Рост научного знания. Карл Поппер: учиться на ошибках.
Предисловие редактора русского издания
Характерной чертой нашей эпохи выступает углубление специализации. Особенно отчётливо эта тенденция проявляется в науке. И даже в философии, которая всегда стремилась к синтезу, в последнее время начинает становиться все заметнее, что мыслители чаще всего предпочитают отдельные дисциплины, избранные и любимые области — каждый свою. Тем интереснее и ценнее обнаружить редкие исключения из этого правила.
Карл Раймунд Поппер — один из очень немногих современных интеллектуалов, кто создал себе имя как исследованиями по философии науки, так и работами по социально-политической философии. Причём — что немаловажно — его размышления по поводу устройства и функционирования общества, идеи относительно исторического процесса и политические рекомендации опираются на разработанные им же концепции научного знания и познания.
Кроме того, Поппер оказывается знаковой фигурой в эволюции современной западной интеллектуальной традиции, знаменуя переход от логического неопозитивизма Венского кружка и Львовско-Варшавской школы к критическому рационализму постпозитивизма. Главным критерием научности в противовес принципу верификации (подтверждения) неопозитивистов Поппер считает принцип фальсификации: принципиальную возможность опровергнуть (фальсифицировать) любое научное утверждение или совокупность научных предложений (теорию) в том случае, если будет выявлено расхождение их предсказаний с эмпирическими данными. Всякое научное знание носит, согласно Попперу, гипотетический характер, подвержено неизбежным ошибкам (фаллибилизм), не может быть полностью и окончательно подтверждено (верифицировано), но зато вполне может быть избавлено от заведомо ложных (фальсифицированных) положений, не согласующихся с опытом. Именно критическая установка позволяет человеку, пробуя разные возможности, учиться на своих ошибках — это касается не только научного познания, но и общественной жизни.
Биография Поппера не слишком богата внешними событиями. Родился он в Вене 28 июля 1902 года в семье профессора права Венского университета. Богатая библиотека отца помогла ему самостоятельно заинтересоваться и заняться философскими вопросами. С 1918 по 1924 год Поппер учился математике в Венском университете. После защиты диссертации в 1928 году, получив диплом преподавателя математики и физики, он работает в клинике для беспризорных детей, в Венском педагогическом институте и в школе. Начало профессиональных занятий философией Поппер сам датирует 1937 годом, хотя его первая книга по философии — «Логика научного исследования» — была опубликована на немецком языке ещё в 1934 году. С 1937 по 1945 год Поппер живёт в Новой Зеландии и работает в университете города Крайсчерча. В это время он сосредоточивается на социальных проблемах и выпускает две книги — «Нищету историцизма» (1944) и «Открытое общество и его враги» (1945). Получив британское подданство, Поппер в 1946 году приезжает в Англию и начинает преподавать на кафедре философии, логики и научного метода Лондонской школы экономики и политических наук. В 1959 году, после публикации на английском языке «Логики научного исследования», идеи Поппера получили широкую известность. Среди многочисленных учеников Поппера выделяются Томас Кун, Имре Лакатос и Пол Фейерабенд, которые в полемике с учителем и друг с другом разработали собственные оригинальные концепции философии науки. В середине 1970-х годов Поппер выходит на пенсию, продолжая активно писать и печататься. Ушёл из жизни Поппер в Лондоне 17 сентября 1994 года, похоронен в Вене.
Книга Поппера «Предположения и опровержения», которая впервые целиком (за исключением приложения, носящего узкоспециальный технический характер и представляющего сегодня только исторический интерес) публикуется на русском языке, занимает в его творчестве в некотором смысле одно из ключевых мест. Она вышла в 1963 году — после «Логики научного исследования» и перед «Объективным знанием» (1972) — и обозначила собой смещение интересов Поппера от логических и методологических проблем эпистемологии или теории научного знания к общей теории познания, философии разума и эволюционной гносеологии.
В ней не только подводятся итоги сделанной работы и намечаются перспективы дальнейших исследований, но осуществляется также и применение полученных результатов к социально-политическим проблемам. Составленная преимущественно из лекций, она сохраняет живой язык, яркую аргументацию, образные примеры и полемический задор автора.
Василий Кузнецов.
Предисловие автора
Очерки и лекции, из которых составлена эта книга, представляют собой вариации на одну простую тему — вариации тезиса, утверждающего, что мы способны учиться на наших ошибках. Они разрабатывают теорию знания и его роста. Это есть теория разума, приписывающая рациональной аргументации скромную, но тем не менее важную роль критики наших часто ошибочных попыток решить наши проблемы.
Это в то же время теория опыта, приписывающая нашим наблюдениям столь же скромную и почти столь же важную роль — роль проверки, способной помочь нам обнаружить ошибки. Несмотря на то, что она подчёркивает нашу способность ошибаться, здесь нет уступки скептицизму, ибо она также подчёркивает тот факт, что знание способно возрастать и наука может прогрессировать — как раз благодаря тому, что мы способны учиться на своих ошибках.
Наше знание и, в частности, научное знание прогрессирует благодаря неоправданным (и не могущим быть оправданными) ожиданиям, догадкам, пробным решениям наших проблем, благодаря предположениям. Эти предположения контролируются критикой, то есть попытками опровержения, включающими в себя серьёзные критические проверки. Они способны выдержать эти проверки, однако никогда не могут получить позитивного оправдания: их никогда нельзя признать ни безусловно истинными, ни даже «вероятными» (в смысле исчисления вероятностей).
Критика наших предположений имеет решающее значение: выявляя ошибки, она позволяет нам понять сложность той проблемы, которую мы пытаемся решить. Именно так мы начинаем более глубоко осознавать нашу проблему и получаем возможность выдвигать более зрелые решения: само опровержение теории, то есть какого-то серьёзного пробного решения нашей проблемы, всегда представляет собой шаг вперёд, приближающий нас к истине. Вот так мы и учимся на наших ошибках.
Поскольку мы учимся на наших ошибках, наше знание растёт, хотя мы ничего не знаем с полной уверенностью. Но здесь нет оснований сомневаться в возможностях разума, ибо наше знание способно возрастать. А поскольку мы ничего не можем знать с достоверностью, здесь нет непререкаемых авторитетов и нет места самодовольству и тщеславию.
Те наши теории, которые обнаружили высокую степень устойчивости по отношению к критике и в определённый момент времени представляются нам лучшим приближением к истине, чем какие-то иные теории, вместе с отчётами об их проверках могут считаться «наукой» данного времени. Ни одну из них нельзя оправдать в позитивном смысле, поэтому существенным является их критический и прогрессивный характер — тот факт, что мы можем обосновать их способность решать наши проблемы лучше, чем их соперницы, — который и образует рациональность науки.
В этом, коротко говоря, заключается фундаментальный тезис, развиваемый в данной книге и применимый ко многим областям — от философии и истории физических и социальных наук до политических и социально-исторических проблем.
Мой центральный тезис придаёт единство всей книге, а незначительные пересечения отдельных глав оправдываются разнообразием затронутых тем. Большую часть глав я выправил, расширил и переписал, однако сохранил стиль лекций и устных выступлений. Было бы нетрудно избавиться от стиля устной лекции, однако я считал, что читатели простят мне такую манеру изложения. Я не стал устранять некоторые повторы, с тем, чтобы сохранить целостность каждой отдельной главы.
Предвосхищая будущих рецензентов, я включил в книгу одну критическую рецензию. Она образует последнюю главу книги и содержит существенную часть моей аргументации, не вошедшую в другие главы. Я исключил из текста все страницы, требующие от читателя знакомства с техническим аппаратом логики, теории вероятностей, и так далее. Однако в «Приложениях» я собрал некоторые технические заметки, которые могут оказаться полезными для тех, кто интересуется такими вещами (Поскольку упомянутые «Приложения» действительно носят узкоспециальный характер и требуют от читателя серьёзного владения аппаратом математической логики, в данное издание они не включены. — Прим. ред.). Четыре главы данной книги публикуются здесь впервые.
Во избежание недоразумений я хочу заявить с полной ясностью, что термины «либерал», «либерализм», и так далее, я всегда употребляю в том смысле, в котором они все ещё используются в Англии (хотя, возможно, не в Америке): под либералом я имею в виду не сторонника какой-то политической партии, а просто человека, ценящего свободу личности и ощущающего опасность всех форм власти и авторитета.
Карл Поппер. Беркли, Калифорния, весна 1962 года.
|