Александр Анатольевич Ослон:
Дух денег в России: очерк становления и могущества

Предварительные замечания о духах

В нижеследующем тексте происходящее и недавно происходившее в России рассматривается «глазами» духа денег. По ходу дела возникает необходимость говорить о желаниях, намерениях, решениях и даже о действиях этого нематериального и как бы несуществующего существа. Дух денег и впрямь не является существом в обычном смысле, но его внечеловеческое присутствие и надчеловеческая активность настолько очевидны, что приходится признавать его реальность. В таком смысле говорят, например, о том, что дух денег овладел каким-то человеком и он ради него забросил семью, друзей, старые увлечения. Так в языке обозначается влияние духа, то есть возникновение особого «строя мышления», порождающего в человеке определённые интересы, желания и предрасположенности к характерным действиям. Иными словами, понятием дух обозначают то, что приводит к формированию в субъективном мире человека особого рода ментальных конструкций, наделяющих смыслами окружающий мир, собственное существование в этом мире и существование других людей. Дух всегда имеет социальное происхождение, он возникает и проявляется в ходе коммуникаций между людьми. Под воздействием духа и в конкуренции с другими духами происходит передача между людьми характерных понятий, идей, представлений, теорий ¹ — аналогично тому, как в живой природе органические структуры, например вирусы определённого вида, распространяют те или иные заболевания ². Распространение социального «заражения» приводит к возникновению общностей людей, приверженных одним и тем же духам. Мировоззрения людей одной общности, их мотивации и действия становятся сходными, согласованными, коллективными. При этом базовым является дух языка, благодаря которому возможны взаимодействия между людьми и совместное сотворение общего мира, социальное конструирование реальности ³.

Например, знаменитое сочинение Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» уже в заглавии содержит имя «главного героя» — духа, возникшего, по версии автора, в глубинах протестантского мировоззрения ⁴, овладевшего умами и душами массы своих приверженцев и создавшего их руками самое успешное и комфортное в истории человечества устройство общества ⁵. Известны также и другие влиятельные духи: власти, науки, карьеры, насилия, мести и прочее. Один из таких всемирно известных духов — «призрак коммунизма» — с подачи К. Маркса и Ф. Энгельса уже сто пятьдесят лет «бродит по Европе», заражает умы и временами вызывает настоящие эпидемии, сопровождаемые революциями и высокой смертностью своих приверженцев и противников. Есть, наконец, дух времени, дыхание которого все мы стараемся уловить, чтобы «не отставать» от него.

Золотой телец

Это было осенью 1992 года. На заднем сиденье автобуса где-то возле Нового Иерусалима сидел человек в телогрейке и разглядывал стодолларовую купюру. По-детски улыбаясь, он водил заскорузлыми пальцами по лицу невозмутимого Франклина. Было ясно, что этот человек переживает своё первое соприкосновение с иной реальностью, неведомой и манящей. Я тогда подумал, что, наверное, именно ради такого момента властители дум конца 1980-х годов «жгли глаголом», а реформаторы-экономисты, пришедшие к власти после несостоявшегося путча 1991 года, взывали к «невидимой руке рынка», чтобы она вывела страну на дорогу, ведущую в светлое капиталистическое будущее.

С момента отмены государственного контроля над ценами в январе 1992 года бытовавший десятилетиями советский жизненный уклад переменился не на словах, а на деле, и не для каких-то отдельных социальных групп, а буквально для всех и каждого. Ибо ценники в магазинах, на которых заплясали невиданные числа, стали тотальным сигналом отмены привычного мироустройства. Тотальным как в смысле охвата: сигнал дошёл до всех (ценники — часть жизни каждого человека), так и в смысле глубины: ценники гораздо лучше зажигательных статей в «Огоньке» и обличительных речей на митингах донесли, что произошёл слом всей конструкции советской идеологии. То, что было нельзя, стало можно, а того, что нельзя, не стало вовсе. Вместо требований пришли желания, вместо запретов — возможности, вместо контроля и наказаний — свобода делать, что пожелаешь.

А желали советские люди жить как-то иначе, но обязательно лучше. Лучше — значит богаче, богаче — значит с деньгами. Ещё вчера деньги (так называемые «деревянные» рубли) были довольно условным платёжным средством, так как запрещалось иметь их много и купить на них можно было далеко не все. Наряду с деньгами было множество иных инструментов обмена и накопления ⁶: доступ к «пайкам» и «спецраспределителям» (успешная советско-партийная, производственная или творческая карьера), «блат» (включённость в теневой обмен услугами), «фарцовка» (участие в теневой экономике), «загранкомандировки» (зарплата в валюте и её суррогатах) и так далее. Но советская обменная система могла существовать только в условиях дефицита, запретов, жёсткого контроля и разделения населения на «касты» с разными возможностями доступа к товарно-денежным ресурсам. В одночасье это сложнейшее социальное устройство разрушилось, все условные «валюты» потеряли смысл, и остались только обесценивающиеся рубли и «твёрдые» доллары.

Снова в школу жизни

Переход в новую рыночно-капиталистическую реальность произошёл столь внезапно и решительно, что все знакомые с детства правила разом оказались отменёнными. Поэтому можно сказать, что 2 января 1992 года свершилась настоящая революция. Хоть и не было штурма Бастилии и выстрела «Авроры», но случилось главное из присущего всем революциям: жители страны в одночасье оказались перед необходимостью выяснять, каковы новые правила, и заново осваивать «искусство жизни». Как и положено после революции, правила изобретались по ходу дела — и тут же по отношению к ним возникало контрреволюционное противодействие. Поэтому в первые постреволюционные годы политическая борьба, безусловно, была идеологической — она происходила между сторонниками диаметрально противоположных ответов на один и тот же вопрос: «Как жить дальше?» В основе любой системы социальных правил всегда лежит некоторое мировоззрение. У революционеров-реформаторов, взлетевших на волне протеста против советской системы мироустройства, никаких предложений, кроме «будем жить, как на Западе», не было. А западное мироустройство представлялось в революционной простоте в виде свободы делать деньги, богатеть и, как следствие, хорошо кушать и процветать.

Отпуск цен, отмена контроля, приватизация, стихия купли-продажи — всё это привело к формированию относительно небольшого Активного класса, наэлектризованного открывшимися возможностями самореализации и обогащения. Оказалось, что коллективистское советское общество носило в себе значительный потенциал индивидуализма, так как только с таким качеством можно было без оглядки броситься в омут тогдашнего российского бизнеса, в котором каждый сам устанавливал себе правила — подобно пионерам Дикого Запада в эпоху освоения Америки. Остальные — Пассивный класс — со смесью недоумения и любопытства наблюдали, как воронка духа денег затягивает в себя множество людей: как далёких, непонятных телевизионных персонажей, которые «крутят деньги» и «делают миллионы», так и старых добрых знакомых, ставших в одночасье бизнесменами, банкирами, челноками и так далее…

Обучение в школе новой жизни происходило через телевизор, в котором новости пугали, показывая, как страшно жить в мире жестоких капиталистических нравов, реклама представляла этот мир как рай земной и заманивала в него, а политики своими запутанными речами размывали границу между тем и другим и создавали привычку жить и выживать в новой реальности. Но главным предметом изучения, конечно, стал дух денег, и прежде всего — само понятие денег: что они означают, как с ними обращаться и как жить ради них ⁷.

Первый круг

В начале 1990-х Активный класс вобрал в себя самых сильных, шустрых и сообразительных. Эти люди выбрали деньги как смысл жизни и работали без устали, чтобы непреклонно двигаться к Успеху. На этом пути они не только зарабатывали или теряли деньги (а то и жизни), но и публично изо всех сил доказывали правоту своих ценностей и устремлений. За кулисами оставались изматывающий труд и истощённые нервы, предательство и жестокие разборки, долги и невозвращённые кредиты, подкупы чиновников, журналистов, судей, а на сцене демонстративно блистали шикарные атрибуты вожделенного богатства: одежда, автомобили, дома, офисы и так далее. Огромная масса наблюдающих публичное торжество денег была разнородной: в ней были завистники, были ненавистники, но эта масса непрерывно поставляла тех, кто примеривал на себя одежды денежного Успеха и вливался в бурный поток устремившихся за деньгами. Главным признаком принадлежности к Первому кругу были не сами деньги, а всепоглощающее стремление к их обладанию и сосредоточение жизненных сил на этой цели. Таких людей в бывшей советской стране становилось всё больше. Расширение Первого круга происходило по мере того, как в реальную жизнь входили новые понятия, смыслы, образцы поведения, воплощающие дух денег. Их основным поставщиком в 1992–1994 годах была реклама ⁸. Миллионы людей в ответ на её гипнотический зов чувствовали предпринимательский зуд, пробовали себя в бизнесе или просто несли свои сбережения в финансовые пирамиды, подобно тому как Буратино закапывал и поливал свой золотой на Поле чудес, чтобы утром выросли целых пять.

Осенью 1994 года финансовые пирамиды лопнули ⁹, произошёл первый финансовый кризис — «чёрный вторник», и кроме того, началась бессмысленная война в Чечне. Наивные иллюзии о «волшебном рынке» стали рассеиваться, их сменило разочарование. До жизни «как у них» оказалось очень далеко. Произошёл перелом в общественных настроениях: в конце 1995 года коммунисты выиграли выборы в Думу, Зюганов стал реальным претендентом на пост президента, что означало вероятный возврат к советской системе, в которой не было места для духа денег. Но осенью 1995 года произошло событие, имевшее глубокий символический смысл: верхушка Активного класса (будущие «олигархи») через залоговые аукционы получила значительный объём государственной собственности ¹⁰. Это означало, что Активный класс получил общественное признание и новый социальный статус, а после того как он поддержал переизбрание Б. Ельцина ¹¹ на выборах в 1996 году, — привело к политическому доминированию. Сомнения в необратимости перемен стали исчезать, идеологические бои завершились, Активный класс победил и стал бурно расширять свой Первый круг.

Конец революции

Любой переходный процесс имеет колебательный характер, так как после первоначального импульса система некоторое время раскачивается, как бы отыскивая для себя новое, наиболее подходящее стационарное состояние. Восемь лет после январской революции 1992 года жизнь в России шла по синусоиде. Политический вектор направлялся то влево, то вправо, психологический вектор устремлялся от разочарований к надеждам и обратно, экономический вектор, как насос, то втягивал в страну капиталы, то «отправлял» их за границу. До 2000 года было неясно, как поведёт себя дальше синусоида: то ли пойдёт вразнос и жизнь станет долгим переходным процессом, то ли приведёт к какому-то устойчивому состоянию через очередное социальное потрясение.

Иногда говорится, что между Сциллой первого варианта и Харибдой второго страна проскочила благодаря появлению на политической сцене В. Путина ¹², который сфокусировал на себе неутоленные никакими иными политиками симпатии населения, перевёл деятельность Думы из перманентного политического бунта в законотворческую плоскость, «равноудалил» олигархов, обуздал губернаторов, «отстроил» чиновников, создал «вертикаль власти» и прочее. Такое толкование похоже на миф о подвигах Геракла, но не может служить серьёзным объяснением того, почему в 2000 году Россию перестало раскачивать и почти всеобщий облегчённый вздох обозначил окончание революции. При всей своей популярности один человек не в состоянии произвести изменения такого масштаба, тем более что В. Путин не имел какого-то феноменального политического, административного, идеологического или силового влияния на страну.

Есть только одно удовлетворительное объяснение. Общество, включая большинство политических конкурентов и противников, само хотело окончания революции. Более того, оно само хотело В. Путина, и следовательно, осенью 1999 года политическая борьба велась скорее по инерции, а в 2000 году, когда борьбы как таковой уже не было, решительные действия В. Путина, быть может, и вызывали удивление, но уж никак не отторжение и не сопротивление. Почему? Ответ таков: сама фигура В. Путина и его действия попали в резонанс с доминантным интересом сформировавшегося в 1990-е годы Активного класса, набравшего вес и готового к следующим этапам своего взросления и жизненного становления. И этот доминантный интерес — деньги, ставшие в России уже не только реальным инструментом экономического обмена, но и символом существования первых выпускников «школы капиталистической жизни», главным смыслом их жизни.

Дух денег

В Активном классе дух денег не только утвердился как основа системы ценностей, но и обусловил придание высшей значимости процессам «делания денег». Поэтому в 2000 году доминантный — денежный — интерес требовал, чтобы передача власти не остановила эти процессы и не помешала им. Именно поэтому произошёл безболезненный переход от эпохи Б. Ельцина, разрушившего советские преграды на пути духа денег, к эпохе В. Путина, настроенного на развитие страны в союзе с духом денег. Вследствие этого Активные «верхи», ожидая от В. Путина позитивных в смысле своего доминантного интереса сдвигов, не слишком будоражили Пассивные «низы». Важнейшую стабилизирующую роль сыграла несомненная популярность В. Путина в Пассивном классе, уставшем от перемен и потрясений постреволюционных 1990-х годов. Эта — самая массовая — группа населения признала в В. Путине нового лидера, желающего и способного «позаботиться о народе», и, не смущаемая «верхами», проголосовала за него ¹³.

И Активный, и Пассивный классы в общем не обманулись в своих ожиданиях, о чём свидетельствовал предновогодний сюрприз в виде зафиксированного в конце 2000 года экономического роста. Он означал, что денег стало больше: в Активном классе — намного, а в Пассивном — немножко. Тогда же опросы показали, что вырос оптимизм относительно ближайшего будущего ¹⁴. Это обстоятельство свидетельствовало о возникновении в обществе необходимой для устойчивого роста положительной обратной связи: рост порождает оптимизм — оптимизм стимулирует активность — активность обусловливает рост.

С исторической точки зрения появились основания утверждать, что постреволюционная эпоха завершилась тем, что расчистила на территории России место для духа денег, уже ставшего для многих и мировоззрением, и идеологией, и даже религией. Он настоятельно требовал более рационально и более активно делать деньги. Иными словами, дух денег подталкивал к новым реформам и к расширению круга своих адептов. В 2001 году были декларированы многие реформы: налоги, пенсии, армия, образование, здравоохранение, административное управление и прочее. В данном контексте важно не то, что их результаты неудовлетворительны (всегда хочется большего и лучшего), а то, что они превратились тогда в перманентный процесс обновления. Ещё более важно то, что идеологический компонент ушёл на периферию политической борьбы. На первый план вышла борьба между оппонентами, не разделёнными идеологической пропастью, то есть, по сути, между конкурентами, но в то же время — единомышленниками с точки зрения духа денег.

Второй круг

В начале нового века дух денег создал ещё одну петлю положительной обратной связи: экономический рост привлекает новых адептов духа денег — новые адепты усиливают суммарную деловую активность — возрастание активности способствует росту экономики. В результате возник самоподдерживающийся кадровый приток в Активный класс.

Одна часть этого притока — молодые люди, проходившие первые этапы «школы жизни» уже в 1990-е годы и поэтому не обременённые проблемой преодоления опыта существования в советскую эпоху. Им сейчас 20-30 лет, их легко распознать в банках, офисах, торговых залах, ресторанах по речи, внешнему виду, выражению лица. Они заметно отличаются от своих родителей и сверстников, оставшихся в Пассивном классе, деловитостью, рациональностью, мобильностью, кругозором и самое главное — целеустремлённостью. Дух денег нашептывает им, чего следует хотеть, и они хотят именно этого. В ментальном плане эти люди — пополнение Первого круга.

Другая часть «новичков» Активного класса — Второй круг — это такие же бывшие советские люди, как и пионеры капитализма 1990-х годов, но с некоторой задержкой развития, из-за которой их пребывание в «школе жизни» несколько затянулось. Они не оказались тогда достаточно энергичными и сообразительными, чтобы схватить за хвост птицу денежного счастья. В них дольше сохранялись советские «нельзя» и «лучше не высовываться», не было той бесшабашности и готовности идти на риск, без которых в условиях «дикого капитализма» невозможно было ни выжить, ни добиться Успеха. Когда они почувствовали, что постреволюционная социальная пена оседает, что дух денег утвердился и поклонение ему не только не наказуемо, но и социально одобряется, они начали присоединяться к Активному классу. Но оказалось, что берега денежных рек были уже заняты и даже огорожены их более шустрыми сверстниками, успевшими пройти огонь, воду и медные трубы нелёгкого бизнес-труда. Они отстали и, даже читая «Коммерсантъ», не вполне понимали смысл специальных экономических терминов, но чувствовали, что эти термины связаны с вожделенными деньгами, и воспринимали их как музыку.

Поэтому Второй круг Активного класса стал осваивать относительно свободные берега денежной реки под названием Бюджет, благо экономический рост превратил её из слабого ручейка в полноводный поток. Дел с Бюджетом оказалось много: пополнять, распределять, направлять, контролировать и проч. Таким образом, Второй круг связал свои надежды с Государством.

Возвращение Государства

В советские времена Государство было высшей инстанцией, а государственные интересы — сверхзначимым основанием для любых действий. Эпоха «гласности» конца 1980-х годов развенчала символический смысл Государства, определила его как «командно-административную систему», объявила причиной застоя и душителем свободы. Так возникли условия для январской революции 1992 года, суть которой, независимо от сопутствующей или последующей риторики, состояла в разрушении конструкции советского Государства. В первые постреволюционные годы само понятие «государство» утеряло свой смысл, так как были разрушены олицетворяющие его институты, а государственные мужи были заняты почти исключительно политической междоусобицей. К середине 1990-х годов сложился симбиоз чиновников и «новых богатых» (обозначаемых с весны 97 года как «олигархи»), причём последние занимали явно главенствующие позиции и никакие важные государственные решения не принимались без их участия — разумеется, при полноценном учёте их денежных интересов. Понятие «государство» стало устойчиво ассоциироваться с бессилием, безволием и безденежьем. Престиж государственной службы был на нуле, а чиновники, тянувшие лямку и потихоньку «пилившие» тощие бюджеты, ощущали себя неудачниками, неспособными на большие дела и большие деньги.

Из многих несомненных особенностей эпохи В. Путина наиболее важной является радикальное изменение массовых представлений о Государстве: его образ трансформировался от слабости к силе, от негатива к позитиву по всем направлениям. Расхожие объяснения этого феномена основаны на явных положительных сдвигах в стране, происходивших с 2001 года и особенно впечатлявших тогда на фоне бурных 1990-х годов. Сюда входят и политическая стабильность, и экономический рост, и выплаты пенсий и зарплат бюджетникам ¹⁵, и энергичный авторитетный президент, постоянно демонстрирующий, что для него Государство является высшей и даже, можно сказать, сакральной ценностью.

Но всё это следствия, предъявляемые в качестве причин. На самом деле истинная — подспудная — причина возвращения Государства состояла (и состоит) в том, что только оно (и это общемировая тенденция) может быть реальным гарантом, арбитром, координатором и кредитором по-настоящему большого бизнеса. Этот закономерный процесс, кроме всего прочего, привёл к тому, что Второй круг, увлекаемый духом денег, отправился «делать деньги» на государственную службу, а не в рыночный сектор экономики.

Служение и деньги

Согласно прописным моральным правилам совмещение чиновником государственной службы и занятий бизнесом считается недопустимым, так как приводит к тому, что человек начинает преследовать совершенно разнонаправленные интересы. В итоге «долг» и «выгода» либо борются друг с другом и не дают человеку нормально работать, либо вступают в сговор и навязывают ему коррупционные модели поведения. В ментальности «нового человека» Второго круга чаще всего реализуется последний вариант: в нынешнем чиновнике без проблем сочетаются, казалось бы, несовместимые системы ценностей и правил, или, иначе, в нём одновременно присутствуют этос «служения», характерный для «государева человека», для чиновника, и этос «денег», характерный для предпринимателя, бизнесмена ¹⁶.

Этос «служения» предполагает приоритет не собственных, индивидуальных, а общих, государственных, интересов, добросовестное выполнение требуемых извне действий, а не стремление индивидуально реализовать внутренние импульсы. От чиновника требуется считать Успехом карьерный рост, повышение в чине, а не обогащение. И вообще, обязательным является соблюдение определённых стандартов по отношению к деньгам: чиновник должен исходить из принципа «не корысти ради» и, кроме того, подчиняться требованиям вести себя «как положено», например вести аскетический образ жизни, получая скудное содержание, или, наоборот, «кормиться» от должности и получать подношения ¹⁷. В любом случае действует запрет на выпячивание своего «Я», на инициативное отличие от заданного стандарта.

В этосе «денег» во главу угла ставятся не внешние интересы, а, наоборот, именно собственные, эгоистичные, корыстные. Деньги здесь играют роль не инструментального средства поддержания жизнедеятельности, а становятся главной мотивацией, определяют высший смысл жизни, обозначают степень достигнутого жизненного Успеха. Ради денег предприниматель должен быть индивидуалистом, создающим свой «мир», то есть антиподом чиновника, немыслимого вне «системы», которой он служит.

Советская «школа жизни» навязывала этос «служения». В 1990-е она изменилась, и в ней стали преподавать этос «денег». Представители Второго круга были хорошими учениками в обеих «школах»: с советским опытом они не расстались и поэтому в 1990-е годы отстали, а дух денег осваивали, наблюдая со стороны, как в 1990-е годы делали деньги первые «новые богатые».

Явление ЧИПа

Совмещение в одной персоне этоса «служения» и этоса «денег» приводит к возникновению гибрида чиновника-предпринимателя (для краткости — ЧИП). Как бизнесмен ЧИП делает всё возможное, чтобы способствовать рыночному успеху причастных структур, в которых он явно или тайно является либо совладельцем, либо одним из топ-менеджеров. С одной стороны, благодаря чиновному рангу и статусу ЧИП обладает уникальными возможностями содействовать бизнесу, лоббировать его интересы, обеспечивать защиту как от конкурентов, так и от государственного и общественного контроля. С другой стороны, ЧИП, как и всякий приверженец духа денег, нацелен на активное и изобретательное «деление денег» и получение удовольствия от пользования деньгами ¹⁸.

Можно представить себе добросовестного ЧИПа, который видит свою бизнес-деятельность через призму государственных интересов и общественного блага, сохраняя тем самым равновесие императива чиновника («долг») и зова духа денег («выгода»). Например, ЧИП, ответственный в городе за строительство жилья, распределяет бюджетные средства в контролируемые им фирмы и обосновывает это тем, что именно благодаря такому контролю жилье будет строиться вовремя и качественно. Он говорит себе: я для людей стараюсь, делаю благое дело («служение»). Ну и, конечно, получаю много — но по справедливости («корысть»). Ненормальность этой типичной ситуации «конфликта интересов» не рефлексируется и не осознается, так как в российском обществе распознавание таких ситуаций и понимание их недопустимости ещё не стало очевидным и общепринятым. Обучение в «школе капиталистической жизни» ещё не закончено.

Западные наблюдатели часто удивляются, как это в России многие ЧИПы живут с сознанием, раздвоенным «конфликтом интересов». Они не задумываются о том, как их дедушки и прадедушки мучились, изучая этот предмет в течение долгих лет становления капитализма. Для них большая популяция ЧИПов однозначно свидетельствует о коррупционном характере экономики, так как они не верят в идиллическую картинку, когда чиновник стремится делать добрые дела, пользуется для этого своей властью и получает за это вознаграждение. И правильно делают, что не верят. На самом деле симбиоз «служения» и «денег» рано или поздно с неизбежностью приводит к тому, что вознаграждения превращаются во взятки и «откаты», а действия «во имя общественного блага» становятся действиями «во имя себя», прикрываемыми риторикой о государственных интересах и служении.

Популяция ЧИПов

Парадоксальное раздвоение личности ЧИПа приводит к важным последствиям.

Первое из них связано с тем, что ЧИПы, будучи предпринимателями, вынуждены, как и все прочие предприниматели, участвовать в конкурентной борьбе. Но у них, в отличие от обычных бизнес-собратьев, есть дополнительные средства в виде той власти (power), которая вверена им государством. Поэтому для ЧИПов проще добиваться побед над конкурентами при посредстве силы (power), а не права. Эта сила в современном языке даже получила особое наименование — Административный ресурс. Она включает в себя как руководственное давление («телефонное право»), так и принуждение с помощью вооружённых людей («маски-шоу»). При довольно большой популяции ЧИПов и довольно слабой системе судебной защиты верховенство ЧИПов практически неизбежно. В бизнесе конкурентные столкновения обычно приводят к тому, что победитель присваивает капиталы и рынки побеждённого и часто, в отличие от военных и спортивных единоборств, делает побеждённого младшим партнёром. ЧИПы, обладая властными возможностями, чаще всего поступают именно так (особые случаи, когда несговорчивый конкурент проигрывает, оказавшись под следствием или в тюрьме, следует рассматривать отдельно). В итоге такой «конкуренции» популяция ЧИПов усиливается и расширяется за счёт рекрутирования в неё бывших конкурентов, а ныне — младших партнёров. Кстати, по такой схеме в сопряжённые с ЧИПами бизнес-круги оказываются вовлечёнными (после соответствующих процедур понижения статуса) и предприниматели откровенно криминального типа. Их капиталы и рынки с точки зрения духа денег ничем не хуже, а сами они при должных усилиях по наведению цивилизованного глянца теряют часть своих «чисто конкретных» особенностей ¹⁹ и вписываются в границы обычного бизнеса ²⁰.

Вторая характерная особенность ЧИПов — их особое отношение к тем, кто в 1990-е годы очертя голову бросился в мутные рыночные воды и составил Первый круг адептов духа денег. Именно от них ЧИПы заразились стремлением «делать деньги» и переняли их «открытия», как «делать деньги» в постсоветских условиях. Но ученики, вышедшие на большую дорогу жизни, часто обесценивают собственных учителей как устаревших и отживших свой век. На отношение ЧИПов к своим более шустрым предшественникам влияет ещё и то, что те успели занять самые выгодные места «делания денег». Поэтому конкуренция с ними ведётся особенно жёстко, и к ней расхожая поговорка предпринимателей «ничего личного — это только бизнес» чаще всего не относится.

ЧИПы и дух денег

Третье следствие раздвоения сознания ЧИПов состоит в том, что их поклонение духу денег также носит раздвоенный характер и, следовательно, оно не всегда искреннее и не обязательно долговременное. Любые духи — будь то религии, идеологии и так далее — требуют, чтобы адепты отдавались им полностью, без остатка, чтобы у них не оставалось валентностей на служение чему-то иному. Например, при взгляде на западных бизнесменов не возникает сомнений в том, что они верны духу денег на всю жизнь. Им по наследству от отцов, дедов и прадедов досталась жёсткая программа отношения к деньгам, закреплённая чуть ли не на генетическом уровне. Поэтому они, как гребцы на галерах, навсегда прикованы к духу денег и постараются, чтобы в своё время на их место у весел сели их дети. Другое дело — Россия, в которой отношения с духом денег исторически складывались совсем иначе, что связано со специфической трудовой этикой, в которой мирно уживаются два взаимоисключающих императива: «время — деньги» и «время — праздник».

Что касается ЧИПа, то у духа денег есть все основания считать его ненадёжным, так как вторая половина его персоны связана с совсем иными мотивациями, нежели деньги. Кроме соображений карьеры, за которую «никаких денег не жалко», есть ещё один фактор. Любой ЧИП находится в зависимости от административной системы и остро осознает шаткость своего статуса. Поэтому он должен торопиться, у него нет времени, он должен успеть «снять» прибыль до перемен в своей судьбе. Таким образом, «конфликт интересов» не только раздваивает сознание ЧИПов, но и специфическим образом перечёркивает чувство перспективы в их отношении к деньгам. Поэтому у ЧИПов обычно плохо получается всё, что связано с инвестициями, в основе чего лежат представления о результатах, отложенных на будущее, и, наоборот, хорошо получается всё, что связано с управлением бюджетными средствами, позволяющими получить прибыль «здесь и сейчас».

«Конфликт интересов», который ЧИПы неизбежно носят в себе, приводит к тому, что иногда предприниматель в ЧИПе отступает на второй план — и тогда производятся действия наперекор духу денег и даже во вред ему. Например, ЧИП отказывается от бизнес-партнёрства, тормозит проекты, затягивает решение проблем, хотя при этом теряет деньги и, следовательно, поступает иррационально по отношению к логике духа денег. Предприниматель может недоумевать, почему ЧИП мешает ему и к тому же наносит денежный вред самому себе, почему ЧИП нарушает договорённости и по ходу дела меняет правила. Он видит в этом прихоть или произвол и не понимает, что сталкивается с имманентным свойством природы ЧИПа, преданность которого духу денег частична и временна.

Очередная российская развилка

Дух денег преследует тех, кто не отдаётся ему без остатка, и в этом смысле социальный тип ЧИПа глубоко антипатичен духу денег, так как в силу своей раздвоенности его устремлённость к деньгам не так сильна и не так устойчива, как у «чистых» предпринимателей. Но есть ещё более весомая причина необходимости (с точки зрения духа денег) морального и правового осуждения ЧИПов. Она состоит в том, что у ЧИПов отсутствует столь необходимая духу денег неутолимость желания «делать деньги», они склонны к насыщению, за которым следует замедление бизнес-активности и даже переключение на иные сферы интересов, сопряжённых с обладанием властью, как-то: карьера, паблисити, интриги, упоение властными возможностями, или просто имитация активности, скрывающая усталость и недееспособность. Исходя из этого, а также учитывая, что популяция ЧИПов стремится к экспансии, духу денег в обществах, где этой популяции удаётся занять главенствующую роль, грозит замедление развития, застой, отставание, конкурентный проигрыш. Именно поэтому западные моральные системы, сформированные в интересах духа денег, так настойчиво разводят ролевые модели чиновника и предпринимателя, так настойчиво требуют изживать «конфликты интересов».

С началом нового века в России начался активный рост популяции ЧИПов. В первые два года (2001-2002) это сказалось благотворно на социально-экономической ситуации в стране, так как первые шаги ЧИПов на командных позициях были направлены в первую очередь на снижение общего уровня хаоса, унаследованного от постреволюционных 1990-х годов. Это было вполне рационально с точки зрения духа денег и делалось во имя его, что подтверждают, например, декларированные установки на улучшение инвестиционного климата и удвоение ВВП к 2010 году. В 2003 году возникли первые явления, связанные с характерной двойственностью природы ЧИПов. С одной стороны, они активно способствовали экономическому росту и, как истинные поклонники духа денег, радостно отмечали рост бюджета и его профицитный характер, десятикратное увеличение золотовалютного запаса, накопление средств в стабилизационном фонде. С другой стороны, их популяция поглощала всё больше бизнесов Первого круга и тем самым постепенно отпугивала дух денег. К концу 2004 года, когда завершились политические пертурбации, связанные с парламентскими и президентскими выборами, стало ясно, что дух денег оказался на очередной исторической развилке, так как ослабление нечиновной части Активного класса и, наоборот, усиление ЧИПов стало угрожать будущему духа денег в России.

Духу денег нужен Третий круг

Вырвавшись на свободу после январской революции 1992 года, дух денег несколько раз переживал драматические моменты, когда решался вопрос, быть ему или не быть. В 1993 году, чтобы выжить, духу денег пришлось пойти на силовые меры и устроить стрельбу из танков в Москве, в 1996 году он вместо танков применил дотоле невиданное в России политтехнологическое оружие и не отдал власть коммунистам, в 1999 году он смог найти выход из политического тупика и обеспечить передачу властной эстафеты от Б. Ельцина В. Путину. Проблема-2005, вставшая перед духом денег, состоит в том, что, с одной стороны, его адепты, составляющие Первый круг, находятся в угнетённом состоянии и не могут полностью реализовать свой потенциал «делания денег», а, с другой стороны, адепты из Второго круга при всей их глубокой и искренней любви к деньгам своей деятельностью не способствуют, а иногда и мешают процессам «делания денег» — в силу раздвоенности мировоззрения.

В такой ситуации дух денег мог бы инициировать в обществе поход за моральное очищение ЧИПов, за то, чтобы часть из них, особо преданная духу денег, ушла бы в бизнес, оставшиеся (и вновь приходящие) — избавились от бизнес-устремлений и служили бы государству за вознаграждение, а нежелающие преодолеть «конфликт интересов» наказывались бы посредством общественного или даже судебного осуждения. Такая стратегия хороша в странах, где преданность духу денег прошла закалку в нескольких поколениях и некоторое сокращение поля его приверженцев за счёт сепарации чиновников и бизнесменов не наносит особого ущерба духу денег. В России же при достаточно радикальных попытках борьбы за моральную чистоту ЧИПов и отлучения их от бизнеса под предлогом, например, борьбы с коррупцией возможны непредсказуемые исходы. Дух денег пока ещё слишком слаб, и есть все основания опасаться, что в пылу борьбы с ЧИПами вместе с водой будет выплеснут и ребёнок, то есть искоренён, как это не раз бывало в российской истории, и сам дух денег.

С позиции духа денег рациональнее создать Третий круг своих приверженцев. Так могут быть достигнуты сразу две цели: во-первых, общее поле сторонников духа денег расширится, и, во-вторых, возникнут условия, в которых легче будет противостоять чрезмерному усилению популяции ЧИПов.

Соблазнение Россией

Как вообще дух денег может действовать в современной России, чтобы создать Третий круг своих приверженцев и тем более — пополнить его бизнесменами из иных стран? Ведь никто не забыл, что совсем недавно дух денег здесь изгоняли как нечистую силу, его немногих явных поклонников сажали в кутузку за спекуляцию, а их деятельность квалифицировали как нарушение социалистической законности. Многие из тех, кто интересуется Россией, и сегодня совсем не уверены, что вырвавшийся в 1990-х на волю дух денег не будет сметен «русским бунтом, бессмысленным и беспощадным». Трезвомыслящие западные деловые люди видят, насколько отстают по своему бизнес-развитию и вообще по уровню «взрослости» недавно испеченные российские бизнесмены. Они опасаются доверять им, вступать с ними в серьёзные отношения, строить долговременные совместные планы по «деланию денег». Да и как может быть иначе, если, например, в стране наряду с фондовым рынком есть ещё рынок торговли проводами, срезанными с высоковольтных линий электропередач! ²¹ Те, кто в третьем-пятом поколении «делает деньги», умеют различать неофитов, опасаются их, а также умеют считать риски и быстро теряют бизнес-интерес к России, как только понимают, каковы в ней численность и влиятельность популяции ЧИПов.

Истинные адепты духа денег отличаются от прочих смертных тем, что они всегда сводят балансы: между ценой и качеством, между рисками и прибылью, между доходами и расходами и так далее. В этом состоит главная специфика тех, кто по обоюдному согласию заключает союз с духом денег. Как следствие — возникает базовая модель бизнес-поведения: если есть опасения относительно сделки, но предлагаемая цена ниже какого-то уровня, то соблазн перевешивает и опасения отступают. Разум шепчет им, что это авантюра, а чувство ²² — точнее, «запах денег» — заставляет ввязаться в неё. Ради хорошей прибыли можно идти на большой риск, ради очень хорошей прибыли — на очень большой риск. А необъятные природные ресурсы России сулят гигантские прибыли на многие десятилетия вперёд.

Поэтому у духа денег есть всего две основные стратегии стимулирования бизнес-активности своих приверженцев. Во-первых, снижение рисков и, следовательно, заманивание надёжными сделками. Если же это затруднительно, то, во-вторых, «игра на понижение» и заманивание дешёвыми сделками. Именно этот — второй — путь пока только и возможен в России, только таким образом можно соблазнить западный бизнес придти со своими капиталами в страну и создать в Активном классе Третий круг.

Игры духа денег

Любая игра, инициируемая духом денег, всегда обещает прибыль и, конечно, всегда сопряжена с риском остаться в убытке. Игра на понижение состоит в том, чтобы по возможности «сбивать цены» в расчёте на то, что в будущем — уже после совершения сделки — они повысятся. Так ведёт себя любой покупатель на рынке. Если он покупает картошку, то торгуется, и у него возникает условная прибыль — сэкономленные деньги в кошельке. Если он покупает завод, то ему выгодно предварительно сыграть на понижение и понизить стоимость сделки, чтобы потом, играя на повышение, продать его по более высокой цене. Примерно так происходят игры духа денег на валютных биржах, в которых участвуют сразу много игроков. Среди них в каждый момент есть те, кто играет на понижение с намерением покупать, — они традиционно зовутся Медведями. Есть также те, кто планирует продажи и играет на повышение, — их называют Быками. Цены на бирже падают или растут в зависимости от соотношения количества и степени влияния Медведей и Быков, объявляющих о своих намерениях покупать и продавать. Если царят «медвежьи» настроения, то выгоднее занять позицию в расчёте на выгодные покупки по низким ценам, если доминируют Быки, то цены растут и вместе с ними растут выгоды от продаж. Весь вопрос в том, как точнее уловить настроения рынка и какую позицию занять, чтобы не прогадать. Это, конечно, весьма огрублённая схема «быстрых» сделок, но важно, что все игроки действуют ради прибыли, то есть мотивированы духом денег, который, можно сказать, незримо управляет ими. Он делает это посредством формирования «медвежьих» и «бычьих» настроений, не отпускающих старых игроков и захватывающих новых. Он соблазняет, стимулирует азарт, втягивает игроков в «воронку» игры. Ему неважно, кто и сколько выигрывает или проигрывает, главное — чтобы игра не останавливалась никогда. «Game must go on» — вот девиз духа денег ²³.

Чтобы создать «воронку», образующую силу притяжения к российскому рынку с его факторами неопределённости и высокими рисками, дух денег привычным для себя образом ведёт игру на понижение стоимости всего того, что может в России стоить денег, то есть может стать предметом купли-продажи. Сюда входят недра, земли, недвижимость, промышленные и сельскохозяйственные объекты, трудовые ресурсы, изобретения и открытия, бренды, аудитории СМИ, транзакционные издержки, включая проценты по кредиту, транспортные и энергетические тарифы, пошлины, налоги, взятки, и так далее. Фактически дух денег торгуется в интересах будущих покупателей за снижение цен на российском рынке, чтобы круг этих покупателей расширился.

Плохие новости — хорошие новости

Стратегия игры на понижение обычно связана с «плохими новостями». Они снижают цены, то есть воздействуют на субъективные представления людей о том, каковы денежные эквиваленты для разного рода объектов и активов, или, иными словами, сколько денег не жалко за них отдать. Здесь ключевое понятие — «не жалко»: оно говорит о распространённом в данный момент мнении «что — почем», постоянно меняющемся под влиянием «плохих» и «хороших» новостей. «Плохие новости» могут касаться качества товаров и услуг, финансовой ситуации корпораций, репутации известных фигур. Они могут представлять собой достоверные сведения, интерпретации, умозаключения, итоги расследований, намёки, слухи, домыслы. Могут быть неприятными прогнозами, специальным образом скомпонованными дайджестами, сенсационными открытиями, претенциозными обзорами, компрометирующими разоблачениями, обнародованием секретов и тайн. Они могут возникать из высказываний политических лидеров, разговорчивых чиновников, из репортажей «с места событий», основываться на статистических данных, опросах общественного мнения, «научных» исследованиях, экспертных суждениях.

Многие по старинке считают, что новости возникают сами по себе, что они представляют собой «объективное отражение реальности». Это, конечно, заблуждение, так как новостные сообщения — продукт особого производства и у них всегда есть некий автор (обычно — коллективный и анонимный), который зачем-то приложил усилия к тому, чтобы создать сообщение и добиться его распространения. Создание любого сообщения сопровождается целым рядом субъективных авторских актов: кто-то по каким-то причинам решил, что оно необходимо, хотя мог бы и не создавать его, кто-то отобрал определённые слова и вложил в них определённые смыслы, кто-то решил, по каким каналам и для каких получателей оно будет распространяться, и так далее. В состав коллективного автора могут входить многие люди, каждый из которых по-своему мотивирован на участие в этой работе ²⁴. Если речь идёт о «плохих новостях» в рамках той или иной игры на понижение, то это совсем не значит, что каждый участник новостного процесса является участником этой игры. Более того, обычно те, кто реализует новость, не имеют в виду игру на понижение, а представляют себе замысел и реализацию новости совсем в иных координатах. К примеру, разговор об аморальности бизнесменов может инспирироваться бескорыстным желанием «очиститься от этой скверны», но, порождая «плохие новости», по факту влечёт за собой экономические и политические последствия ²⁵.

Новости от духа денег

Поток новостей интегрирует мириады разных сообщений, и из них, как из мозаики, складывается картина с определённым содержанием и смыслом. Говорить о каких-то людях, сумевших придать общей новостной картине определённый характер, так же бессмысленно, как об авторе цен на рынке. В современном информационном обществе сформировалась целая индустрия, в которой работает армия профессионалов, ежеминутно наполняющих мир новостями. Некоторые из них склонны приписывать себе могущество демиурга, манипулирующего потребителями новостей. Но это иллюзия, так как все они в своей работе исходят из того, чего требует от них тот или иной вселившийся в них дух, будь то дух утопии (вспомним, о разного рода религиозных, большевистских или нацистских фанатиках), дух мести и разрушения (надо ли упоминать о террористах?), дух миссии (алло, мистер Буш!) или дух денег, о котором здесь идёт речь.

Из армии профессиональных производителей новостей дух денег рекрутирует Медведей и Быков, ничего не говоря им о своих истинных целях. Под его влиянием, если он играет на понижение, у многих людей практически одновременно портится настроение, вскипает возмущение, возникает желчное желание кого-то «вывести на чистую воду» или изобличить, мир видится в сером свете и из-под пера как-то «сами по себе» рождаются «плохие новости». И, наоборот, если он «играет на повышение», явственно нарастает волна оптимизма, ощущения перспективы, сил и возможностей преодолеть, справиться, достичь. И там же, где вчера были лишь поводы для разочарования и опустошения, начинает играть солнце, все видится иначе, и новости как-то «сами по себе» получаются в более мажорных тональностях, деловая активность повышается — и вместе с ней растёт капитализация бизнеса. Никто из людей не в силах вселить во множество умов других людей нужные установки так, чтобы направить их чувства, желания, мысли и коммуникации в определённое русло. А дух денег может. В отличие от власти человеческой он не принуждает действовать в его интересах, стимулируя пряниками и угрожая кнутом, а создаёт такие условия, когда люди сами хотят что-то делать, сами решают, что и как им делать, сами находят обоснования своих действий в собственных убеждениях, императивах и интересах. Но главное — он подталкивает к тому, чтобы те люди, в которых он уже воплощён и которые уже «работают» на него, заражали бы им — духом денег — других людей, причём делали бы это сами максимально убедительно и изобретательно.

«Плохие новости» от Медведей

Россия отличается от других цивилизованных стран тем, что из-за быстрых и принципиальных социальных перемен её ментальное пространство имеет разорванный характер. Оно состоит из плохо понимающих друг друга миров с разными системами понятий, и каждый из них постоянно создаёт поводы для «плохих новостей» как для других миров, так и для других стран («иных» миров), пугая своими идеями, суждениями, непонятными событиями. Так, «мир бизнеса» вздрагивает, когда из вполне ещё густонаселённого «мира советского» звучат голоса о справедливости, деприватизации, необходимости «жёсткой руки». «Мир криминальный» поставляет новости о первобытных подвигах мифических и реальных мафиозных структур. Тревожные сообщения из «мира силовиков» напрягают «гражданский мир», «мир правозащитников» бьёт в набат, разоблачая ущемления свобод и приближение диктатуры, а «мир аналитиков» раскрывает конспирологические тайны. О новостях о ЧИПах и говорить не приходится: взятки, разворовывание бюджета, присваивание собственности, некомпетентность и безделье. Российские «плохие новости» поступают плотным потоком из самых разных миров: сервильность «мира масс-медиа», корысть и тупоумие «мира политиков», беззаконие «мира бизнеса», продажность «мира правосудия», беззастенчивость и дикость «мира новых богатых» и так далее.

Во всех этих очень разных мирах есть впечатлительные и переживающие люди, считающие своим долгом громко говорить о ненормальном и наболевшем, но социальная ткань взаимопонимания слишком похожа на «тришкин кафтан», и из-за этого «крик души» как-то сам собой превращается в очередную «плохую новость». Кроме благородных интенций есть, конечно, и иные механизмы, порождающие «плохие новости». Во-первых, это конкурентные конфликты, в которых наиболее важным инструментом являются публичные разоблачения, обличения, компрометирующие сведения и прочее. Во-вторых, политическая борьба, где оппозиционные структуры и группы всегда и вполне осознанно играют на понижение. Идеологические, экономические и даже личностные основания принуждают оппозиционеров исходить из принципа «чем хуже, тем лучше» и профессионально заниматься созданием потока «плохих новостей».

Но за всеми Медведями, от которых исходят «плохие новости», явно или скрытно стоит дух денег, который с наступлением «часа Быков» легко переменит знак новостного потока и странным образом окажется, что «плохие новости» о России перестали интересовать публику, вышли из моды, потеряли актуальность.

Дух денег и другие духи

Дух денег заражает людей, предопределяет их желания, формирует интересы и направляет их действия. Но могущество духа денег ограничивается могуществом других духов, которые тоже привлекают к себе приверженцев (силами уже состоявшихся приверженцев), формируют их мировоззрение, принуждают их противостоять своими желаниями и действиями приверженцам духа денег. Другими словами, духи борются между собой, сосуществуют, вступают в союзы, хотя внешне это выглядит как борьба, сосуществование и союзы их приверженцев. Эти отношения между духами аналогичны тому, что происходит в живой природе, где виды конкурируют за ареалы, за ресурсы и, в конечном счёте, за выживание ²⁶. Успешность в такого рода борьбе между духами определяется тем, каковы численность и преданность их приверженцев, насколько велика их сплочённость, она зависит от их активности и умения привлекать на свою сторону других людей, в том числе переманивать у духов-конкурентов. Чтобы человек стал приверженцем духа, его адептом, в нём должно сформироваться соответствующее видение мира (миро-воззрение), должен возникнуть определённый строй мышления, интересов и деятельности. Это происходит в основном под влиянием социальной среды, в которой он имеет дело с приверженцами разных духов, которые, чаще всего сами того не сознавая, стремятся завлечь человека, захватить его, убедить (принудить, соблазнить и так далее) стать приверженцем «своего» духа и одновременно толкают его к отвержению «чужих» духов ²⁷.

В советские времена у духа денег было немного приверженцев, так как доминировал дух системы, формировавший ментальность и поведение в соответствии с принципом «знай своё место». Он обладал целой армией верных сторонников, использующих мощные инструменты контроля, стимулирования и принуждения и пополнявших эту армию. О глубоком антагонизме духа системы и духа денег говорит хотя бы тот факт, что приверженцы духа денег подвергались в те времена гонениям и репрессиям. Впрочем, вообще в истории России в отличие от западных стран дух денег только в отдельные короткие периоды мог чувствовать себя спокойно. Январская революция 1992 года существенно изменила положение и привела не только к тому, что дух денег создал Активный класс и мотивирует значительную часть работоспособного населения страны, но и к существенному ослаблению и даже исчезновению других духов.

Версии наступления духа денег

Сегодня армия приверженцев духа денег в России велика, её преданность и энергетика растут, и никакие серьёзные духи-соперники на горизонте не просматриваются. Поэтому, надо полагать, дух денег будет упорно формировать Третий круг. Но протекать этот процесс может по-разному — в зависимости от множества сопутствующих обстоятельств и в том числе от конкурентных успехов разных групп его приверженцев, придерживающихся разных представлений о том, как помогать духу денег.

Явным проявлением конкуренции разных версий наступления духа денег являются события вокруг ЮКОСа, происшедшие в 2003–2005 годах. Непосредственный их повод был обнародован явно только в июне 2005 г. (то есть уже после поражения ЮКОСа и осуждения М. Ходорковского) и был связан с проектом продажи осенью 2003 года значительной доли ЮКОСа за гигантские по российским меркам деньги ²⁸. Очевидно, это был один из крупнейших проектов духа денег, так как после его осуществления в России возникла бы неотвратимая сила для быстрого создания Третьего круга и, можно полагать, дух денег мог бы прекратить «игру на понижение» и открыть отсчёт времени Быков. Но продажа части ЮКОСа, инициированная Первым кругом (бизнесмены-пионеры), противоречила интересам Второго круга (ЧИПы), у которого оказалось достаточно сил и влияния, чтобы оказать идее ЮКОСа жестокое сопротивление ²⁹. Этот конфликт (и в конечном счёте — поражение ЮКОСа) получил широкий резонанс, хотя отличался, в сущности, от множества подобных конфликтов между Первым и Вторым кругами только фигурировавшими в нём размерами денежных сумм и известностью имён его участников. Но истинная его суть оказалась скрытой за риторикой обеих сторон. На самом деле шла борьба за воплощение в России двух разных моделей роста могущества духа денег — радикальной и осторожной ³⁰. При всей разнице этих моделей они не антагонистичны, так что причина ожесточения сторон — не в борьбе разных духов, а в том, что «на кону» стоял вопрос о том, кто будет в России «главным партнёром» духа денег в обозримой перспективе.

Нечто похожее происходило в начале XX века в США, когда президент Т. Рузвельт вёл войну против тогдашних американских «олигархов». Тогда в жестокой борьбе победила идея более медленного, но относительно массового роста благосостояния — против модели быстрого, но монопольного обогащения Активного класса. История показала, что принцип «тише едешь — дальше будешь» способствовал становлению могущества духа денег в Америке.

Духи и выборы

В свете излагаемой «теории духов» следует отказаться от привычного стереотипа, будто избиратель взвешивает программы кандидатов, прислушивается к предвыборным обещаниям, производит рациональный выбор между доктринами, идеологиями, сам формирует свои предпочтения и сам решает, за кого голосовать. Эта иллюзорная конструкция получила распространение в последние двести с лишним лет как следствие представлений о рациональном индивиде, идущих от Декарта, французских энциклопедистов (в первую очередь Руссо) и британских философов-эмпириков (Локк, Юм). Она усматривает первопричины электорального поведения в книгах, брошюрах, плакатах, новостях, телепередачах, межличностном общении и так далее — то есть в том, что ещё не вторглось в субъективные миры людей. В такой точке зрения есть очевидный изъян. Разве можно утверждать, например, что исписанная Марксом бумага стала причиной революционного невроза 1917 года в России? Чтобы матрос-большевик видел свой долг в расстреле буржуев, надо было, чтобы идеи Маркса проникли в его психику, стали его собственной мотивацией, иными словами, надо было, чтобы им овладел дух революции. Если бы была возможность покопаться в мозгах этого матроса, то ничего похожего на то, что писал Маркс, там бы не обнаружилось. Но при сплошном исследовании мозгов всех революционных матросов оказалось бы, что в них есть нечто общее, а именно: внутренние голоса, подсказывающие или даже приказывающие, что надо делать с буржуями. И это был бы не голос Маркса, а голос духа революции, поселившегося в мозгах множества матросов и сделавшего их компонентами единого и слаженного революционного тела. Труды Маркса и прочих революционных идеологов были всего лишь одной из матриц, с которой отпечатались экземпляры «вируса», внедрившегося в мозги матросов и принявшего в них наиболее подходящие формы.

На самом деле распространение духов происходит в виде «вирусных» атак, преодолевающих ментальные иммунитеты, проникающих в приватные субъективные миры, выстраивающих в них определённый «строй мышления» и настраивающих людей на определённый модус действий. При этом кем-то сконструированные тексты — всего лишь один из сопутствующих факторов процесса инфицирования людей тем или иным духом. В ситуации выборов происходит борьба между различными духами, каждый из них стремится охватить как можно больше людей и тем самым добиться конкурентных преимуществ. Поэтому реалистичный предвыборный анализ следует вести в терминах противоборствующих духов и масштабов порождаемых ими электоральных эпидемий.

Контур предвыборного ландшафта

Из факта неоспоримого доминирования духа денег в сегодняшней России следует, что именно он будет определять характер президентских выборов 2008 года исходя из следующего императива: его позиции должны усилиться, армия приверженцев — расшириться, возможности «делать деньги» — увеличиться, доминирование — укрепиться. Такова логика монопольного положения духа денег, и она будет сохраняться до тех пор, пока не возникнет иной дух, способный реально конкурировать с духом денег за умы и души россиян. Этого в ближайшей исторической перспективе не предвидится, и, следовательно, именно дух денег будет стимулировать выдвижение различных вариантов предвыборного проекта и, наоборот, противодействовать силами своих приверженцев любым мешающим проектам. В конечном счёте он выберет самый подходящий для себя вариант и приложит свои немалые возможности для его реализации. Надо полагать, что его доминирование ещё больше усилится и скорее всего где-то в 2007 году он остановит игру на понижение. Поэтому произойдёт интенсивное расширение Третьего круга, в социальной атмосфере России возникнет мощный стереотип состоявшегося экономического успеха. Это и будет главным условием победы того предвыборного проекта и той обновлённой поствыборной конструкции власти, которые будут максимально выгодны духу денег. Этот наиболее вероятный сценарий исключает варианты смуты и «оранжевых» потрясений как явно избыточные для духа денег, сумевшего добиться в России наиболее сильных позиций по сравнению со всем остальным постсоветским пространством ³¹.

От духов, игравших в 1990-е годы в России заметную роль, в сегодняшней социальной реальности остались только тени, по инерции пугающие впечатлительных политологов. К ним относятся: советский дух системы (он потерял способность индуцировать былую энергетику и приобрёл для сильно поредевшего отряда своих приверженцев характер ностальгии); дух национализма так и не сумел укрепить свои позиции, прежде всего — из-за масштабного усиления духа денег. Что касается самого энергичного в 1990-е годы духа либерализма, то он, как показала история, оказался формой подготовки почвы для духа денег, сыграл в 1990-х годах свою роль катализатора и ныне потерял магнетическую силу привлечения к себе сторонников. Даже дух рутины, порождающий у заражённых им людей желание просто жить в рамках своей повседневности, пассивно принимая жизненные обстоятельства и не переживая внутренних напряжений, связанных с искушением их изменить, и тот, наверное ослабеет, так как дух денег не только подпитывает энергетикой своих сторонников, но и «намагничивает» остальных людей.

Заключительные замечания о духах

Крупные социальные сдвиги происходят тогда, когда многих людей захватывает некий супердух мечты, воплощающий определённое представление о «хорошем» обществе ³². Движущей силой перемен в России в 1980–1910-х годах было, несомненно, стремление воспроизвести социальное устройство западных стран с их материальным изобилием, демократическими свободами и возможностями самореализации. Мечта «жить, как на Западе» неодолимо притягивала своих приверженцев, составлявших активное меньшинство, и не вызывала особого сопротивления у пассивного большинства. Но возникающая реальность никогда не похожа на то, о чём мечталось: в ней все грубее, проще и жестче. Недаром каждая революция приводит к появлению тех, кому не нравится то, что получилось, и ими овладевает дух контрреволюции. Именно так и происходило в течение всех постреволюционных лет, когда дух денег завоёвывал доминирующие позиции. Только по ходу дела стало выясняться, что пустить к себе в дом дух денег и воззвать к духу демократии явно недостаточно для того, чтобы стало, как «у них на Западе». По ходу дела возникли «неожиданные» детали: дух денег требует каждодневной работы на износ, на словах декларирует гуманизм, а на деле подразумевает жёсткие конкурентные отношения и, хотя он всем сулит успех, далеко не все достигают успеха, а к неудачникам он безжалостен.

Более того, оказалось, что победа духа денег всего лишь необходимое, но отнюдь не достаточное условие приближения к «хорошему» обществу. Оказалось что давно победивший на Западе дух денег пережил длинную эволюцию и путём проб и ошибок трансформировался из примитивного духа наживы ³³ в свои следующие воплощения. Он породил дух капитализма с его армией умеренных и упорных приверженцев ³⁴. Затем возник дух правил, требующий соблюдать и совершенствовать правовые, деловые, налоговые, этические и другие нормы, способствующие эффективности экономики и устойчивости общества ³⁵. И лишь затем объявился дух социального капитала, объединивший стремления к деньгам, успеху, прогрессу, образованию и жизненному комфорту в единый критерий общественного развития и открывший зависимость этого критерия от наличия в обществе сетевых структур и атмосферы доверия ³⁶. Именно эта конструкция высокой стадии социального устройства смутно отразилась в мечтах о «хорошем обществе» и подтолкнула революционные перемены в России. Но, чтобы достичь этой стадии, дух денег должен пройти ступеньки своей эволюции. Этот путь совсем не простой, его невозможно преодолеть «большим скачком», он требует значительных усилий, разума и терпения, и вопрос о том, пройдёт ли по нему Россия, до сих пор не имеет однозначного ответа ³⁷.