Юрий Вячеславович Громыко:
Теория деятельности и социальная практика

Введение

Прежде всего, необходимо кратко сформулировать полидисциплинарное понятие деятельности, которое лежит в основе соответствующей теории.

Понятие деятельности определяет специфику общественной жизни людей, которая состоит в том, что они целенаправленно преобразуют объективную природную и социальную действительность. Характерная черта общественной жизни людей состоит в том, что она обнаруживает себя только через их деятельность, которая имеет различные виды и формы.

Носителем деятельности является её субъект, который ставит цели преобразования объективной действительности (объекта), который производит это целенаправленное преобразование, то есть выполняет деятельность.

Прообразующий характер деятельности позволяет её субъекту постоянно выходить за пределы наличной конкретной ситуации, постоянно преодолевать лежащие в её основе «программы». В этом обнаруживается принципиальная открытость, универсальность и свобода деятельности, которая тем самым представляет собой всеобщую форму культурно-исторического творчества.

В современной науке достаточно хорошо раскрыто строение деятельности. Любая деятельность имеет в своём составе потребности и мотивы её выполнения, а также задачи и действия, направленные на их решение. Действия выполняются благодаря наличию в них многообразных операций.

Деятельность людей существует как в непосредственно коллективной форме, так и в форме индивидуальной деятельности, когда человеческие индивиды действуют, сознавая вместе с тем себя в качестве общественных существ. Иными словами, деятельность человека может быть раскрыта в процессе анализа таких взаимосвязанных её особенностей, как открытость, универсальность, свобода, сознание, целеполагание, носителем которых выступает коллективный и индивидуальный субъект.

В настоящее время мы уже имеем достаточно развёрнутую полидисциплинарную теорию деятельности, хотя и в этой области ещё остаётся много нерешённых вопросов. Главная же задача современного научного сообщества состоит в том, чтобы принципы этой теории использовать для разработки ряда проблем социальной практики, которая реализуется людьми посредством осуществления различных видов и форм деятельности. Именно эта задача является основной темой нашего конгресса, который будет рассматривать рациональные способы разрешения проблем деятельности в сфере политики, экономики, образования, социальной защиты, технологии, спорта и так далее.

Прежде всего необходимо рассмотреть один вопрос, связанный с эпистемологическим статусом научного исследования деятельностной формы социальной практики. В Новое время сложилась парадигма, абсолютизирующая роль и значение исследования. Вместе с тем в конце XX века наблюдается различение и даже противопоставление исследования и других видов познания, к которым принято сейчас относить проектирование, конструирование, программирование, планирование. Характерной их особенностью является не изучение того, что уже существует, а создание новых продуктов и одновременно познание того, что лишь может возникнуть.

Нельзя сказать, что эти виды познания изобретены лишь в XX веке — они были известны со времён Античности (например, проектирование идеального государства Платона), но идеология познания только как исследования, сформированная в Новое время, вытеснила другие способы осмысления на периферию научного сознания.

Вместе с тем в настоящее время интенсивно формируются такие виды организационно-управленческого сознания, которые неразрывно связаны с проектированием, конструированием, программированием, планированием. Чтобы реализовать сейчас, например, политико-экономические цели, необходимо создавать механизмы перехода из прошлого в будущее. Без создания сценариев предстоящих действий, без анализа их тенденций, без анализа позиционных структур и противостоящих друг другу субъектов достичь требуемых целей в сегодняшнем бурлящем общественном контексте не удаётся. И здесь конкретный теоретике-деятельностный анализ, а также результаты этого анализа приобретают наиболее важное значение. Но при этом возникает новая трудность, связанная со старой болезнью управленческого и политического мышления, имя которой макиавеллизм — это иллюзия управляемости и тотальной артефикации всех сфер общественной жизни. Превращение средств массовой информации в технологию формирования общественного сознания создаёт иллюзию возможности искусственно формировать и переделывать это сознание. И здесь теория деятельности серьёзно отличается от позитивистских вариантов социальной инженерии, основанных на произвольной компоновке и изготовлении любых общественных феноменов по заказу.

Теория деятельности исходит из того, что деятельность имеет культурно-историческую природу и является лишь общественно воспроизводимой системой. Поэтому деятельность — это не произвольно-искусственное, а естественно-искусственное образование. Воспроизводство деятельности происходит в общественной форме и не может осуществляться искусственно-манипулятивно. Оно предполагает включение в этот процесс всех видов общественного сознания.

Подобная позиция позволяет считать ошибочной точку зрения тех теоретиков, которые полагают, что необходимо отказаться от проектного и целевого подхода к развитию общества и отдельных областей социальной практики.

Причем теория деятельности, разработанная в России, иногда рассматривается чуть ли не как анахронизм и рудимент тоталитарного коммунистического строя. Нам эта точка зрения представляется упрощённо-идеологической и поэтому неверной.

В СССР действительно существовали гигантские технологизированные псевдодеятельностные системы с отсутствовавшим целевым планом продвижения и личной формой жизни людей в этих «муравейниках». Насильственная коллективизация и всё, что с ней было связано, явились искусственной и вырожденной формой деятельностных систем, Но при этом нельзя отрицать существование того факта, что внутри этих псевдодеятельностных массивов были островки подлинных высокоэффективных деятельностных систем, накапливавших собственный опыт продвижения и развития.

Подлинной и суперразвитой деятельностной системой в СССР были, например, научно-практические штабы, формировавшиеся вокруг личности таких «главных конструкторов», как Бартини, Головин, Никаноров, Глушков, Киясов и другие. Они умели сорганизовывать деятельность специалистов от сорока до восьмидесяти разных профессий, связывать технологические и гуманитарные разработки, а также формировать и одновременно использовать объектно-онтологические и конструктивно-технические представления о создаваемом продукте, организационно-технические представления о конструктивно-компонуемой и эволюционно-циклически выращиваемой деятельности коллектива.

Наша основная гипотеза состоит в том, чтобы новый вид общественно-исторической деятельности формировался в подобных конгломератах разнопрофессионального решения общественно значимых стратегических задач — при создании систем жизнеобеспечения для полёта на Луну и Марс, при разработке новых типов стратегического оружия в рамках оборонной инициативы и так далее.

Наша концептуальная программа совершенствования социальной практики на основе теории деятельности состоит в следующем. Должны быть выбраны достаточно развитые опережающие образцы деятельностных систем, например, образцы деятельности различных бюро главных конструкторов, Предварительно придётся определить и согласовать критерии, по которым можно различать образцы опережающие и отстающие. Затем следует определить условия переноса и распространения этих образцов на другие области практики.

Причем это не всегда будет перенос в буквальном смысле этого слова. Иногда необходимо сделать совершенно другой шаг и ответить на вопрос, как должна быть развита данная практика на своих собственных основаниях безотносительно к ориентации на образцы из другой практики.

Например, перенос в образование и медицину образцов проектирования и конструирования очень важен, но принципиальным является и вопрос об общих тенденциях развития этих областей и об изменении их положения и функций в общей системе социальной практики. Некоторые виды практики начинают выдвигаться на ключевые позиции, другие, наоборот, уходить на периферию.

Сегодня в России, например, образование начинает занимать ключевые позиции. Есть сходные процессы в других странах. Так, на роль стратегической сферы в Канаде претендует медицина, взявшая на себя главную функцию — не просто лечить болезни, а развивать здоровье. Но определять меняющиеся функции различных сфер социальной практики можно, на наш взгляд, только на основе деятельностного понимания происходящих процессов.

Но это только первый вопрос намечаемой нами программы. Второй вопрос связан с тем, что современная теория деятельности становится основанием подхода к работе с человеческим сознанием в различных областях социальной практики. Начиная с культурно-исторической теории Льва Выготского, теоретики деятельностного подхода стремились выработать представления об особенностях различных форм организации сознания на разных этапах онтогенеза человека в различных сферах практики. С этой точки зрения, деятельностная организация практики и сознания представляет две позиции. Одна позиция — это объектно-онтологическое устройство социальной практики. Другая — субъективно представленная сторона этой практики.

Представитель теории деятельности может использовать средства этой теории для исследования сложившегося положения дел в конкретном фрагменте социальной практики, а затем — для разработки проекта развития этого фрагмента и, наконец, для эволюционного процесса реализации данного проекта и «выращивания» в соответствии с проектом конкретной деятельностной системы.

Использование деятельностного подхода в преобразовании конкретных видов современной социальной практики требует специального анализа. В дальнейшем мы проведём его в основном на материале российской действительности, проблемы которой обостряют обсуждаемые на Конгрессе темы. Вместе с тем мы, конечно, не сможем рассмотреть все виды практики, а выделим лишь некоторые из них, имеющих особое и важное значение в России.

Политика

В России мы сталкиваемся с положением, которое позволяет говорить о возможности формирования деятельностной политологии. Набор существующих партий не выражает глубинных форм организации нашего общества. Это вполне объяснимо. Классовый принцип его организации очень слаб, процесс образования классов только начался. Захват собственности идёт без особых правил, и преимущество получают те, кто обладает ключевыми личными связями в аппарате управления.

В этих условиях начинают формироваться партии, которые объединяют людей, имеющих общие интересы: выделяется партия аграриев, создаётся промышленная партия, организуется политическое движение «Образование — будущее России». Это показывает, что возникающая новая форма господства-подчинения в обществе определяется взаимосвязями различных сфер деятельности и удельным весом каждой сферы в формировании общественного богатства. Причём определение удельного веса той или другой сферы деятельности выступает как попытка их представителей завоевать в реформируемом обществе новые функции, предложив новые способы деятельности в новых условиях.

Реформа российского общества и формирующаяся новая постсоветская государственность могут быть адекватно осознаны только с позиций деятельностного подхода. При подобном подходе архитектонику государственности образует система экономических, политических, культурных и хозяйственных договоров регионов друг с другом. И здесь мы возвращаемся к старым идеям Прудона, которые неожиданно приобретают современное звучание. Государственность выступает как форма коммуникаций различных систем деятельности при едином блоке целей и принципов их достижения. Договора должны постоянно регулироваться в зависимости от меняющейся ситуации. Именно так могут быть специально рассмотрены формирующиеся сегодня структуры региональной государственности.

Несмотря на неясность многих деталей, касающихся строения России, один момент является понятным — Россия должна иметь федеративное устройство. Не отношение центр — регион, а прежде всего отношение регионы — центр, когда центр выступает как координатор взаимосвязей разных регионов друг с другом. В этом должен состоять принцип создаваемого нового проекта.

Экономика и производство

Нам представляется совершенно уникальной возможность использовать теорию деятельности для формирования рыночных отношений. Совершенно очевидно, что сегодняшнее российское правительство находится в плену натуралистических представлений (кстати, давно преодолённых в теории деятельности), в соответствии с которыми рынок должен возникнуть и сложиться по своим собственным законам. Согласно же теории деятельности, рынок может быть представлен как набор специально организуемых поведенческих выборов вокруг предлагаемых разнообразных товаров и услуг с высоким разнообразием.

В результате введения подобного представления становится понятным, что ткань рыночных отношений есть не что иное, как специально создаваемая и выращиваемая конструкция общественного устройства. И, следовательно, могут существовать такие системы деятельности, которые обеспечивают подобное формирование. Одной из таких систем является маркетинговая деятельность.

Западными маркетологами накоплен большой опыт работы в самых разных системах хозяйства. Но в наши условиях нельзя перенести опыт западных компаний, так как в России совершенно другой контекст жизни. У российского маркетолога другой предмет преобразований, другой предмет деятельности — не обнаружение и заполнение определённого сектора рынка, но формирование самого поведения российского человека, которое проявляется и реализуется в условиях рынка.

Чтобы в сегодняшних условиях сложился рынок, необходимо изменить сознание и поведение постсоветского человека, а заодно сознание и поведение как производящего, так и потребляющего человека. Однако это изменение может происходить на собственных российских основаниях и быть соотнесено с нашими собственными традициями.

С точки зрения экономистов, придерживающихся взглядов русского учёного Н. Д. Кондратьева на развитие экономики и признающих длинные волны, мировое хозяйство находится в преддверии формирования нового техноэкономического уклада. По мнению ряда теоретиков, этот уклад следовало бы считать шестым. «Открытия и нововведения последних десятилетий, — пишет Сергей Глазьев, — позволяют утверждать, что в основе шестого технологического уклада будут лежать биотехнологии, молекулярная электроника, базы знаний и экспертные системы, композитные материалы с иерархически организованными структурами, ядерная энергетика (вероятно, термоядерная)». (Глазьев С. Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. — М., 1993.) Переход российской экономики к структуре шестого уклада предполагает проведение прорывных проектных работ и создание фирм с новыми формами организации деятельности.

Но при чём здесь теория деятельности, спросите вы? Всё дело в том, что такие научно-практические явления, как биотехнологии, экспертные системы, композитные материалы — не что иное, как превращение в форму объективированного материального продукта, в форму сконструированного нового вещества природы первоначально проектируемых и маркетируемых взаимосвязей различных систем деятельности.

Именно в рамках шестого уклада создание нового продукта будет связано, на наш взгляд, с осознанным проектированием и конструированием новых форм организации деятельности. Именно на рубеже шестого уклада происходит переход от парадигмы организация производства на основе изучения законов природы к парадигме организация производства на основе проектирования взаимосвязей различных систем деятельности и конструирования деятельностно-природных систем.

Перед российскими промышленниками стоит сложная задача: в сложившихся условиях нужно не только сохранять коллектив предприятия, но и превращать завод или фабрику в динамично развивающуюся фирму. Для этого необходимо выявить и осознать потенциал, которым обладает предприятие, и сформулировать стратегию его употребления и даже наращивания. Наличие научно-технической стратегии и социокультурно и политики развития предприятия, то есть широко ориентированных перспективных, но одновременно и реалистичных целей является обязательным условием самого процесса его выживания. И наоборот, нацеленность на выживание как таковое гибельно для предприятия и кончается, как правило, распадом организаций.

С точки зрения деятельностного подхода, ядром стратегии развития предприятия может быть концепция употребления его продукции, а уже на следующем шаге концепция управления предприятием, обеспечивающего производство продукции, находящей устойчивый сбыт. Все имеющиеся и возможные представления о перестройке предприятия, как-то: разделение его на относительно автономные единицы (units, departments), сокращение цехов и коллективов, деятельность которых не приносит предприятию в данный момент прибыль, должны одновременно проверяться с точки зрения долгосрочных, среднесрочных и краткосрочных планов и программ сбыта продукции предприятия. Из этого следует, что маркетингово-поисковые стратегии должны стать основанием при рассмотрении вопросов о развитии (в том числе о выживании) предприятия.

Образование

Возможности теории деятельности наиболее широко представлены именно в этой сфере социальной практики. Это связано с тем обстоятельством, что значительная часть сторонников теории деятельности сама работает в сфере образования или близка к ней. К тому же в последние годы в российском образовании происходят существенные изменения, инициаторами и участниками которых являются многие сторонники теории деятельности.

Сейчас некоторые российские государственные чиновники, представители культуры и науки вполне правомерно полагают, что наиболее важным условием выхода России из общего кризиса является интенсивное реформирование нашего образования, которое необходимо быстро превращать в средство развития региональных общественных систем. Многие научно-практические коллективы уже разработали или разрабатывают проекты развития образования в самых разных регионах страны.

Так, группа специалистов под руководством профессора Юрия Громыко создала оригинальный проект (программу) развития московского образования в следующем десятилетии. (см. Программа «Столичное образование». // Россия–2010. 1994, № 4.) Этот проект учитывает возможности и особенности большинства ведомств Москвы, которые в своей комплексной совместной работе смогут обеспечивать действительные качественные изменения столичного образования.

Данный проект принят и финансируется московским правительством и находится на ранних стадиях своей реализации. В этом проекте нашли отражение основные характеристики деятельностного подхода как в области содержания и методов современного образования, так и в области новых форм его организации. При подготовке проекта был проведён анализ социокультурной ситуации в Москве, были определены пути превращения московского образования в средство стабилизации и развития всего социального комплекса столицы при координации интересов государства, Москвы как столичного мегаполиса, различных социальных слоёв и групп населения города, семьи и региональной общественности, различных полипрофессиональных сообществ, работа которых направлена на педагогическое, медицинское, материально-техническое и другое обеспечение столичного образования.

Аналогичные проекты были разработаны и начали осуществляться соответствующими научно-практическими коллективами, например, в Ханты-Мансийском национальном округе в Сибири, в Тульской области в центре России и в нескольких других областях и городах нашей страны. Есть надежда на то, что успешное проектирование в сфере образования, с одной стороны, позволит расширить и уточнить наше понимание устройства и путей развития этой социальной практики и функционирующего в ней общественного и индивидуального сознания, а с другой — углубит и усовершенствует способы деятельностного подхода не только к этой сфере практики, но и к иным её сферам (например, к тем, которые рассматривались нами раньше).

Идеи теории деятельности проникают сейчас в область изучения процессов развития человека в сфере образования, в области его содержания. Например, в российской науке разработаны представления о роли деятельности человека в его психическом развитии от младенческого до юношеского возраста. Предполагается, что каждому возрасту соответствует вполне определённая основная (или ведущая) деятельность, являющаяся основой формирования психических новообразований в данном возрасте. Создана также теория учебной деятельности и теория общественно-значимой деятельности. С помощью этих теорий, на наш взгляд, можно определять такое содержание будущего школьного образования, которое существенно отличается от традиционного.

Анализ предметных и умственных действий, а также операций, входящих в эти действия, позволяет устанавливать тот их состав, на основе которого у школьников при решении ими определённых задач формируются полноценные теоретические понятия, художественные ценности, правовые нормы. Иными словами, в настоящее время появляются возможность описывать содержание этих интеллектуальных явлений с помощью языка, характерного для рассмотрения основных составляющих деятельности (с помощью этого языка можно раскрыть состав действий и операций, на основе которых в сознании ребёнка функционирует, например, математическое понятие числа).

Этот конкретный деятельностный подход к проблемам образования сам был сформулирован в процессе построения некоторых проектов. Теперь, опираясь на положительные результаты реализации этих проектов, можно поставить такую задачу, которая будет связана с разработкой и реализацией более крупного проекта, получившего название «Развивающее образование». (Обоснование этого проекта представлено нами в книге: Давыдов В. В, Теория развивающего обучения. — М., 1995.) Смысл этого проекта — найти такое содержание и методы образования, чтобы при осуществлении школьниками учебной и общественно значимой деятельности у них интенсивно развивались бы основы теоретического и практического сознания и мышления. Основные цели этого проекта поддержаны Министерством образования России. Но разработка такого проекта потребует усилий большого коллектива, значительного финансирования и нескольких лет напряжённой научно-практической работы (подготовка к ней уже началась).

Основные проблемы

Изложенная нами позиция позволяет вычленить основные проблемы связи теории деятельности и социальной практики.

Необходимо специально отметить, что в этой области формируется особый тип научности, а именно система практикоориентированных наук проектно-программного типа, захватывающая и преобразующая целый комплекс дисциплин. Теория деятельности, с точки зрения её использования в различных областях социальной практики, выступает как инструментальная система проектирования и программирования. Эта работа связана с созданием конкретных проектов на основе теоретического видения ближайшего шага развития практики и одновременно с построением особого типа теорий, выявляющих принципы создания подобных проектов.

Изображение какой-либо конкретной практики, требующей своего развития, — сложная теоретическая задача. При таком подходе приходится не просто описывать то, что уже появилось в реальности, но создать на основе теоретического видения то, что до осуществления проектной работы не существовало. Намечаемое целевое преобразование практики может быть представлено исключительно как замысел, как идеальное. При этом принципиально важно, что язык теории деятельности позволяет строить в воображении будущие формы той или иной практики.

Понятие зоны ближайшего развития стало общепринятым среди сторонников концепции Выготского. Вместе с тем необходимо специально показать, при каких допущениях это понятие может быть использовано для описания развития социальной практики. Так, интересным является представление Энгештрема о «расширенном цикле» (expansive cycle), цикле экспансии, которое претендует на объяснение механизмов развития практики. Значение этого представления определяется тем, что на его основе может рассматриваться вопрос о соотношении воспроизводства и развитии деятельности.

Образ цикла (или круга), собственно, и предназначен для изображения воспроизводства. Чтобы говорить о шаге развития деятельности, должна быть определена точка отсчёта для продвижения вперёд. Такой точкой должен быть не одноразовый деятельностный акт, но регулярно воспроизводящийся в обществе процесс деятельности, в ходе осуществления которого используются средства её организации.

В этом пункте как раз и возникают важные вопросы: как осуществляется этот шаг, в чём специфика новообразований деятельности, которые можно было бы относить к развитию, как связаны процесс развития деятельности и её история, В настоящее время в качестве основного механизма развития социальной практики мы выделяем процессы её проектирования. Проектирование предполагает, что представители конкретной профессиональной деятельности совместно с методологами, социологами и психологами, использующими деятельностный подход, превращают собственную профессиональную работу в предмет преобразования на основании новой организации деятельности. Соотнесение новой организации деятельности и уже сложившейся её организации завершается построением новых средств осуществления деятельности, Формирование подобного замысла невозможно без предварительной проработки исторических тенденций развития данного вида деятельности.

Замысел преобразования первоначально создаётся с помощью схем, а затем участники соответствующей работы на уровне умозрения как бы «проживают» процесс преобразования деятельности.

Вычленяя проектирование как основной механизм развития практики, мы вместе с тем должны повторно отметить, что он уже давно существовал в истории, возможно не осознаваясь подобным же образом. Например, в Древней Греции постоянные изменения законов, которые определяли жизнь полиса, могут рассматриваться в качестве своеобразного проектирования.

Особое значение, с точки зрения деятельностного подхода, имеет коммуникация людей, которая начинает выполнять всё более важную роль в современной практике. Формирование гибких подвижных сетей (networks), связывающих разные позиции в ходе выполнения работы, немыслимо без коммуникации.

В ходе процесса коммуникации происходит преобразование сознания коммуникантов — оппонентов. Но чтобы ставить вопрос о преобразовательном характере коммуникации необходимо чётко понимать, какова предметность коммуникационного действия и каковы средства соответствующего преобразования. Предметом преобразования в процессе коммуникации являются уже сложившиеся содержание и формы сознания оппонентов. Предметность коммуникации возникает в процессах понимания и рефлексии и выражается с помощью символов и знаков.

Современные западные теории социальных инноваций уделяют серьёзное внимание процессам коммуникации и обучению формам социального взаимодействия. И здесь теория деятельности может внести серьёзный вклад, более тонко выявляя предмет коммуникационного преобразования и различая среди этих форм определённый типологический ряд (формы профессионального сознания, социально-бытового сознания, возрастного сознания и другие). В этой области теория деятельности работает в тесном сотрудничестве с теорией коммуникации, теорией сознания, психолингвистикой.

Интересные перспективы теории деятельности открываются сегодня в области наук о компьютерах (computer science). Здесь становится актуальным исследование операций мышления и создание алфавита операций. Эти операции нетождественны кибернетическим и формально логическим представлениям об операциях. Операции деятельности нужно рассматривать не как функционирование машины на основе заданных операторов, а как осуществление процессов, в которые обязательно включено сознание человека.

Различение машинных и деятельностных операций становится совершенно необходимым при изменении способов интерпретации знаков в деятельности, при введении знаковых предметов преобразования и смене знаковых алфавитов. В этих случаях принципиальный вопрос состоит в том, как возникает и удерживается в сознании людей идеальный предмет преобразований.

Экстериоризация на мониторе машины самого процесса деятельности в виде операций (например, при решении задачи) создаёт условия для того, чтобы «видеть» недоступное для естественного наблюдения строение деятельности.

Заключение

Мы рассмотрели лишь некоторые общие проблемы, связанные с использованием теории деятельности при совершенствовании и развитии социальной практики. За пределами нашего сообщения остаётся ряд важных проблем, но они так или иначе связаны с теми, которые были кратко нами обозначены.

Наша исходная позиция состоит в том, что любая сфера социальной практики является определённым видом человеческой деятельности. На основе научных исследований к настоящему времени создана теория деятельности (точнее, несколько её вариантов), которую можно использовать в целях усовершенствования и развития той или иной социальной практики. Общим методом достижения этих целей является построение и реализация проектов (программ). Разработка проектов предполагает привлечение ряда наук, а реализация проектов требует участия многих практических ведомств. Таким образом, возникает система практикоориентированных наук — этой системе соответствует особый тип научности, который не противостоит исследованиям, а охватывает и изменяет их согласно требованиям развития деятельностной практики.

Конечно, возникает сложная общая проблема, связанная с необходимостью проведения философского и методологического обоснования именно этого типа научности. Лишь понимая это обстоятельство, можно в дальнейшем более целенаправленно и более эффективно использовать теорию деятельности для усовершенствования и развития различных сфер социальной практики. Опираясь на это понимание, можно и нужно развивать самоё теорию деятельности как тонкий инструмент проектирования и программирования социальной практики.