди других американских штатов в отношении НИР занимает Калифорния, где учреждения, осуществляющие исследования и разработки, сосредоточены преимущественно в предместьях Сан-Франциско н на так называемой «Аэрокосмической аллее», преходящей вдоль побережья через Лос-Анджелес к Сан-Диего. В последнем региональном обзоре НИР Национального научного фонда указывается, что почти 40 процентов всех федеральных ассигнований на научные исследования в промышленности приходится на Калифорнию. Район Нью-Йорка считается самым крупным городским центром НИР, причём скопления научно-исследовательских учреждений расположены в большом количестве как в самом городе, так и в пригородных населённых пунктах штатов Нью-Джерси и Коннектикут, на Лонг-Айленде, а также в графстве Уэстчестер.

В 1950-х и начале 1960-х годов можно было услышать высказывания, что научно-исследовательская индустрия в географическом отношении напоминает гигантскую качающуюся доску, на концах-побережьях которой сосредоточена вся тяжесть. Хотя эта метафора в какой-то мере все ещё справедлива, с тех пор появились новые центры, играющие важную роль, такие, как Даллас, Чикаго, Денвер, Хьюстон, Феникс, Милуоки, Сент-Луис, а также Боулдер. Если рассматривать НИР как одну из отраслей промышленности, то следует сказать, что она привлекательна для любого района. Как выражаются специалисты по местному планированию, она обладает значительными финансовыми средствами, большим числом специалистов и не лишена прелести, а также хорошо смотрится и не издаёт шума, и не отравляет атмосферу. Говоря более конкретно, новые рабочие места, положительные сдвиги в области экономики и культуры, красивые здания для предприятий, которые в меньшей степени загрязняют окружающую среду, чем большинство других отраслей промышленности, престиж и новые возможности для местных университетов (включая субконтракты, консультации и преподавательскую работу по совместительству) — вот некоторые из факторов, под воздействием которых местные органы власти стремятся обеспечить размещение научно-исследовательских фирм на находящейся под их управлением территории.

Несмотря на то что местные органы власти активно стараются привлечь эту отрасль в свой район в качестве постоянного элемента, она тем не менее не защищена от периодических спадов, вызываемых изменением национальных приоритетов. Стремительное развитие НИР, связанных с космосом, в «космическом полумесяце» — дуге, простирающейся от мыса Кеннеди до Хьюстона, — затем сменилось быстрым спадом после завершения большей части исследований, проводившихся по программе «Аполлон». Численность персонала, работавшего над осуществлением программы пилотируемых космических полетов, изменялась с максимальной цифры в 300 тысяч человек в 1966 году до 118,5 тысяч человек ко времени запуска космического корабля «Аполлон–11», причём увольнение коснулось преимущественно научных работников. Тем не менее благодаря многогранному характеру научно-исследовательских фирм, подобные спады не всегда носят такой драматический характер, как это может показаться. В отличие от компаний других типов, научно-исследовательская фирма может изменить программу своей ЭВМ, пригласить нескольких новых специалистов изменить своё название и стать вместо «ABC спейс системc» («Азбука космических систем»), «ABC оушен сайенсес» («Азбука океанологических наук») или «ABC эдьюкейшнл девелопмент» («Азбука развития образования») и продолжать свою деятельность.

Каждый, кому случалось просматривать заметки в бюллетенях Комиссии по ценным бумагам и валюте, где регистрируются подобные изменения, может обнаружить, что довольно большое число фирм за последние годы исключило из своих названий термины, относящиеся к космосу или к военной деятельности, заменив их на термины, связанные с областями, открывающими большие перспективы в финансовой области, или на более общие названия. Разумеется, новые потребности находят отражение не только в изменении основных направлений деятельности существующих организаций. Каждый раз, когда происходит или, как в данном случае, предвидится или предполагается какое-то изменение технологических приоритетов, для его обеспечения создаются новые организации. Например, в районе Вашингтона, округ Колумбия, недавнее сокращение ассигнований на оборонные и космические исследования сопровождалось резким увеличением деятельности в таких областях, как применение электронно-вычислительных машин, медицинские и биологические науки, здравоохранение, решение городских проблем, а также исследования в области окружающей среды, — все это сферы, в которые предприниматели согласны вкладывать деньги в предвидении будущих дивидендов. Можно привести один из старых примеров: когда президент Джонсон объявил «войну с бедностью», то это вызвало появление в стране небольшой «индустрии бедности». Только в районе Вашингтона более 100 компаний специализировались на том или ином виде научных исследований, обследований, анализа или оценки состояния бедняков, а также в области различных программ по борьбе с бедностью. Даже сегодня, когда программы борьбы с бедностью не столь хорошо обеспечиваются в финансовом отношении, Бюро экономических возможностей запросило в 1971 году 78,8 миллионов долларов на НИР.

Если говорить о перспективах на будущее, следует отметить, что наличие серьёзных предложений о создании Национального океанографического агентства — органа, аналогичного НАСА, для проведения многомиллиардной программы подводных изысканий — побудило значительное количество этих фирм проводить работу с целью приобретения опыта в одной или нескольких областях морских исследований.

Если рассматривать НИР как отрасль промышленности, то одной из основных её черт будет неопределённость. В отличие от большинства других отраслей, имеющих оборот во много миллиардов долларов, таких, как сталелитейная промышленность, автомобилестроение, строительная промышленность или самолётостроение трудно конкретно выразить результаты НИР. В то время как Детройт в состоянии сказать, сколько автомобилей он произвёл за год, а нефтяная промышленность может указать точное количество баррелей добытой нефти, годичные результаты НИР оценить нелегко. Единственным объективным показателем могут являться затраченные средства — количественная величина, отражающая масштабы деятельности, — и даже здесь для их точного определения требуются годы. Аналогичным образом, хотя всем известно, сколько имеется автомобильных фирм, и можно легко определить, сколько существует нефтяных компаний, никто не в состоянии точно сказать, каково число научно-исследовательских фирм. Эти организации непрерывно создаются, ликвидируются, сливаются, приобретаются или же «отпочковываются» от более крупных фирм. Например, корпорация «Контрол дейта» за последние несколько лет приобрела в районе Вашингтона по крайней мере четыре небольшие фирмы, в то время как сотрудники этой же компании создали ряд собственных фирм. В некоторых случаях, когда в результате научных исследований возникает идея создания нового продукта, который настолько хорош, что учёные сами хотят производить его, то тогда данная научно-исследовательская фирма прекращает исследовательскую работу и становится производственной компанией. Подобные превращения являются обычным делом при производстве электронно-вычислительных машин и пластмасс. Короче говоря, это уникальная отрасль промышленности, в которой количество организаций, диапазон и направление их деятельности находятся в процессе непрерывного изменения. Как выразился официальный представитель одной из научно-исследовательских фирм Западного побережья, когда его спросили, сколько научно-исследовательских организаций существует в его штате: «Пытаться сосчитать количество научно-исследовательских фирм в Калифорнии столь же трудно, как сосчитать количество птиц».

Совсем недавно Национальный научный фонд (ННФ) предпринял попытку на основании тщательного анализа дать соответствующую оценку. В 1969 году ННФ определил, что в стране в 1967 году имелось 355 научно-исследовательских компаний. Поскольку в настоящее время финансирование научных исследований несколько стабилизировалось, то эта оценка всё ещё остаётся довольно точной.

Одновременно со значительным увеличением числа научно-исследовательских компаний в последнее десятилетие происходил также активный рост университетских научно-исследовательских центров и институтов, равно как и других некоммерческих научных учреждений. Хорошим показателем подобного роста является количество организаций, перечисленных в «Справочнике научно-исследовательских центров», выпускаемом детройтской компанией «Гейл рисерч», в котором приводятся данные о постоянных бесприбыльных научно-исследовательских центрах США и Канады. В 1965 году таких центров было несколько более 3200, в 1968 году общее число составляло 4508, а в ноябре 1969 года, как указывается в приложении, эта цифра возросла до 5329.

Большинство центров, фигурирующих в перечне, связано с университетами, и даже при беглом просмотре этого толстенного тома мы обнаруживаем, что почти каждый крупный университет имеет не менее десятка таких подразделений (которые почти неизменно именуются центрами или институтами). Существуют различные типы подобных некоммерческих центров: от небольших узкоспециализированных групп, состоящих из двух-трёх докторов наук, до крупных многоотраслевых научно-исследовательских предприятий, где трудятся сотни, а в некоторых случаях даже тысячи учёных, как, например, Линкольновская лаборатория МТИ. Деятельность их может быть посвящена очень узким специальным областям или же вообще заключаться в выполнении заданий по отдельным проблемам за соответствующий гонорар. К первой категории, например, можно отнести Университет Южной Флориды, при котором имеются такие учреждения, как Институт изучения досуга и Институт геронтологии. Первый разрабатывает различные проблемы свободного времени в США, в частности социологию собачьих и конских бегов, или же воздействие свободного времени на политику; второй изучает различные аспекты геронтологии, включая воздействие жизни в поселках для пенсионеров на их обитателей. В других местах имеются институты, занимающиеся такой тематикой, как религиозные общины, соевые бобы, воздействие ЭВМ на личную жизнь, внечувственное восприятие и электронная музыка. Каждый университет изучает широкий диапазон проблем силами своих научно-исследовательских подразделений.

Например, в Университете штата Мэриленд имеются такие научные учреждения, как Центр по теоретическим основам ЭВМ, Институт динамики жидкостей и прикладной математики, Институт молекулярной физики, Институт природных ресурсов, Институт по изучению ребёнка и Бюро правительственных исследований.

Следует отметить, что в списках, содержащихся в справочнике Гейла, указаны только постоянные исследовательские группы, однако учёт в национальных масштабах временных научных и исследовательских групп, количество которых непрерывно возрастает, не ведётся. Между тем их численность в целом по стране должна выражаться огромной цифрой. По данным одного обследования, проведённого Библиотекой Конгресса, законодательные и исполнительные органы федерального правительства создали в период 1962–1969 годов 122 новые исследовательские группы и комиссии — от специальной президентской группы по вопросам связи до Национального консультативного комитета по библиотекам. Существуют также десятки нигде не зарегистрированных комиссий, исследовательских групп и тому подобных организаций, консультирующих федеральные ведомства, административные органы отдельных штатов, городов и торговых объединений.

Если учитывать все частные компании, научные центры, связанные с колледжами и университетами, правительственные лаборатории, комиссии и исследовательские подразделения крупных компаний, то, по самой скромной оценке, в Соединённых Штатах Америки окажется по крайней мере 17 тысяч научно-исследовательских организаций. Разумеется, каждая из них обладает совершенно различным диапазоном и влиянием. Компания, которая изучает новые потребительские товары, обладает явно ограниченным влиянием. Так же обстоит дело и с научно-исследовательскими фирмами, задача которых носит специфический характер, скажем повышение качества ракетного топлива. Центры исследований в области астрономии вносят значительный вклад, который, однако, редко оказывает ошеломляющее воздействие на современное поколение. Группы по фундаментальным исследованиям обладают определённым влиянием, но оно преимущественно сказывается в отдалённом будущем, когда сделанные ими открытия принесут результаты. Существует, однако, такая категория учреждений, которую благодаря её роли в огромной империи НИР можно считать самой могущественной её частью: речь идёт о «фабриках мысли», которые изучают вопросы, относящиеся к политике и применению технологии.