Джек Мэтлок: США не хотели распада СССР.
Интервью

Вопрос: Каково Ваше впечатление о Михаиле Горбачёве, по сравнению с Борисом Ельциным и Владимиром Путиным?

Джек Мэтлок: В целом, идеи Горбачёва были абсолютно правильны. Его большим успехом было избавление внешней политики СССР от марксизма-ленинизма, от теории классовой борьбы, от идеи неизбежного и вечного конфликта СССР и Запада. Горбачёв начал разговор об общих интересах человечества. У нас с Горбачёвым были разные взгляды на эти интересы. Однако никогда не стоит забывать о наличии общих интересов или, что ещё хуже, вести внешнюю политику, которая создаёт врагов, а не друзей.

Я думаю, что Горбачёв остановил политическую «Холодную войну» на условиях, которые полностью соответствовали интересам СССР на тот период. Это был невероятно важный шаг, и я соглашусь с Горбачёвым, что это была наша общая победа над коммунистической идеологией. И я не думаю, что именно окончание нашего противостояния стало причиной развала СССР. «Холодная война» закончилась за два года до этого. Я думаю также, что именно Горбачёв лишил власти коммунистическую партию в Советском Союзе. С моей точки зрения, это было колоссальное достижение. Ельцин продолжал держать коммунистов вне власти, но именно Горбачёв отнял у них эту колоссальную власть и, вероятно, он был единственным человеком, кто мог это сделать, поскольку он был Генеральным секретарём ЦК КПСС. Конечно, это не была революция «снизу», это была попытка провести реформы «сверху», над которыми, в конце концов, Горбачёв потерял контроль.

Но те вещи, которые делал Горбачёв во внешней политике, были сделаны не в угоду Западу, а в интересах СССР. Тот факт, что СССР не сохранился на политической карте мира, стал результатом внутренних противоречий, многолетней бездарной политики во многих областях, роста национализма и многих иных факторов, которые не находились под контролем Горбачёва. Нельзя утверждать, что Горбачёв стал политическим неудачником. Если в России сегодня стало лучше жить и появилось больше свободы, то это в первую очередь из-за Горбачёва, и лишь во вторую очередь из-за Ельцина.

Вопрос: А что вы можете сказать о Ельцине?

Джек Мэтлок: Ельцин мгновенно реагировал на события. Он всеми силами пытался сохранить власть и, одновременно, уничтожить влияние коммунистической партии. С другой стороны, он был непредсказуем и не умел создавать государственные институты. Я думаю, что Ельцин был очень слаб в своих попытках построить по-настоящему демократические институты в России. И, вероятно, ему не стоило позволять коррупции достигать столь огромных размеров.

Вопрос: Каковы Ваши оценки Путина?

Джек Мэтлок: Чтобы понять результаты деятельности Путина ещё потребуется время. У меня нет проблем с оценкой его политики. Надо сказать, что у него оказалось слишком мало сил для отстранения олигархов от власти, хотя он и смог разделаться с некоторыми из них. Контроль, который Путин установил над телевидением, стал шагом назад — для России плохо не иметь возможности обсуждать такие болезненные проблемы, как Чечня. В тоже время, я не думаю, что свобода прессы в России полностью исчезла, я не думаю, что прессу контролируют также, как в советское время. Мне кажется, что Путин был прав, пытаясь установить федеральный контроль над регионами.

С другой стороны он позволил органам безопасности делать абсолютно безумные вещи — некоторые из уголовных дел, открытых ФСБ против экологов и учёных, были просто невероятно глупыми. Кроме того, эти органы стали более отгороженными от общества, что негативно отразилось на всех. Так что со многими шагами Путина я не могу согласиться, хотя его фундаментальные идеи, вероятно, совершенно правильны.

Я думаю также, что Путин понимает, что Россия должна быть с Западом, и он бы предпочёл не выбирать между Европой и Америкой, хотя США были бы лучшим партнёром для России с экономической точки зрения. На данный момент Западная Европа более важна для России, чем США, поскольку германские фирмы делают в российскую экономику значительно больше инвестиций, чем американские. И, конечно, Франция и Германия могут наложить вето на вступление России в ВТО, также как это могут сделать США. В вопросе о Ираке Путин оказался внутри чужой драки. Если бы Франция не наложила вето на резолюцию, принятия которой добивались США, Россия тоже бы этого не сделала. И я не думаю, что российскую политику в иракском вопросе следует сводить только к антиамериканизму.

Вопрос: В современных российских публикациях иногда встречается утверждение, что Роберт Мэтлок был реальным правителем СССР при Горбачёве…

Джек Мэтлок: Это должно быть шутка. Мне и моей жене очень повезло. Как раз в то время, когда средства массовой информации СССР стали более свободными, каждый американец, умеющий говорить по-русски, становился маленькой сенсацией. Поэтому мы оказались в центре внимания. В последний год моего пребывания в СССР у меня установились хорошие отношения с Горбачёвым, хотя мы и часто спорили друг с другом. Он говорил нам вещи, которые, вероятно никогда бы не сказал русским, потому что у нас были очень тесные отношения, и мы не старались каким-то образом осложнять ему жизнь. Когда мы узнали, что против него организуется заговор, мы попытались предупредить Горбачёва.

Но мы никогда не контролировали его политику, более того, во многих случаях наши советы были совершенно противоположными тому, что делал Горбачёв, особенно в экономической сфере. Именно он принимал все решения — это были те времена, когда он получал очень некачественную информацию от КГБ. Например, одно время Горбачёв был уверен, что Ельцин намеревается свергнуть его. Это было абсурдно, потому что КГБ, коммунистическая партия и армия ненавидели Ельцина. Как Ельцин мог возглавить путч без поддержки силовых структур? Но Горбачёв в это верил. Мы неоднократно говорили ему, что подобные подозрения беспочвенны.

Впрочем, многие руководители СССР просили нас о советах. Даже Крючков, руководитель КГБ, во время моей встречи с ним, попросил совета о том, как решать в СССР национальный вопрос. Я ему ответил: «Наши народы приехали в Америку и были объединены политической идеей. Ваши народы ощущают себя более независимыми. Ваша политическая идеология не отвечает их требованиям». Я пытался давать максимально честные советы и не только Горбачёву. Но это естественно не означало, что мы управляли Советским Союзом, это лишь значило, что США старались закончить «Холодную войну» таким образом, чтобы от этого выиграл и Советский Союз.

Мы говорили советским лидерам: «Прекращайте применять силу во внешней политике. То, что Вы делаете у себя дома — это Ваше дело. Мы думаем, что советская система не работает, но это ваши личные проблемы. Мы — против того, чтобы система давила людей. Если Вы сумеете изменить эти вещи, то мы сможем сотрудничать». Горбачёв понял, что именно в интересах СССР вывести ядерные ракеты из Европы и войска из Афганистана. Всё, что он делал, было в интересах Советского Союза.

Я был человеком, который разработал политику Рональда Рейгана в отношении СССР, и я продумывал её таким образом, чтобы она была выгодна Советскому Союзу. Ещё до того как Горбачёв пришёл к власти, мы решили, что США и СССР должны уйти от политики конфронтации в иных странах и позволить их гражданам самостоятельно принимать решения о своей судьбе. И постепенно, шаг за шагом, мы смогли это сделать. Так были завершены конфликты в Никарагуа, в Анголе и так далее. Надо сказать, что СССР испытывал настоящее перенапряжение, проводя подобную политику.

Одна из вещей, о которых мы никогда не просили Горбачёва — это, кстати, имеет отношение к Ираку — мы не просили изменения политического режима в СССР. Когда я работал советником президента в Белом Доме, я написал: «Мы не пытаемся уничтожить советское государство. Мы просто хотим оказывать влияние на их внешнюю политику и поощрять их к большей открытости». Это было в интересах СССР, потому что очень многие вещи в СССР не развивались именно из-за чрезмерной закрытости советского общества — компьютеры, технологии и так далее.

Во времена Сталина и Хрущёва, под экономическим развитием подразумевался выпуск большего количества чугуна и стали. СССР производил больше стали, чем кто-либо в мире, но это уже не имело никакого значения. И мы также хотели сказать советским руководителям, что все мы тратим слишком много на оборону. Посмотрите на Германию, Японию, Южную Корею — как мало они вкладывают в армию, и как быстро они развиваются. Мы — дураки. У нас нет конфликта интересов, давайте остановим эту сумасшедшую гонку вооружений. «Холодная война» закончилась в 1989 году. Распад СССР стал результатом внутренних процессов, проходивших в Советском Союзе. Но это не был результат давления со стороны Запада или США.

Вопрос: Вы предполагали, что СССР так быстро прекратит своё существование?

Джек Мэтлок: Нет, хотя и не думал, что это государство будет существовать вечно. Я думал, что гонку вооружений можно было остановить довольно быстро. Но я не ожидал, что СССР развалится. В июне 1990 года я послал сверхсекретное донесение из посольства, в котором содержался прогноз, что СССР может развалиться. Это было за полтора года до распада Советского Союза. Мы не хотели, чтобы подобное произошло. Потому что мы не хотели противостоять 15 независимым государствам с ядерным оружием. И только из-за этого мы предпочитали, чтобы СССР представлял собой демократическую федерацию с реформистским руководством в Москве. Мы также понимали, что в Средней Азии демократия нуждалась в поддержке из Москвы. Если бы СССР распался преждевременно, то во многих этих республиках появились бы диктаторы. В Таджикистане и Узбекистане демократические движения поддерживались Москвой в их борьбе против местных коммунистов. То есть идея была не в том, чтобы развалить СССР, а в том, чтобы помочь создать демократическую федерацию, которая сохранила бы централизованный контроль над армией, и, особенно, ядерными силами.

Вопрос: Если бы Вы могли контролировать внешнюю политику США по отношению к России, что бы Вы сделали по-другому?

Джек Мэтлок: Во-первых, я бы не проводил экспансии НАТО на восток, как это было сделано. Я бы просил Россию о помощи в разрешении проблем на Балканах, сделав Сербию зоной ответственности России. Мне кажется, не было нужды в столь стремительном расширении НАТО. Страны Европы и Балкан могли более тесно сотрудничать с Россией.

Во-вторых, с риторической точки зрения, мы могли бы быть более склонны к соединению наших возможностей. Очень важно было понять, что настоящая угроза исходила от терроризма, и мы имели общие интересы в этой сфере. Как мы убедились после 11 сентября 2001 года, Россия оказалась для США более важным союзником, чем страны Западной Европы. Мы также могли более быстрыми темпами сокращать наши ядерные потенциалы. Сегодняшние уровни ядерных сил США и России абсурдно высоки, это наследие «Холодной войны». И обе наши страны могли бы более ответственно подходить к вопросам разведки, изменить принципы разведывательной деятельности, потому что по большому счёту нам незачем шпионить друг за другом.

И я бы ещё добавил, что в 1990-е годы Россия не имела внятной внешней политики, однако этот факт не извиняет США. В те годы США имели шанс выйти из региональных конфликтов, но тот факт, что мы постоянно в них влипали, даже руководствуясь самыми лучшими побуждениями, показывает, сколько раз наши дипломаты совершали ошибки.