Александр Васильевич Авилов:
Рефлексивное управление. Методологические основания

Предисловие автора

Методологическое рассмотрение проблем практики и инженерии управления, а также их научных оснований определило характер данной работы. Её ключевым пунктом является введение оригинального определения понятия управления (см. Управление) и определение более узкого понятия рефлексивного управления ¹. Автор стремился работать в духе феноменологического исследования, видение соответствующего метода представлено в параграфе 4.2.6. Данный метод предполагает определённую пафосность (страстность, эмоциональную заинтересованность субъекта в предмете) исследования. Отсюда и значительный акцент на проблематизацию сложившегося в области управления положения, что со своей стороны даёт оправдание поиску нового концептуального подхода к управлению. В процессе проблематизации работы появляются первые и очень важные идейные и ограничительные ориентиры для новой концепции. Во многом в работе мы следуем идеям феноменологии Эдмунда Гуссерля, а также взглядам на философию науки известного физика и философа Майкла Полани, ссылки на которых будут наиболее частыми. Хотя Полани исследовал исключительно научную деятельность, многие его идеи и суждения о научном исследовании — как о деятельности — могут быть с успехом распространены на деятельность вообще. Феноменологический характер исследования повлёк определённую специфичность в использовании цитат в данной работе — их число местами довольно значительно в связи с тем, что они здесь — суть исследуемый материал (факты явления), а не утверждения, подтверждающие научную позицию автора. В работе этот момент проясняется.

При выбранном характере работы — методологической проработке вводимых понятий, схем, положений управления, в том числе, обнаружения их философских оснований — мы уже не можем претендовать на сколько-нибудь исчерпывающую научную и инженерную проработку исследуемого объекта. Последние на данном этапе преждевременны и могут составить лишь предмет дальнейших исследований. Таким образом, предлагаемая работа является лишь введением (некими пролегоменами) к концепции рефлексивного управления. Исследования продолжаются, и акценты в них уже смещаются с методологического направления на научное, инженерное и практическое. Но в данной работе нам наиболее важно, во-первых, показать, что новая концепция управления актуальна, то есть, что у неё есть своя «функция» в области управления, которая не может быть выполнена в рамках других подходов, и, во-вторых, что данная концепция в принципе осуществима.

Мы безусловно признаем уже сложившиеся и альтернативно разрабатываемые подходы к управлению. Всё наработанное человечеством в определённом смысле позитивно, ибо существует, а согласно Спинозе: «реальность и совершенство — одно и то же». Ничто осуществившееся не может отрицаться, но видение этой реальности может изменяться — вплоть до изменения её оценок и даже выведения из поля зрения конкретного субъекта самого объекта. И мы видим свою задачу в том, чтобы понять, дополнить, обогатить «картину мира управления», преодолевая антагонизмы и истину в последней инстанции. Таким образом, критический взгляд на те или иные моменты сложившегося управления направлен не на отрицание альтернативных концепций, но на демаркацию с ними нового подхода. Концепция рефлексивного управления ещё не обладает своей нишей в спектре управленческих дисциплин, но претендует — в силу своей оригинальности и значимости (показать это для нас принципиально) — на такую нишу.

Мотивацию работы, а это, как выше отмечено, принципиальный и с необходимостью присутствующий здесь момент, составляет множество сложившихся у автора обстоятельств и убеждений о современной практике управления. И среди них прежде всего следующие.

1. Управление, как специфическая деятельность практики, часто неадекватно возникающим перед ним проблемам и задачам

Субъекты управления, слабо вооружённые профессионально, но вынуждаемые в силу своего особого положения («последняя инстанция») принимать ответственные решения, обычно следуют в них типовым образцам, во всём ищут систему. Фактически, подобная установка, направленная на упрощение ситуации, становится для субъектов управления способом избавления от проблем, но вовсе не способом их решения. Это порождает негативные последствия в виде обеднения «целевых» (управляемых) общественных и экономических процессов — приходят неоправданные стандартизация и унификация, съедающие «живую ткань» этих процессов. Унификация и обеднение общественной и хозяйственной практики совершенно не соответствуют масштабу продвижения наук к новым открытиям, не ориентированы на них. Впрочем, справедливо и обратное — техника и классическое естествознание во многом уже в стороне от ряда сущностных проблем человека, работают с очень малым для него КПД и почти ничего уже не дают человечеству, если, конечно, всё ещё иметь в виду полноценного человека (пожалуй, актуальной для них остаётся лишь проблема элементарного выживания человека). В связи с этим особенно важно перенесение акцентов научных исследований на антропологические, социальные направления, в том числе, на проблемы управления. Примечательно утверждение Питера Друкера [63, 64]: «Фундаментом современного общества, экономики и человеческих отношений являются отнюдь не технологии, и не информация, и не производительность. Фундамент современного общества, экономики и человеческих отношений есть управляемая организация как общественный институт, целью которого является достижение результата». Вот от того, каким окажется этот фундамент, во многом зависит характер нашего будущего.

2. Одновременные пестрота и бедность «картины» в области управления

Теоретик американского управления Г. Кунц отметил [97, 18]: «Тревожит то множество подходов в управленческой теории, которое, являясь обескураживающим и губительным, приводит к некоему подобию борьбы в джунглях». С этим тезисом приходится согласиться, если принять во внимание определённую эклектичность сложившихся подходов к управлению. Однако, нам представляется, что число этих подходов всё же не столь велико, как даёт эта оценка, по крайней мере, их довольно мало по сравнению, например, с аналогичной характеристикой области математики или любой естественнонаучной области — физики, медицины, биологии. Актуальность отмеченной проблемы подтверждается словами того же Друкера [63, 133]: «Полвека назад, примерно в 1950 году, … мы, диссиденты ², расходились, как и положено «экспертам», в мелочах, зато мы были единодушны в главном: в ближайшем будущем компьютер революционным образом изменит работу топ-менеджмента. И это — говорили мы — скорее и сильнее всего скажется на политике бизнеса, на стратегиях бизнеса и ключевых решениях в бизнесе … Трудно было бы заблуждаться сильнее. Революционные изменения проявились только там, где никто из нас и не предполагал — в каждодневной рутинной работе», и далее Друкер резюмирует [63, 31]: «Есть область, в которой исследования особенно необходимы, — это организация работы топ-менеджмента». Управление не обладает достаточно отработанными предметом и методом, которые создавали бы устойчивый научный каркас — парадигму управления — и исключали бы эклектику даже при значительном разнообразии подходов в этой области.

Ситуация в управлении сегодня во многом созвучна с положением в психологии, которое было зафиксировано в 1970-х годах советским психологом А. Н. Леонтьевым [85, 90–91]: «Главное, что характеризует нынешнюю мировую психологию, — это гигантская пропасть между горами, монбланами ежедневно накапливаемых фактов в суперсовременных, оснащённых прекрасным оборудованием лабораториях, и жалким, нищенским состоянием теоретического, методологического фундамента нашей науки. Слова эти в полной мере относятся лишь к западной, прежде всего американской психологии, но и у нас далеко не все так благополучно, как хотелось бы. Парадокс в том, что нужда в психологических исследованиях растёт лавинообразно. Фирмы, заводы, государственный аппарат, армия — буквально все спешат обзавестись собственной психологической лабораторией. Число публикаций, естественно, увеличивается — в одних только Соединённых Штатах выходит около сорока периодических изданий, целиком посвящённых психологической проблематике. Делается немало тонких, умных и полезных работ — и всё это на фоне удивительной методологической беспечности. Острая, неотложная потребность сегодняшней психологии — найти теоретические ориентиры, без которых даже самые лучшие конкретные исследования неизбежно остаются близорукими, не связанными между собой, не ведущими к единой цели». Вот почему, несмотря на то, что в деятельности человека (как предмете управления) нет ничего «философичного», более того, деятельность часто противопоставляется философствованию (Н. Бердяевым, например в его этике [31]), методологическая проработка научных оснований управленческой деятельности — её предмета, метода и других базовых понятий — сегодня исключительно актуальна.

3. Отсутствие в управлении научных оснований

О. С. Виханским и А. И. Наумовым обозначен следующий взгляд на управление [42, 5]: «Управление — это практическая дисциплина. В управлении, в отличие от «классических» естественных наук, нет вечных законов. В менеджменте есть теории и концепции, являющиеся ничем иным как отражением обобщённого опыта управления. И если наступает момент, когда теория не подтверждается практикой, теория уходит как не соответствующая реалиям». Действительно, мы также считаем, что во многом ситуация сегодня именно такова, — нет науки управления, есть скорее некая инженерия управления, которая создаёт разнообразные средства и методы, но без опоры на науку. Однако, признавая данное положение в области управления, следует отметить, что оно нас как раз не устраивает. Более того, именно в нём мы видим источник многих трудностей современной практики управления. Поэтому, глядя в будущее, как в осуществление человеком своего стремления к подлинному — возможно главной ценности этого будущего, мы рассматриваем науку также как одну из подлинных ценностей человеческого бытия и, соответственно, как одно из важных направлений движения в это будущее. Потеря, не обретение или недостаточность научных оснований в таких областях человеческой практики как техника, экономика, политика — при одновременно невероятной экспансии их в общественной практике — уже порождают массу проблем (что отмечается, например, в докладах Римского клуба и в работах современных философов и социологов).

4. Отсутствие в управлении ориентации на человека, согласованной с гуманными, нравственными принципами [конкретного] общества

Наверное, многими признается тот факт, что человечеством сегодня не используется (здесь даже точнее сказать — не осуществляется) самый ценный «ресурс» — сам человек. Однако, не как ресурс экономики, техники, политики — здесь он как раз используется и даже чрезвычайно интенсивно, но лишь в виде «частичного», узко специализированного человека, а как полноценный, творческий, свободный, развивающийся человек — как личность. Причём, часто это происходит из-за сознательного сдерживания современными институтами подлинно «человеческого» в нас. Многие социальные и экономические институты совершенно не ориентированы на данный «ресурс», не знают, что с ним делать, как его использовать на благо самому человеку и всему обществу. Актуально это и для управления, и может быть в наибольшей степени по сравнению с другими профессиональными областями. Ориентация практики управления на неполноценного работника — на так называемый тип X по Макгрегору — начинает в конце концов этот тип и воспроизводить (даже и при наличии изначально идеального работника — типа Y). Проблема управления идеальным работником (парадоксально, но именно эта проблема сегодня актуальнее и труднее проблемы управления неполноценным работником) созвучна с мыслью Ф. М. Достоевского об идее своего романа «Идиот» (переписка с А. Н. Майковым [62, 336]): «Хочу изобразить вполне прекрасного человека. Но труднее этого ничего не вижу». И сегодня мы можем оценить эти слова. Работы, ориентированные не только на профессионально эффективного человека, но на целостного, успешного в более полном, мировоззренческом смысле человека (в том числе, и в профессиональном отношении) актуальны, но также и чрезвычайно сложны. Успешные, полноценные люди в качестве первых лиц (субъектов управления) — это приоритет и социальный, и хозяйственный, и государственный.

5. Непрофессиональность управления

Хотя формально профессиональность (как дисциплинарность) управления отрицается только восточной традицией, прежде всего японской: управление — искусство, харизма, а не научная или инженерная дисциплина. Но убеждённость в том, что управление — это прежде всего административное положение («Дайте мне власть — я знаю что с ней делать!»), широко распространена и на Западе, и в России. И сегодня повсеместно можно наблюдать как те, кто обладает властью, в действительности осуществить её не могут. К сожалению, одним невежеством субъектов власти данное положение объяснить невозможно, велика доля ответственности за него и научного сообщества, всё ещё слабо поддерживающего практику управления дисциплинарно.

Автор благодарит всех, кто оказал поддержку данной работе на разных её этапах, включая подготовку данной монографии: доктора экономических наук Н. И. Сидорова, доктора психологических наук А. В. Филиппова, доктора экономических наук А. Я. Кибанова, доктора экономических наук Г. Р. Латфуллина, члена-корреспондента Российской Академии наук Б. З. Мильнера, кандидата психологических наук Е. Б. Моргунова. Автор благодарен также генеральному директору компании «РДТЕХ. ИТ» Ю. М. Сайгину и менеджерам этой компании, чьи талант и огромная работа, ведущаяся в области высоких технологий, оказали неоценимое стимулирующее влияние на данное исследование. Автор сохраняет чувство особой признательности ко Льву Пантелеймоновичу Якушеву, первому заведующему кафедрой менеджмента в социальной сфере ГУУ, где в значительной степени данная работа была выполнена и где автора всегда ждали неизменные внимание и поддержка.