Александр Александрович Зиновьев:
Глобальное человечество: сценарии для России

Что произошло в конце XX века

В конце XX века в истории человечества завершился великий эволюционный перелом. Одним из его проявлений является то, что выявилось колоссальное несоответствие между масштабами социальных проблем, с одной стороны, и масштабами человеческого материала, олицетворяющего эти проблемы, — с другой.

Человеческий материал «измельчал». На место исторических великанов типа Наполеона или Сталина пришли исторические пигмеи вроде Горбачёва или Клинтона. Пигмеизация человеческого материала пришла во все сферы бытия. Ничего удивительного нет в том, что пробудившиеся к активной деятельности миллионы и миллионы людей в большинстве своём незначительные, посредственные дилетанты. Они не имеют научного понимания условий, в которых функционируют. Дилетантизм наложился на колоссальное разрастание виртуального аспекта жизни.

Произошла виртуализация всего общественного процесса. Виртуальные явления стали доминирующими, доминирующими. Деление на исполнительную, законодательную и судебную ветви власти давно уже ушло в прошлое. Идет ожесточённая борьба между политическими, экономическими и идеологическими структурами. Это и есть три опоры современного общества.

Социальная сущность глобализации

Глобализация есть дело рук Запада ¹, метрополией которого являются США, страны Западной Европы находятся во втором эшелоне. Если вдруг по каким-то причинам США откажутся исполнять миссию главного двигателя глобализации, все процессы застопорятся. Социальная же сущность глобализации заключается в следующем. Запад во главе с США ведёт борьбу за установление единого мирового порядка, это новая форма мировой войны, в которой используются любые средства, от «холодных» до «горячих». Глобализация осуществляется сознательно, у неё есть управляющий центр. Условно, 50 000 экономических и 50 000 неэкономических субъектов по всему миру работают за пределами своих стран. Если США и Западная Европа прекратят глобализацию, то уже спустя 2–3 года для них это обернётся катастрофой: Запад расколется, американцы потеряют своих союзников, распадется Европейский Союз, а за ним, вполне возможно, и сами США. Если остановится глобализация, мир может потерпеть катастрофу.

Доллар и евро

Доллар одновременно выполняет и политические, и социальные, и экономические функции. Доллар принимают везде, он приобрёл «золотую функцию», став фундаментом и покрытием для большинства прочих мировых валют. Доллар — это уникальная валюта, с которой никакая другая не может сравниться; не просто бумажка, но грандиозный аппарат, часть системы власти и управления современным миром. Разговоры о евро как реальном экономическом конкуренте доллара являются бессмысленными.

Важно понять, что лежит в основании могущества американской валюты. А это вовсе не золото или товарное обеспечение, а военная мощь США. Американская армия и флот на голову превосходят вооружённые силы всего остального мира и уж точно — Западной Европы. Колебания в пользу евро возможны, однако они не носят принципиального характера, ведь за евро такие вооружённые силы не стоят. К тому же европейские подразделения так или иначе подчиняются объединённому военному командованию Запада, где тон задают американцы.

Евро — это глобальный механизм перераспределения долларов между мировыми игроками. Конечно, у евро есть и другие функции. В какой-то степени интегрирующаяся Европа пытается выставить евро в качестве противовеса доллару. И, более того, Европе позволяют действовать подобным образом, пока она не выходит за собственные границы. Однако при первых же попытках евро заявить о себе серьёзно на внешних рынках, со стороны доллара последует удар. Следует помнить, что Запад хоть и зависит от работы не одного, а нескольких механизмов, каждый из них является уникальным и не может иметь конкурентов или дублеров. Падение долларовой системы возможно только в случае общего социального спада западного мира. Для этого вооружённые силы США и блока НАТО должны начать терпеть поражения — сперва в одном регионе, потом в другом и так далее.

Во внешней среде доллар в большинстве случаев выполняет роль средства поощрения или наказания. Сегодня глобалистский Вашингтон заинтересован в хороших отношениях с Кремлём, поэтому в его интересах поддерживать стабильный курс рубля. Но если вдруг по каким-то причинам потребуется «уронить» рубль, недели не пройдёт, как случится очередной дефолт или что-нибудь в этом роде. Стабильность национальной валюты по отношению к доллару и есть фактор поощрения. В свою очередь нестабильность применяется, когда надо сместить неугодное правительство. Вот вам пример того, как долларовый механизм выполняет роль мощнейшего средства управления и манипулирования.

Внутри западнистского сверхобщества функции доллара более многообразны. Денежный механизм пронизывает Запад сверху донизу, вплоть до рядовых граждан, иначе западнистский человейник не смог бы существовать. Банки выполняют те же функции, какие в советском сверхобществе выполнял партийный аппарат: распределяют людей по социальным ячейкам общества, предоставляют работу, жилье, дают возможность получить образование, гарантируют право на отдых и лечение. Причём все эти блага в такой же степени доступны члену западнистского сверхобщества, в какой они были доступны члену советского сверхобщества. И доллар как средство распределения, возможно даже, исполняет свои функции более эффективно, чем это делал когда-то советский партийный аппарат.

Современная война

Раньше войны шли на уровне обществ, сегодня воюет вся планета. Первая особенность современной войны в том, что противник заранее намечается и объявляется во всеуслышание, но детали и время грядущего нападения скрываются. Подготовка к войне есть уже сама война. Вторая особенность и, пожалуй, самая главная в том, что решающую роль играет финансовая мощь агрессора. Благодаря войне на уровне символической экономики перемещаются огромные денежные потоки. Война оказывается гораздо более выгодным способом финансового обогащения, чем состояние мира. Идет перераспределение гигантских ресурсов. Финансовая элита западнистского сверхобщества, безусловно, выигрывает от этой бесконечной войны.

Третья особенность бесконечной войны заключается в необходимости держать под контролем многомиллионные массы населения. Удерживать на своей стороне ведущие мировые силы не простая задача для западных стратегов. Нельзя же ведь просто взять и приказать миллионам людей.

Четвёртая же особенность этой бесконечной войны вытекает из её названия. Спланировать и осуществить военные действия недостаточно, важно решить послевоенные проблемы. Скажем, разгромили Югославию, а с Милошевичем никак не могут справиться. Вот такие эпизоды характеризуются тем, что у них нет конца. А нет конца именно потому, что они часть чего-то большего.

Главное событие XXI века

Главным событием XXI века должно стать поражение азиатского коммунизма во главе с Китаем. Ориентировочно это может произойти к 2050 году. Вполне возможно, что стороны прибегнут к «горячей» войне, в том числе с применением новейшего оружия. Очевидно, что к тому времени Запад обезопасит свою территорию от внешних ракетных ударов, а также будет изобретено ядерное оружие с минимальной радиоактивностью. Сама же «горячая» война продлится не больше двух недель. В результате это приведёт к огромным жертвам в Китае и к распаду страны.

Начиная примерно с 2010 года Запад вплотную займётся Китаем. Прежде всего будет необходимо атомизировать азиатское пространство, рассорить Китай с Вьетнамом, Индией, Пакистаном, Северной и Южной Кореями, Японией.

Ведение самой операции не станет линейным процессом. С одной стороны, сложная китайская культура, язык сильно затрудняют западным аналитикам изучение страны. Но, с другой стороны, сегодня миллионы китайцев заполонили США и Западную Европу, и это облегчает моделирование их реакции и поведения. Безусловно, китайцы, желая сохранить существующий строй, предпримут самые решительные действия против внутренней оппозиции. Но остановить или обратить этот процесс невозможно. На Западе не просто изучают и составляют прогнозы по Китаю, все этапы уже расписаны по годам.

Западу потребуется двадцать-тридцать лет, чтобы, угрожая войной, заставить китайское руководство пойти на своего рода «перестройку». Так или иначе, но к власти в Китае должно будет прийти руководство, которое осуществит демонтаж существующей коммунистической системы. Китай уже вступил в фазу «последнего рывка». Начался китайский «застой», аналогичный брежневскому «процветанию». Создаётся видимость, что достигнуто это благодаря внедрению западнистских элементов, но это не так! Начавшийся подъём создаёт предпосылки для будущего разрушения коммунистической системы, образуется привилегированный класс сверхобщества. Но одновременно этот же класс западнизируется ускоренными темпами, а вот обратный процесс коммунизации невозможен.

Угрозы Западу

Западный мир вступил в постдемократическую эпоху. Вершиной демократии были времена «Холодной войны». Запад интенсивно эволюционирует в сторону сверхобщества: создаётся сверхэкономика, социальные сверхструктуры, привычные официальные институты теряют влияние. Скажем, сегодня президент США — исполнительный орган в руках структур сверхобщества. Социальной сущностью американизированной эволюционной тенденции являются ослабление того аспекта, который ранее назывался либеральной демократией, и, соответственно, тяготение к своеобразному тоталитаризму. И подобное воздействие явным образом прослеживается в самих США, хотя определённые политические силы отчаянно сопротивляются этому. Конгресс, по идее являющийся хранителем и мерилом демократии, вынужден совершать определённо недемократические движения.

Главная угроза Западу заключена в нём самом. Пока на Западе противников глобализации гораздо больше, чем за его пределами. Между США и Западной Европой существуют противоречия, в самой Западной Европе есть различные полюса силы. И после победы Запада над Китаем борьба переместится вглубь самого Запада. Возьмите движение антиглобалистов. Пока что оно само себя не вполне осознает, однако антиглобалисты стали постоянным социальным фактором. Запад покоряет планету, но это не означает, что того же хотят миллионы американцев или европейцев. Так что ближайшие пятьдесят лет властители Запада, решая внешние проблемы, одновременно будут заняты внутренней мобилизацией и подавлением внутренней оппозиции.

Отношения Запада — США — России

В начале XX века в эволюции человечества определились две тенденции. Западноевропейская мысль резко поляризовалась, в результате на одном краю света — в США — сложилось течение, которое бы я назвал американизмом. На другом, в России, на свет появился коммунизм. Обе эволюционные линии имели потенциал, позволяющий претендовать на мировое господство. Однако СССР как метрополия коммунизма в итоге потерпел крах. Западнистское сверхобщество во главе с США победило. Но идеологи американизма до сих пор не могут забыть о противостоянии.

Стратегическая установка американизма по отношению к России — удержать её любыми средствами. Вопрос в том, как это сделать. Как учёный, я фиксирую два подхода: как можно больше ослабить Россию или же сделать её достаточно сильной. Разумеется, одна из тенденций станет в конечном итоге доминирующей. Понятно, что России не позволят превратиться в опасного конкурента Западу. Но способствовать налаживанию в стране условий жизни, которые бы устроили подавляющее большинство населения, США по силам. Посмотрите на Европу. Американисты и её придерживают, но уровень жизни западноевропейцев вполне приемлемый.

В сегодняшней России преобладает проамериканистская линия. Окончательное её закрепление будет возможно в случае подпитки России со стороны американизма. И, как социолог, я думаю, что проамериканистская тенденция даёт России больше шансов выжить при условии, конечно, режима наибольшего благоприятствования со стороны США. Если линия США, побочным эффектом которой явится враждебность по отношению к России, будет проводиться в жизнь, то на пути американизма к мировому господству возникнут непреодолимые препятствия. Американисты не принимают во внимание последствия, которые сегодня им кажутся пустяками. Антироссийская направленность политики США в большей степени воспринимается негативно не столько в самой России, сколько в неамериканском мире, наблюдающем эту враждебность со стороны.

Кремль идёт в фарватере политической стратегии США. Россия в лице её элиты в большей степени американизированная страна, чем Западная Европа. У Москвы есть колоссальные преимущества перед западноевропейскими столицами. Она расположена на перекрёстке мировых дорог. По крайней мере, когда начнётся активная подготовка к войне с Китаем за покорение азиатского континента, Москва окажется в гуще событий. Спустя двадцать пять лет этот город станет крупнейшим городом мира. Возможно, даже столицей глобального сверхобщества. Но это уже будет не та Москва и не та Россия, какую мы знаем.

Россия

Россия сегодня — это гибрид из остатков советизма, частей западнизма и воспоминаний о дореволюционных годах. Этот социальный урод специально сконструирован так, чтобы Россия никогда больше не поднялась на уровень великой мировой державы. Сейчас внести в нынешнюю социальную систему что-то принципиально новое даже при всём желании вряд ли можно — время упущено. Впрочем, пока ельцинизм нестабилен и не утвердился прочно, есть границы, в которых он будет колебаться. Я эти границы определил бы так — от советизированного западнизма к западнизированному советизму. Тенденция к советизму может оказаться сильнее, ведь Россия традиционно «левая» страна. Хотя подрастает новое поколение — молодёжь в возрасте от 25 до 35 лет. Это образованные ребята, многие из них говорят на нескольких иностранных языках, и в основном они ориентированы прозападно. Это значит, что они более восприимчивы к западным тенденциям, где политическая власть уступает своё влияние двум другим властям, денежным механизмам и средствам массовой информации. Очевидно, что в недалёком будущем главной силой станет телевидение.

Реформы в России

Крупномасштабных реформ на самом деле не было. Никакой радикальной перестройки социальной системы в России не было и уже, видимо, не будет. Как она сложилась, в таком виде и будет существовать, надолго и всерьёз. А значит, невозможно говорить о каких-то реальных реформах. Главное, что в ходе становления ельцинского режима помимо уничтожения экономики, системы власти было разрушено идейное и психологическое здоровье народа. Российское население находится в состоянии хаоса, люди потеряли жизненные ориентиры, не знают, что делать, как жить, к чему стремиться. Пока не будет разработано чёткой идеологической программы выхода страны из кризиса, ни о каких серьёзных переменах не может идти и речи.

Российское общество

В рамках постсоветизма созданы атомизированные структуры. Все учреждения, все организации, все подразделения общества работают только на себя. Кремль также работает на себя и берёт у населения средства на поддержание своего существования. Атомизированные структуры, разумеется, какие-то функции выполняют. Допустим, тот же Кремль, чтобы обеспечить себя, должен собирать налоги. Но предпринимать какие-то грандиозные меры в интересах общества в целом Кремль не способен. У него таких средств нет и не будет.

Так же обстоит дело с банками и промышленными предприятиями. Они, работая на себя, исполняют общественные функции. Проблема заключается в том, насколько успешно они это делают, каков коэффициент полезного действия. КПД всех подразделений постсоветской России необычно низок.

Курс Владимира Путина

Кремль, который олицетворяет Путин, выбрал наивыгоднейшую для себя, своего самосохранения политическую стратегию. Заключается она в двух пунктах.

Во-первых, делать хоть что-нибудь, хоть в чём-то улучшать жизнь в стране. И это позволяет Путину иметь на своей стороне симпатии огромной массы российского населения. У президента самый высокий рейтинг, никто другой с ним конкурировать не может. Если бы появился какой-то общественный деятель и выдвинул программу радикальных преобразований, но с большими жертвами для населения, то он бы проиграл Путину. Большинство населения устраивает сложившаяся ситуация: ничего не делать, однако на что-то надеяться.

Во-вторых, Путин взял курс на интеграцию в западное сообщество, в любом качестве. Кремль понимает, что играть роль великой державы страна не может. Кремль понимает, если от него потребуют вести резко отличную от западной политическую стратегию, то замена быстро найдётся. Поэтому, я думаю, на следующих президентских выборах, руководствуясь этими двумя принципами, Путин, без всякого сомнения, сохранит власть. Хотя от проводимой сегодня Кремлём политической стратегии, разумеется, страдают и должны страдать какие-то категории людей. Но это не социальные слои. Если страдает один олигарх, это не значит, что класс крупных собственников подвергается опасности.