Вячеслав Сергеевич Дудченко:
Методологический микроскоп

Схема «методологического микроскопа» выглядит следующим образом. Внизу схемы расположена приборная доска микроскопа. Над ней чертится круг, в котором она оказывается нижним блоком. По кругу, слева направо расположены четыре основные блока этого инструмента. Следующий блок за приборной доской, расположенный слева и выше, — модель онтосинтеза. Выше по кругу — модель «субъект — матрица». Справа, в верхней части круга, — модель аподиктичных оснований. И, в правой части круга, между модельной частью аподиктичных оснований и приборной доской — модель трансценденций. И, далее, — опять приборная доска.

Для анализа и демонстрации того, как работает методологический микроскоп, я использую следующий приём. На приборную доску микроскопа помещаются категории, явления и факты, которые я хочу исследовать. Это может быть некая профессиональная практика, или случай из профессиональной практики; это может быть некая категория или дистинкция; это может быть отдельный случай или кейс. Это может быть некая идея, выраженная в лаконичной форме и имеющая достаточно чётко очерченные границы; либо проблема любого масштаба, любой сложности и любого содержания. Каждое явление, которое я подвергаю исследовательскому анализу, я провожу последовательно через все эти блоки и возвращаю на приборную доску уже расчленённым, структурированным, препарированным и готовым к преобразованию.

Теперь я возьму некую содержательную область, выделю некий элемент (работа пока идёт на приборной доске микроскопа), и поработаю с этим элементом во всех пяти блоках. Выделение этого элемента, определение его содержания и границ, — это и есть изготовление предмета дальнейшего анализа.

Одной из наиболее интересных и важной областей для изучения и конструирования является область корпоративной культуры.

В этой области я выделяю один из блоков, — блок, который содержит нормы, ценности, правила игры, и в этом блоке выделю нормы. Далее, — из всех норм, имеющих место в той или иной корпоративной культуре, я возьму для примера одну и с ней поработаю. Норма эта следующая: «Ищи не препятствия, а возможности». Итак, я определил то, что буду изучать с помощью методологического микроскопа.

Определил контекст, определил содержание и границы этого элемента.

Переходим ко второму блоку микроскопа. Как ведёт себя избранная норма с точки зрения действия механизма онтосинтеза? Представим себе норму в виде некоего образца мышления и деятельности. Сейчас я не буду ставить вопрос о том, как сформировался этот образец в сознании человека. Хотя это тоже очень важный вопрос, но он лежит в другой плоскости.

Сейчас я хочу посмотреть, как этот образец мышления и деятельности действует в практическом взаимодействии человека с миром.

Итак, есть образец. Этот образец проецируется сознанием человека на материал мира и придаёт этому материалу соответствующую форму. В частности, в рассматриваемой норме сопоставляются две категории, которые отражают две реалии: препятствия и возможности. Когда у человека работает образец ориентации на препятствия, он, проецируя образец препятствия на окружающий его мир, оформляет содержание материала мира в объекты и явления, воспринимаемые затем им как препятствия. Итак, проецирование образца препятствий превращает любой элемент материала окружающего мира в препятствие. Окружив себя таким образом препятствиями, воспринимая всё как препятствия, человек часто лишается способности действовать, поскольку любой элемент мира становится препятствием для любых его целенаправленных действий. Иногда это приводит к трагическим последствиям, когда человек начинает думать, что он вообще не может действовать эффективно, жизнь для него теряет смысл и он уходит из этой жизни.

Норма, с которой я сейчас работаю, включает второй элемент и предписывает второе направление внимания. Это — возможности.

Итак, ищи не препятствия, а возможности. Когда я принимаю эту норму, и у меня актуализирован образец возможности, я проецирую этот образец на материал окружающего мира и превращаю каждый элемент этого мира в возможность действовать эффективно, в новые возможности для решения своих жизненных или профессиональных задач. В новые возможности для решения проблем людей, с которыми я работаю, для решения проблем клиентов. Этот удивительный феномен, который неожиданно случается при принятии этой нормы, выглядит буквально чудом. В человеческой практике есть некоторые аналоги. Я приведу один пример, который свидетельствует об огромной силе этой нормы. Так, в системе подготовки в боевом искусстве ниндзя предписывается каждый предмет окружающего мира рассматривать как оружие и превращать его в оружие. И в возможность нанести поражение противнику. Ниндзя обладают поразительной способностью даже самые невинные предметы быта превращать в смертоносное оружие. Отсюда их огромная сила, отсюда их непобедимость, отсюда их гибкость и сокрушающая всё абсолютная целеустремлённость.

Когда эта норма принимается человеком, происходит некий поворот сознания и внутренний взор человека видит совершенно иное, чем он видел до этого. Если раньше он видел сплошные препятствия, которые делают невозможными продуктивные, эффективные действия, то, приняв эту норму, он видит вокруг себя сплошные возможности, которые он может использовать как ему заблагорассудится для достижения своих целей и реализации своих желаний.

Третий блок методологического микроскопа, — модель «субъект-матрица».

Эта модель организует мышление и деятельность за счёт задания той или иной меры определённости в конкретной ситуации. Под «субъектом» здесь понимается человек или группа как носители сознания и деятельности. В ситуации неопределённости матрица выступает как некая «пустая» структура, задающая порядок необходимого для решения задачи типа.

Матрица представляет собой некую «пустую» структуру, задающую места для некоторого содержания. Она предъявляет минимальные требования к этому содержанию, и задаёт его первичные знаниевые контуры. Содержательная информация, попадая в ячейки этой структуры, «фреймы», — структурируется заданным матрицей способом и превращается в «знание». Знание — это структурированная матрица информации, которая обретает новое качество — способность управлять действиями, организовывать их.

Продолжая изучать норму «ищи не препятствия, а возможности», теперь уже с помощью модели «субъект-матрица», мы получаем возможность обнаруживать в ней принципиально новые аспекты. Так, матрица этой нормы представляет собой двухячеечную или двухфреймовую структуру, в которой расположено, с одной стороны, всё, что мы называем и считаем препятствиями, с другой стороны, всё то, что мы считаем и называем возможностями. Как мы видим, эта матрица дихотомична. Содержание каждого из двух составляющих её фреймов, являясь самостоятельным и самодостаточным, приобретает новые смыслы в контексте их сопоставления. Процедура сопоставления этих фреймов, уже имеющих определённое содержание, осуществляется за счёт двух операторов, содержащихся в норме, — ищи НЕ препятствия, А возможности.

Оператор отрицания «Не» предполагает отказ от того, что он отрицает, — в данном случае, препятствия.

Оператор «А» задаёт, предлагает новое содержание, предлагает взамен, вместо отрицаемого.

Оператор-императив «ищи» можно развернуть в ряд родственных императивов, таких как «используй, распознавай, усматривай, находи, конструируй, ориентируйся» и так далее.

Итак, соотношение между нашими двумя содержательными фреймами задаются тремя операторами: «ищи» «не» то-то, «а» то-то.

Предполагается, что человек, который принимает эту норму, при взгляде на окружающий мир включает некий прожектор, и этот прожектор высвечивает в определённом свете те фрагменты материала мира, которые попадают под его воздействие. В нашем случае всё превращается в новые возможности. Есть нормы, устроенные более сложно. Содержательно-матричный анализ любой нормы даёт нам возможность увидеть новые аспекты и новые элементы механизма действия нормы.

Переходя к четвёртому блоку методологического микроскопа мы попадаем в пространство действия абсолютной несомненности и формирования базовых утверждений, обладающих этой несомненностью, жизненностью, бытийностью, очевидностью, что в философской литературе обозначается термином «аподиктичный». Что даёт нам этот блок? Как он «работает»?

Итак, у нас есть норма. Мы разобрались, как она проецируется на мир и как она создаёт реальность для человека. Мы разобрались в том, как устроена эта норма с точки зрения модели «субъект-матрица». На следующем шаге нужно найти такие безусловные утверждения, которые легли бы в основу этой нормы и сделали бы её прочно стоящей на фундаменте утверждений и неразрушимой, абсолютно очевидной с точки зрения убедительности, самоочевидности. Это как раз то, что может позволить человеку принять эту норму как свою собственную, как руководство к действию. Фактически, я говорю о том, что поиск и видение препятствий неэффективны, а поиск и видение возможностей — эффективны с точки зрения эффективности мышления, коммуникации и деятельности человека.

Естественно, эти утверждения могут быть подвергнуты сомнению, усомнены, проблематизированы. Эти рассуждения и проблематизация могут строиться следующим образом. Если человек не видит препятствий вокруг себя, он может столкнуться с такими факторами, с такими феноменами, которые сделают невозможной его эффективную деятельность в силу того, что он не подготовлен к работе с этими препятствиями. Мне часто приходится слышать подобные рассуждения.

Выход из этих рассуждений, видение их истинного смысла возможны только на пути формирования аподиктичных оснований этих утверждений.

Сейчас я предложу цепочку таких аподиктичных оснований по отношению к двум элементам исследуемой нормы. Первое утверждение: препятствие и возможность не есть свойство окружающего мира. Они есть свойства сознания и мышления человека. Второе утверждение: препятствие и возможность есть интерпретации, а не явление мира в силу того, что это свойства сознания, а не мира. Третье утверждение: мы вольны выбирать любую интерпретацию; одни люди выбирают интерпретацию под названием «препятствие», другие люди выбирают интерпретацию под названием «возможности».

Но чаще всего выбор интерпретации «препятствие» человек производит не свободно, а в силу жёсткой детерменированности его мышления программами, заложенными в него социумом. Осознать это и дать себе свободу выбирать то, что ты считаешь более эффективным, — и есть прерогатива человека сознающего в отличие от «тупого натурала».

Четвёртое утверждение: свободный выбор человека обусловлен уровнем его понимания и его рефлексивности. И пятое утверждение: свободный выбор человека между этими двумя интерпретациями всецело определяет уровень эффективности его мышления, коммуникации и деятельности.

Конечно, при желании эти утверждения могут быть усомнены.

Однако эти утверждения в рамках определённой системы идей необходимы и достаточны для достижения желаемого практического результата. Это и является фундаментом их аподиктичности.

Переходя к пятому блоку методологического микроскопа следует отметить, что этот блок даёт возможность ответить на вопрос о предельных, трансцендентальных основаниях аподиктичных утверждений и всей дальнейшей мыслительной, коммуникационной и деятельностной активности человека.

Под препятствием я понимаю некий фактор, который делает невозможными эффективные мышление, коммуникацию и деятельность, дальнейшее движение мысли и действия человека. С другой стороны, возможность открывает простор, дорогу для дальнейших мышления, коммуникации и деятельности. Начнём исследование этого противопоставления с фиксации его дихотомичности. Дихотомичность является свойством ума, а не мира. Дихотомичность — это способ описания мира, особенно дихотомичность, строящаяся на идее, на предположении о существовании чего-то. В нашем случае «возможность» есть некая фиксация того, что существует путь, способ, направление мышления, коммуникации и деятельности, которые дают позитивные, желаемые результаты. С другой стороны, мы фиксируем ситуацию отсутствия такой возможности. Когда такая возможность отсутствует, её нет, человеческое мышление, коммуникация и деятельность осуществляться эффективно не могут.

Итак, что же такое «возможность»? Является ли сама «возможность» предельной, трансцендентальной категорией, либо за ней стоят иные трансцендентальные категории? Отвечая на эти вопросы я отношусь к «возможности» как к модальности. Модальность — это более абстрактная категория. Модальность показывает способ отношения человека и мира. «Возможность» как вид модальности показывает одну из сторон отношений человека с миром, которая ещё не осуществилась, но может осуществиться в определённых условиях.

То, что она может осуществиться, и составляет суть «возможности» как модальной категории. Различные виды модальностей, выражающих отношения человека и мира, изучаются различными философскими и логическими дисциплинами. Например, модальная логика, деонтическая логика, логика норм и оценок, вероятностная логика и так далее. Категория модальности является для разных дисциплин обобщающей абстракцией, которая в силу своей разветвлённой типологичности позволяет охватить достаточно широкий спектр отношений человека с миром. И, что для меня важно, категория модальности позволяет уйти от дурной дихотомичности. Итак, модальность я рассматриваю как трансцендентальную категорию, лишённую содержания, задающую возможность этого содержания и, как это ни парадоксально звучит, задавание возможности такой категории как «возможность» и есть главная родовая функция модальности как наиболее абстрактной, трансцендентальной категории.

Категорию «препятствие» я так же отношу к классу модальных категорий, поскольку в оппозиции «препятствие — возможность» она отражает отсутствие возможности, или «невозможность» дальнейшего эффективного протекания мышления, коммуникации и деятельности. И если, по утверждению философской традиции, возможность репрезентирует в настоящем будущее, то препятствие, по моему мнению, репрезентирует в настоящем прошлое. Что делает препятствие неадекватным настоящему моменту и в онтологическом плане.

Обогатив таким образом своё понимание исследуемой нормы вплоть до трансцендентального уровня её рассмотрения, я возвращаюсь назад по кругу микроскопа к аподиктичным утверждениям, которые в своём пределе имеют трансцендентальные категории, к модели «субъкт-матрица», в которой на некоем формальном уровне задаётся соотношение этих содержаний (трансцендентальных, аподиктичных, содержание нормы). Возвращаемся далее к механизму онтосинтеза как к приводному ремню превращения возможности в действительность, то есть от изучаемой нормы к практике.

И последний шаг — возвращение на приборную доску методологического микроскопа — позволяет увидеть норму «ищи не препятствия, а возможности» в более широком контексте, как действие более сложных и глобальных механизмов, что даёт новое понимание этой нормы. Даёт нам право утверждать, что эта норма является нормой наиболее эффективных видов мышления, коммуникации и деятельности, и выходить отсюда на следующий виток работы с этой нормой, связанный не только и не столько с её практическим действием, сколько с ответом на вопросы о том, из каких источников и как она может быть сформирована в сознании человека, как формируется матрица и её содержание, как формируются аподиктичные утверждения, и как формируются в сознании и мышлении человека трансцендентальные категории, на основе которых строится и действует эта норма.

На примере анализа одной нормы я показал действие методологического микроскопа, как механизма расширения, углубления и обогащения наших представлений, механизма, позволяющего достроить, переструктурировать, переконструировать те явления, которые мы помещаем на приборную доску микроскопа. Можно взять другую норму или другой элемент культуры, или какое-то явление, и с неменьшим успехом прогнать его по пяти блокам методологического микроскопа, что и будет делаться в дальнейшем по отношению к важным и интересным для повышения эффективности мышления, коммуникации и деятельности, идеям и другим инструментам.