О культурной политике в России ещё совсем недавно не говорили вообще. Сегодня это становится настолько модным, что люди, всерьёз занятые выработкой механизмов социокультурных изменений в стране, уже считают за моветон формальное использование этого термина. Зато порой предлагают внятные стратегии тем, кто задаётся вопросом: что делать в условиях тотальной унификации, «массовизации» гуманитарной сферы? Об этом размышляет Александр Анатольевич Попов — учредитель и научный директор Открытого корпоративного университета, руководитель отдела проектирования стандартов и оценки качества общего образования Федерального института развития образования, доктор философских наук. |
|
Вызов массовостиДеятели инновационных отраслей образования занимаются самой что ни на есть политикой. И, по мнению некоторых управленцев — самой «страшной» политикой — культурной, то есть политикой регионального развития страны на длительную перспективу. Суть этой позиции в том, что культурная политика — это «выращивание» новых гуманитарных технологий и социокультурных практик как способа управления развитием страны. Я полагаю, что рано или поздно этими практиками будут пользоваться на различных уровнях управления, в том числе и на самых высоких. Недавно я был свидетелем интересной дискуссии между одним известным учёным и известным политиком в области образования. Первый утверждал, что система развивающего обучения является мощной культурной технологией и мощной гуманитарной практикой, которой скоро будет уже 100 лет. Второй же настаивал, что сегодня надо быстро создавать образовательные институты, а такие «тяжёлые» гуманитарные инструменты, как развивающее обучение, непригодны для строительства страны. Однако любая культурная форма — это сложный в применении гуманитарный инструмент, с помощью которого трудно строить страну с набега. И потому я нахожусь на стороне учёного: настоящая культурная политика — это выстраивание системы культурных технологий, с помощью которых можно провести в нашем обществе социальные, гуманитарные, политические и даже экономические преобразования. При отсутствии этих культурных технологий как средств изменения ситуации современная политика смысла не имеет. Средства для построения будущего используются, к сожалению, старые, культурные средства «берутся» тяжело. Чтобы использовать культурные технологии, нужно быть гуманитарно образованным человеком и прожить в культурной среде лет двадцать, и уж потом становиться политиком. Сегодня все не так: складывается впечатление, что от того, что называется «официальной политикой», людям, собирающимся действовать и действовать культурно, пока надо держаться подальше. Возможно, что в ближайшие годы ряд культурных проектов (особенно массовых), будет востребован в политике. Но пока никто не заявляет о развитии нашей страны путём развития культурных технологий. Россия — страна с огромным населением, но при этом в ней до сих пор не созданы новые культурные инструменты и механизмы долгосрочной работы с большими массами людей. Конечно, проекты применения культурных технологий в развитии страны обсуждались, но задавались ли их авторы вопросом: а действительно ли это массовые проекты по силе убеждения и воздействия? С конца Культурные формы не есть формы популярные. И потому их надо защищать от массового сознания. В России же политика реализуется с помощью массовых проектов. А при увеличении масштаба планка качества любого направленного действия падает. Между тем, государство ограничено в своём понимании культуры и культурного строительства. Так в каком же направлении следует двигаться в такой ситуации? Задачи на понимание, собственно, две. Задача № 1: Полнота культурной трансляцииКультурная трансляция — необходимый инструмент в становлении и в восстановлении общества. Это так же очевидно, как-то, что люди должны периодически есть, пить, отдыхать и работать. Но заметьте, что про культурную материю и про культурный кризис они говорят не в первую, а в последнюю очередь. А в отсутствие общественной системы культурной трансляции в массовое сознание проникают другие — замещающие — идентичности: например, все смотрят «Человека-паука» и так далее. Проблема культурного кризиса страны заключается в том, что у нас перестают быть нормой различные техники национального самовосстановления. Самовосстановление — это выход из стрессовых ситуаций, решение сложных организационных и личных проблем, решение профессиональных задач. К каким средствам мы прибегаем? С помощью чего ликвидируем эти зазоры? Можно говорить о том, что трансляция культуры в России реализуется в четырёх составляющих.
Существует концепция, что школу можно поделить на три части:
На этом простом примере все, вроде бы, ясно. Но при этом с рамкой интенции в стране большая проблема. Про неё говорят мне родители. Это проблема полного отсутствия у детей интереса к чему-либо. Одна мама сказала: «Ему ещё 14, а ему уже ничего не интересно!» Что это означает? А то, что он уже старшеклассник, ему пора заняться формированием личной стратегии, а он ещё начальную школу не прошел — ему ещё ничего не интересно… Когда кто-нибудь из учеников «Школы гуманитарного образования» говорит: «Мне интересно», я отвечаю: «Если бы ты был в пятом классе, мы бы поговорили о том, что тебе интересно, но теперь ты должен обосновать свой интерес из другой рамки — из поля содержания, смыслов и деятельности для тебя». И они пытаются формулировать свой интерес в более «длинных» рамках решения культурно-исторических проблем и своего движения. Итак, перед нами четыре рамки культурного развития населения:
За всё это отвечает культурная трансляция, её первый уровень: уровень призвания и самоопределения. Если мы «завели» эти механизмы, то имеет смысл вести речь о других, нижних уровнях — уровне компетенции и уровне умения:
Но если не формировать целенаправленно эти составляющие культуры общества, если их не транслировать, то мы попадаем в ситуацию культурного кризиса, который — налицо. Вот почему я предпочитаю называть политикой деятельность, направленную именно на осуществление этой культурной трансляции. Всё прочее — пиар… Поэтому одна из главных задач — построение способов восстановления культурной трансляции. Задача № 2: Самоопределение (в системе межпоколенческих практик)Я редко использую понятие «проект», так как, считаю, что человек в своей жизни делает всего один или два проекта. Например, «Аквариум» Бориса Гребенщикова — проект на всю жизнь. То же самое — построение школы. Или новой образовательной практики. По существу я приравниваю понятие проекта к новой социокультурной практике. Куда двигаться, если не знаешь — куда двигаться? Как двигаться, если не знаешь — как? Выпускник ШГО Андрей Шалимов сказал на одной из сессий: «Не по течению, точно!» Реакция зала была закономерной: «А куда?» Последовал ответ: «Хоть куда, но только не по течению!» Это молодёжная позиция. Не по течению — это точно, потому что массовое сознание не предусматривает вхождение в культурные практики. В лучшем случае, вхождение в социальные практики — хождение на избирательные участки, запись в партии, гордость от того, что у нас в партии много народу, а в другой — нет… Как практически обрести себя, если не знаешь — куда двигаться, в каком векторе? В пору юношеского самоопределения можно и нужно осваивать исторические культурные практики, выстраивая их под себя. Это очень важно и в Но это не выйдет без институционализации, социализации… А для их осуществления нужна дружба поколений. Стоит выяснить, какие и в каком поколении есть дефициты и ликвидировать их. А те, кто старше, должны понять, какие у них есть дефициты, чтобы ликвидировать их с помощью нового поколения. Тогда возможен диалог поколений. Если новое поколение будет делать все в одиночку, то оно может и не сделать того, что должно. |
|